эту игру. Я подняла подбородок и попыталась смутить Сюлин прямым взглядом:
– Не болтайте глупостей, я в порядке. Тео остаётся в программе. И я объясню вам почему.
Сюлин не сводила с меня глаз в ожидании.
Э-э… хм… сейчас, в любой момент меня посетит блестящая мысль…
Я твёрдо встретила её взгляд.
– По… причинам… связанным с… Пэном?
Вся её манера мигом переменилась. Лицо стало непроницаемым.
– Сэр? Не думаю, что нам следует говорить об этом здесь, так открыто.
Отрава вскипела у меня в животе, и гнев хлынул наружу. Она знает. Она знала. Она участвовала в плане похищения.
Открытие настолько потрясло всё моё существо, настолько разъярило, что я сама не знала, что намереваюсь сделать, пока не сделала это. Я погрузилась в глубины себя и сплела чары. Чары настолько запретные, что я не осмеливалась прибегать к ним более ста лет. Чары, затуманивающие сознание[80]. Едва они были сплетены, я передумала и попыталась поймать вылетевшее заклинание. Долю секунды я удерживала его, но затем оно вывернулось на свободу и ударило Сюлин прямо в лицо.
Глаза Сюлин распахнулись, затем затуманились.
– Ох!
– Нет, нет, нет…
– Разумеется, сэр, – сказала она, и хотя она по-прежнему не сводила с меня глаз, взгляд её нельзя было назвать осмысленным. – Да, это совершенно оправданно. Мы непременно должны оставить Тео в программе.
У меня внутри всё ухнуло. Кажется, меня затошнило.
– Ну и всё будет убрано к вечеру, а к утру аудитория будет восстановлена, так что ничего страшного не произошло. Спасибо за снисхождение. – И с этими словами Сюлин удалилась.
Ох, нет. Я совершила самое дурное деяние из всех – непосредственно затуманила разум человека.
При одной мысли об этом я чувствовала, как сама моя сущность расщепляется – как если бы на куртке расстегнули молнию. Если создания, существующие в высших сферах, такие как лисы-оборотни, поддаются низменной натуре, последствия бывают ужасны. Каждый аморальный поступок усиливает нашу низменную сущность, пока она не превозмогает наше сознание, превращая нас в демонов.
Частью своего рассудка я осознавала, что именно это происходило со мной. И я закричала самой себе: «Кай, ты развращаешься, становясь демоном, БОРИСЬ!»
Но я не боролась.
Как капля чернил, упавшая в воду, моя низменная натура окрасила всё моё существо, и это было… приятно. Я ждала боли или слабого жжения, но нет. Это оказалось сладостно, как глоток горячего шоколада в промозглый осенний день. Одна за другой мои мышцы расслабились, удлинились, заматерели, и я почувствовала себя очень СИЛЬНОЙ. Зрачки расширились, а сердце понеслось, как дикий жеребец. Я могла схватить Сяохуа за гриву и хорошенько помутузить, словно ничтожного червя.
Если бы захотела. А я хотела, да, да! Я хотела рвануть прямо в небо, взрезав тучи, сдёрнуть звёзды, горящие, пламенные, и обрушить их обратно на землю. Может, тогда они узнают, каково это – потерять Джейми.
Джейми.
Это имя заставило меня замереть. Но я не сразу смогла учуять суть. Оно было… и остаётся… важным для меня когда-то давно. Но…
Ох. Джейми.
Туман рассеялся. Новообретённая сила покинула меня так внезапно, что я, тяжело дыша, рухнула на землю, слабая, как щенок.
Ко мне заторопились шаги.
– У тебя получилось? – спросил Тео. – Ты убедила её не выкидывать меня из программы?
Моё нутро наполнилось желчью. Я заморгала на него мутными глазами:
– Да. А теперь уходи, мне дурно.
– Но тебе нельзя вот так лежать! В любую минуту может показаться очередной Глаз. – Он с неожиданной силой дёрнул меня за руку и поднял на ноги.
Я знала, что Тео был прав, но чем дольше я ковыляла за ним, тем больше меня захлёстывала демоническая злоба. Его не заботит моё самочувствие. Он помогает мне лишь потому, что не хочет сам попасться.
Когда мы углубились в лес, я бессильно осела на землю и наконец перекинулась из отвратительного обличья Крейтона Уорда.
– Ты почему в обличье лисицы? – спросил Тео. – Нас могут увидеть. Перекинься в золотую рыбку!
Я как ни в чём не бывало принялась вылизывать переднюю лапу. Всё тело сделалось ужасно чувствительным, я словно ощущала крохотные молекулы воздуха, скользившие по шерсти. Меня просто в дрожь бросало. И почти неодолимо хотелось укусить…
– Алло! Земля вызывает Кай!
Я вскочила и с рычанием оскалила зубы. Какой мягкой выглядела его кожа! Какой он был пухлый! Как замечательно погрузить зубы в его шею…
– Знаешь, я только что понял… Я не поблагодарил тебя.
…Я почти чувствовала, как горячая кровь льётся в мою пасть… что?
– Вся эта сумятица с Пэном… и это целиком моя вина. Ты помогла мне разгрести эту кашу, а я даже спасибо не сказал. Так что спасибо тебе, Кай. Ты просто… – Тео сделал глубокий вдох. – Неоценимая.
Во мне волной поднялось непонятное чувство.
– Прошу прощения, я чрезвычайно ценная! – сказала я, чтобы скрыть смущение.
– «Неоценимая» именно это и значит, гений! – Тео закатил глаза.
– Нет, правда? Английский воистину самый ужасный язык, а я знаю почти все ваши языки! – И продолжая трещать о несовершенстве людских языков, я вдруг поняла, что я больше не чувствую себя как звезда, готовая взорваться. Я прервала тираду и осторожно вздохнула. Затем сделал вдох поглубже. То, что Тео поблагодарил меня, остудило мой гнев, а с гневом ушло и неспокойное ощущение утраты самообладания. Он признал ценность того, что я сделала. Выдохнув, я почти пришла в себя. Окрепшая связь между мной и Тео очистила мою душу, пускай самую малость. Я взглянула на Тео, и его плоть больше не казалась мне соблазнительной на зуб.
– Как ты уговорила Сюлин не выкидывать меня из программы? – поинтересовался он.
У меня вспыхнули щёки. Нельзя никому рассказывать (и особенно Тео), что затуманила разум Сюлин, вместо того чтобы использовать мой непревзойдённый дар убеждения. Как стыдно.
– Не важно. Кстати, Сюлин упомянула нечто любопытное в нашем разговоре.
– Что?
– Она спросила меня – ну то есть Крейтона Уорда, – не нужен ли мне очередной «ритуал очищения».
Тео непонимающе уставился на меня.
– Ритуалы очищения совершают, когда необходимо очистить душу, – пояснила я.
– Да, я знаю, но почему она спросила, не нужен ли тебе этот ритуал? Может, ты ослышалась?
На меня вдруг накатила усталость. Перекинувшись в одного человека и затуманив разум другому, я потратила все свои силы.
– Может, это вообще не важно. Но, пожалуйста, будь осторожен. Я совершенно уверена, что Сюлин знала о плане похищения Пэна. А вероятнее всего, сама в нём участвовала.
Тео кивнул, побледнев:
– Может, нам следует сообщить в полицию?
– Можешь попробовать, но сомневаюсь, что МСНИ, которое ты
