– Ты уверен?
– Уверен.
– Откуда ты это знаешь?
– Они были в доме Рокси. Рокси говорила по телефону – безнескольких минут четыре. И еще раз говорила – в четыре пятнадцать. ЭнрайтХарлан приехал к ней почти в половине пятого. У них была назначена встреча садвокатом Артуром Хаганом, и они отправились к нему чуть позже. Что касаетсяНеффса, то, веришь или нет, он в это время находился в Детективном агентствеСанбелта. Ему потребовался детектив, чтобы следить за определенными особами. Онпредположил, что твоим клиентом может оказаться любой из полудюжины людей,которых он в равной степени подозревал. Вот он и нанимал ищейку, чтобыразнюхать, кто есть кто. Ну, а Клайв Ректор вел переговоры с Джимом Бэнтри из«Бэнтри Констракшн энд Пейвинг Компани».
– В четыре тридцать? – уточнил Мейсон.
– Тут у нас получается некоторая неувязка. По всейвидимости, от Бэнтри он ушел около четырех часов. Клайв Ректор утверждает, чтозаскочил по дороге в бар выпить коктейль. После чего отправился прямиком в свойофис, где и появился около пяти.
– Ты не можешь точно выяснить, где он был между четырьмя ипятью? – спросил Мейсон.
– Мы знаем, что он был у подрядчика в четыре, что в свойофис он пришел в пять и что на машине из одного места в другое можно доехатьпримерно за двадцать пять минут. Остается полчаса. Вряд ли за такое время можномного нагрешить. Но, конечно, если ставить вопрос ребром, то алиби у него нет.
– Его алиби меня не интересует, – заявил Мейсон. – Я простохочу знать, какие свидетельства он выдвигает.
– Клайв Ректор сообщил название бара, где он пил коктейль.Парень, который был за стойкой, выглядел очень занятым. Фотография Ректора емуничего не сказала. Ректор мог быть в этом баре, а мог и не быть.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – остается Езекия Элкинс. Чтонасчет него?
– А вот этот лакомый кусочек, – радостно поведал Дрейк, – яспециально оставил напоследок. Дело в том, что с мистером Элкинсом приключилосьнечто весьма и весьма загадочное. Он молчит.
– Что, ни с кем не разговаривает?
– Ни с одним из моих людей. Мы использовали все известныенам трюки, но он не раскалывается. И к тому же – надо же, как совпало! – у негоклассический фингал под глазом.
– И где же он его получил? – полюбопытствовал Мейсон. –Наткнулся на дверной косяк во мраке ночи?
– Да нет – встретился с чьим-то кулаком при свете дня.
– Но ведь с кем-то же он говорит – хоть с кем-то?
– Вообще-то у него был шанс пообщаться.
– С кем?
– С окружным прокурором.
– Ты не знаешь, что он ему сказал?
– Конечно, не знаю. Окружной прокурор меня в эти дела непосвящает.
– А что прокурор сказал репортерам?
– Что у него есть несколько свидетелей, которые могутпролить свет на некоторые факты, и что Езекия Элкинс – один из них. Он несказал ничего относительно показаний Элкинса, если тот вообще их давал. Онпросто мило улыбнулся репортерам и на том закончил пресс-конференцию.
– Да, тут есть над чем поразмыслить, – протянул Мейсон.
– После того, как нашли вторую пулю, – сказал Дрейк, – сталоясно, что внутри дома стреляли, по крайней мере, два раза, а третья пустаягильза показывает, что был еще и третий выстрел. Куда? В кого?
– Хотел бы я знать, – ответил Мейсон.
– А твоя клиентка слышала выстрелы? – спросил Дрейк.
– С чего ты взял, что она вообще там была? – ответилвопросом на вопрос Мейсон.
– Если бы твоя клиентка проявила волю к сотрудничеству, оначертовски бы облегчила расследование.
– Каким образом?
– Она могла бы сказать точно, в какое время произошлоубийство. Экспертиза при вскрытии определила это время с точностью до двадцатиминут. Ну, а двадцать минут – это же вечность!
Мейсон кивнул.
– Еще твоя клиентка могла бы сказать, сколько было выстрелови с каким интервалом они следовали друг за другом. Был ли, скажем, одинвыстрел, потом пауза, а затем другой. Или два выстрела подряд. А может быть,она сообщила бы нам, что выстрелов было три.
– Но что моя клиентка могла там делать? За каким бы чертомее туда понесло?..
– Погоди, Перри, не заводись. Я просто спрашиваю. Мне оченьнужна эта информация. Она существенно облегчила бы расследование.
Мейсон сказал:
– Пол, никто еще не доказал, что моя клиентка находиласьтам. Но если бы моя клиентка и была там, то она сидела бы в машине Латтса,слушая радио. И радио было бы включено на такую громкость, что выстрела она неуслышала бы.
– Выстрелов, – поправил Дрейк.
– Хорошо, выстрелов. Делла Стрит и я провели следственныйэксперимент на месте преступления, – сказал Мейсон. – Любой, кто сидел бы вмашине Латтса, ожидая, когда сам Латтс осмотрит дом и вернется, должен былуслышать два выстрела, если, конечно, радио в машине не было включено.
– А приемник работал, когда вы приехали туда с Докси?
– Нет.
– У кого были ключи от машины? – спросил Дрейк.
– От машины Латтса?
– Ну да.
– У Латтса, конечно.
Дрейк покачал головой.
– Когда тело обыскали, ключей в карманах не было.
– Черт! – воскликнул Мейсон.
– Улавливаешь разницу? – Дрейк не сводил с его лицапристального взгляда.
– Но на кой черт убийце понадобились ключи?
– Может, хотел позаимствовать машину…
– Разве полиция не обследовала ее на предмет отпечатковпальцев?
– Тогда нет. Они занимаются этим сейчас. У меня естьнесколько снимков машины Латтса, если, конечно, тебе интересно.
Дрейк извлек штук десять глянцевых фотокарточек. Мейсонвнимательно их изучил.
– Именно в таком виде был обнаружен автомобиль?
– Да.
Мейсон мрачно вглядывался в гнездо ключа зажигания.
– В чем дело? – забеспокоился Дрейк.
– Позвони в агентство, продавшее эту машину, – попросил егоМейсон, – и узнай, можно ли в автомобиле этой модели включить радио, еслизажигание вырублено, а ключ извлечен из гнезда?
– О-о! – воскликнул Дрейк. – Черт!
