– Почему вы меня спрашиваете об этом, мистер Мейсон?
– Потому что желаю прояснить кое-какие вещи, которые могутоказаться очень важными.
Она промолчала.
– Вы говорили с миссис Клаффин о том, кто является моимклиентом?
– Нет.
– А вообще вы обсуждали с ней мою покупку акций компании?
– Нет.
Мейсон обменялся взглядами с Деллой Стрит.
– Что ж, – сказал Мейсон, – спасибо. Я просто пыталсявыяснить кое-что о миссис Клаффин.
– Боюсь, я не смогу вам ничем помочь, мистер Мейсон.
Она, очевидно, ожидала, что гости начнут прощаться. Внезапнораспахнулась входная дверь, и бодрый голос пропел:
– Здравствуй, здравствуй, дорогая!
Миссис Докси поднялась.
– У нас гости, Герберт.
– Я заметил у дома машину, но не знал, это к нам или кто-топросто припарковался рядом. Здравствуйте, мистер Мейсон. Что вы здесь делаете?О, мисс Стрит! Рад вас видеть.
Мейсон ответил:
– Я пытался выяснить, что произошло после совещаниядиректоров третьего числа.
У Докси заметно поубавилось сердечности.
– Моя жена ничего не знает о делах компании.
– Она так и сказала мне. Но мистер Латтс, видимо, сильноподозревал кого-то… в том, что это мой клиент… когда я провернул сделку сакциями?
– Да. Собственно, он знал это, но мне не говорил. Я ведь ужеобъяснял.
– Когда вы видели его в последний раз?
– В тот же день, после совещания. Мы пошли в ресторан исъели по паре гамбургеров. Вы же это знаете, мистер Мейсон! Я вам ужерассказывал.
– Он с вами не обсуждал мою покупку акций?
– Да ни о чем другом мы и не говорили! Как вы думаете, о чемеще можно было говорить после этих драматических событий?
– И за этими разговорами он высказал какие-нибудьпредположения относительно личности моего клиента?
– Конечно, это нас сильно интересовало. Я склонялся к мысли,что это Езекия Элкинс. Папаша Латтс думал, что это кто-то со стороны. Затем емув голову пришла какая-то мысль, и он отправился к телефону позвонить кому-то.Что-то выведал, но, видимо, считал, что мне это сообщать не стоит.
– Вы знаете миссис Клаффин?
– Конечно, я знаю миссис Клаффин.
– Вы с ней встречались несколько раз?
– Какого черта! Это что – допрос? Да, я ее знаю. Какое этоимеет отношение к нашим делам?
– Вы с ней когда-нибудь говорили насчет того, что я купилакции?
– Я не видел миссис Клаффин уже… Энни Харлан был ее агентом,и почти все наши дела с ней проходили через него.
– А как насчет телефонных разговоров?
– Я звонил Харлану.
– А с ним вы не обсуждали вопрос о том, кто мой клиент?
– Это была его инициатива, а не моя. Он пытался выжать изменя информацию, я же ответил, что ничего не знаю.
– Другими словами, – сказал Мейсон, – вы никому не говорили,что я представляю конкретно того-то или того-то?
– Мне не нравится, что вы приходите в мой дом и задаетесначала кучу вопросов моей жене, а потом мне, – заявил Докси.
– Вы – секретарь компании, – возразил Мейсон. – Я –акционер. Я имею право знать.
– Вы хотите знать не потому, что вы акционер. Вы хотитезнать, потому что вы представляете интересы миссис Харлан в деле об убийстве.
– Хорошо, пусть так. Но факт остается фактом: вы –секретарь, а я – акционер.
– И что с того?
– Я хочу знать, делились ли вы какими-нибудь соображениямиотносительно личности моего клиента с Энрайтом Харланом или с миссис Клаффин?
– Ответ отрицательный. Как я понимаю, это все, что вы хотелиузнать?
– Это все, – подтвердил Мейсон.
Миссис Докси сказала:
– Герберт, мистер Мейсон был очень мил и тактичен. Нет нуждыраздражаться.
– Предоставь мне решать, – ответил Докси.
– Ну хорошо, – сказал ему Мейсон. – Большое спасибо.
– О, что вы, для меня это пустяки, – саркастически произнесДокси, провожая их с секретаршей до дверей.
– В конце концов, – сказала Делла Стрит, когда они были ужев машине, – какая нам разница, обсуждал он покупку акций с миссис Клаффин илине обсуждал.
– Разница может оказаться весьма большой.
– Почему?
– Еще не знаю, но Докси определенно изменил свое поведение.
– Да. Ты сделал его врагом, шеф.
– Это-то меня и интересует. Почему он взбесился?
– Он просто не любит, когда его допрашивают. Из того, чтоЭнрайт Харлан сказал, будто миссис Клаффин получила информацию от некойличности, вовсе не следует, что она действительно получила ее таким образом.
Мейсон припарковал машину. Вместе с Деллой они поднялись налифте на нужный этаж и, прежде чем отправиться в свой офис, задержались уконторы Пола Дрейка.
– Привет, Пол, – сказал Мейсон. – Как Ла Джолла?
– Превосходно, – с сарказмом в голосе ответил Дрейк. – Я былтам целых пятнадцать минут, прежде чем получил твое распоряжение возвращаться.
– Оказалось, что дело, которое ты должен был там сделать, нетакое уж и важное.
– Ага, – сухо сказал Дрейк. – Я читал об этом. Таксистстоит, как болван, на свидетельском месте и не может никого опознать. Действительно,мне не было нужды высовываться.
– Ты не прав, – ответил Мейсон. – Дело, за которым ты былпослан в Ла Джоллу, ничего общего с таксистом не имеет.
– Ну да, ну да, – закивал Дрейк. – Просто случайноесовпадение. Из тех, что так и роятся вокруг тебя. Не составляет никакого трудасделать совершенно ложные заключения, основываясь на случайном свидетельстве.
– Не забивай себе голову, – посоветовал Мейсон. – Что тыраскопал относительно людей, список которых я тебе дал?
– Значит, так. Третьего числа в четыре тридцать пополудниГерберт Докси был вместе с женой у себя дома. Он вернулся домой в четыре снебольшим. Он принимал солнечные ванны за ширмами на заднем дворе. У негосгорела спина, если тебе нужны доказательства. Энрайт Харлан был вместе с РоксиКлаффин.
