навсегда.
– Ты вернула их из небытия, – произнёс чей-то голос.
Калиста с удивлением увидела призрак девочки примерно своих лет. Она узнала её не сразу – а узнав, отступила на шаг, переполненная чувствами.
– Вирджиния, – сказала Калиста и тут же спохватилась: – Почему я тебя вижу? Мой дар…
Вирджиния широко улыбнулась, совсем как на фотографии, которую Калиста видела в семейном альбоме, и указала на Молли, которая по-прежнему цеплялась за сестру. Это её энергия позволяла Калисте видеть Вирджинию. Молли была могучим медиумом.
– Я на минутку, – сказала Вирджиния. – Просто я хотела тебя поблагодарить. Спасибо, что освободила нас.
За её спиной, выйдя прямо из стен лачуги, появились другие духи – числом восемь.
Хотя Калиста была рада, что они освободились из заточения в небытии, она знала, что тел, в которые они могли бы вернуться, нет. Все эти ребята умерли. Насовсем. Но в любом случае они обрели мир.
Снова что-то засветилось в воздухе; появилась бабушка Джози и устремилась к дочери. Калиста издала радостный возглас, увидев бабушку. Она с восторгом наблюдала за тем, как бабушка и Вирджиния наконец обнялись после долгих лет разлуки.
– Я по тебе скучала, мама, – сказала Вирджиния, прижимаясь щекой к плечу бабушки Джози.
– И я скучала, дочка, – ответила бабушка, слабо улыбаясь.
Калиста смотрела на них, испытывая наслаждение, а не страх. Она ещё раз повидала бабушку. На прощанье.
Почувствовав, что за ней наблюдают, бабушка Джози повернулась к внучкам.
– Ну, ну, – сказала она ласково. – Я просто проходила мимо.
Она улыбнулась. Калиста никогда не видела бабулю такой счастливой.
– Я отправляюсь домой вместе с дочерью, – договорила бабушка Джози.
Вирджиния положила голову на плечо матери.
Глаза бабушки Джози увлажнились.
– Берегите друг друга, – велела она внучкам. – Вы – гордость нашего рода.
Калисте не хотелось плакать и портить хорошую минуту, но она не сдержалась.
– Ну, ну, – нежно повторила бабушка Джози. – Ты всё правильно сделала, Калли. Любовь, которая жила в тебе, смешанная с печалью и болью, освободила нас, когда ты дала ей волю. Ты долго сдерживалась. Слишком долго. Мы требовали от тебя очень многого, – она вздохнула. – Но больше тебе не надо скрывать свои чувства. Даже если любовь грустна, пусть сияет. Это твой дар.
Бабушкины слова одновременно исцеляли и ранили, но в конечном итоге звучали правильно. Калиста кивнула со слезами на глазах. С сердца у неё спала тяжесть. Пусть даже её худшие страхи оправдались… она в каком-то смысле тоже освободилась.
– Спасибо, – сказала она бабушке.
Джози закрыла глаза и тоже кивнула.
Молли радостно помахала:
– Пока, ба!
Бабушка Джози посмотрела на младшую внучку, сияя от гордости.
– До свиданья, конфетка, – сказала она, и Молли рассмеялась.
На глазах у Калисты бабушка Джози, тётя Вирджиния и призраки детей, которых похитила Эдвина в Мидоумере, двинулись к стене и исчезли в безмятежном посмертии. В комнатке потеплело; в ней остались только живые. Калиста огляделась, надеясь, что напоследок увидит папу. Она так хотела проститься с ним. Но все духи ушли.
Что-то треснуло и стукнуло. Калиста испуганно обернулась. Уайленд тут же встал рядом, словно готовясь к новой схватке. Но тут сквозь трещины в стенах посыпалась земля. Потолок задрожал. Лачуга рушилась.
– Надо выбираться! – крикнул Уайленд, таща Калисту за руку к окну.
Первым он поднял братишку, затем Калиста передала ему Молли. Томас и Девон шатались и спотыкались, не до конца придя в себя. Калиста направила их к окну, а Уайленд помог обоим вылезти.
Земля продолжала сыпаться, и лежавший на полу фонарик потух. В комнате сделалось темно. Доски ломались и трещали. Уайленд вылез в окно и протянул Калисте руку. Лунный свет озарял его фигуру на фоне тёмного неба.
Девочка едва успела вытащить ноги из окна, когда лачуга рухнула. Калисте пришлось быстро отползти, чтобы её не засосало. Тина заливалась в яму на месте дома, как цемент. Лачуга уходила глубже и глубже, пока не скрылась полностью в недрах беспощадного болота.
– Вот и всё, – сказал Уайленд, тяжело дыша и озираясь. – Её больше нет.
Калиста, всё ещё дрожа, поднялась и уставилась на яму, полную грязи и мусора. От облегчения ей хотелось смеяться и плакать. Кошмар закончился.
– Её больше нет, – повторила она, едва дыша.
Калиста повернулась к Молли и крепко обняла сестру. Вдалеке послышались сирены.
Полицейские задавали много вопросов. Очень много. К счастью, все так радовались возвращению пропавших детей, что странности семьи Уиннов никого не волновали. Калиста сказала, что случайно отыскала старую карту и решила наведаться в заброшенный дом. Ребята не помнили, как попали в старую лачугу, поэтому версию Калисты никто не оспорил.
Мальчишки страдали от жажды, а Томас вдобавок разбил затылок – потому-то рубашка и была испачкана кровью. Но в остальном все отделались синяками и царапинами.
Дом Эдвины развалился полностью. Калиста подумала, что, наверное, портал закрылся, когда пленные духи освободились. Она надеялась, что бабушка об этом позаботилась.
Пока сёстры, обе целые и невредимые, ждали маму, сидя на заднем бампере машины «Скорой помощи», Калиста не выпускала Молли из объятий. Та мало что могла рассказать, хотя, несомненно, ей нравилось общее внимание. Она всё время хихикала и махала кому-то в камышах. Калиста порадовалась, что ничего не видит.
– Вот ты где, – сказал Уайленд, подходя к ним.
Его освещали красно-синие огни полицейских машин. Родители Уайленда уже приехали и теперь хлопотали над Паркером, который стоял в наброшенном на плечи шерстяном одеяле.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Уайленд.
– Я… – Калиста задумалась и рассмеялась. – Честно говоря, не знаю. Но я очень рада, что мы нашли ребят. Спасибо тебе.
– Да я ведь ничего не делал, – смущённо ответил Уайленд.
Калиста пожала плечами.
– Ты мне поверил. И вызвал полицию. Спасибо.
Он кивнул и провёл рукой по волосам. Некоторое время они молчали. Наконец Уайленд снова на неё взглянул.
– Значит… ты больше не видишь духов? – шёпотом спросил он, чтобы никто не слышал.
– Да, – сказала Калиста, на миг ощутив грусть. – Придётся к этому привыкнуть.
– А ты по-прежнему… будешь понимать разные штуки? – с любопытством поинтересовался Уайленд.
Калиста некоторое время смотрела на него, пытаясь понять, к чему он клонит, а затем кивнула.
– Может быть… – произнесла она. – Но ты не переживай. Ты нравишься Мойре. Это она тебе пишет.
Уайленд прыснул.
– Знаешь, – сказал он, – я даже рад, что у нас с ней ничего не вышло. Я… короче, она мне больше не нравится.
У Калисты что-то вздрогнуло в груди, но, прежде чем она успела разобраться, Уайленд помахал на прощанье.
– Увидимся в понедельник, – сказал он с улыбкой.
– Увидимся, – отозвалась Калиста, слегка потрясённая этим разговором.
Уайленд побежал к родителям и Паркеру. Они все обнялись.
