В 882 г. Вещий Олег с дружиной пришёл в Киев из Новгорода. Он обманом убил киевских князей Аскольда и Дира и занял их престол. За 33 года своего правления Олег объединил значительную часть восточных славян под властью князя в Киеве и его наместников в городах. С большим объединённым войском он совершил военный поход на Царьград, взял с империи ромеев дань и заключил с греками выгодный торговый договор.
Племена платили киевскому князю дань, получая взамен защиту, возможность обогатиться за счет военной добычи и выгодной заморской торговли. Миссия мудрого военного вождя этим исчерпывалась. Для строительства древнерусской державы требовался государственный деятель. Им-то и стала княгиня Ольга, которую летописцы считают праправнучкой легендарного новгородского правителя Гостомысла. Не от стремления к власти сделалась Ольга устроительницей государства, а вследствие слабости мужа своего Игоря.
С младенчества князь Игорь Рюрикович воспитывался его старшим родичем Вещим Олегом. В 903 г., как только Игорь стал взрослым, Олег женил его на псковитянке Ольге и стал посылать вместо себя собирать с племен дань. Когда в 907 г. Олег ходил с большим войском на Царьград, Игорь оставался править за него в Киеве. Но, как только вещего князя не стало, гордые древляне взбунтовались, отказавшись платить дань тому, кто всю жизнь «ходил по Олеге», был лишь тенью великого вождя. В 914 г. Игорь воевал с древлянами, вновь покорил их и обложил данью больше прежней. И затем больше четверти века ничего значительного не совершил, только помирился с появившимися в степи кочевниками-печенегами.
В 941 г. Игорь решил отличиться: повел на Царьград 10 тыс. ладей. Но, еще не доплыв до места, воины Игоря бросились грабить берега. Тут-то они были разбиты византийскими воеводами, а в море их ладьи сжег огнемётными машинами греческий флот, Вернувшись из бесславного похода, Игорь стал собирать огромное воинство, особенно усердно приглашая варягов; нанял он и печенегов. В 944 г. они двинулись морем и сушей на Византию. Только добрались до Дуная — встретили послов от императора с дарами. Игорь стал советоваться с воинами, но каков князь — такова и дружина. «Зачем биться и ещё, чего доброго, помирать, — сказали участники совета, — коли можно без боя взять золото, серебро и шелка!» Взяли дань и пошли восвояси.
Греки поняли, что Игоря бояться нечего. Они подтвердили старый Олегов договор о мире и торговле 911 г., но с разными обидными для купцов Русской земли ограничениями. В особенности византийцы не хотели, чтобы русские закреплялись на южных землях. В Константинополе и даже в устье Днепра им по договору зимовать не разрешалось. Зато князь Игорь обещал не трогать греческие владения в Крыму и оберегать их от дунайских болгар.
Не особо храбрый, князь Игорь был еще и ленив. Он сидел себе в Киеве, в то время как его воеводы и воины подчиненных племен промышляли на свой страх и риск. Одни вместе с воеводой Свенельдом три года осаждали Пересечен, главный город славянского племени уличей, и покорили-таки это племя. Другие целыми ватагами уходили в Византию и воевали под императорскими знаменами в Италии. Третьи по Волге выходили в Каспийское море, промышляя по берегам его до самого Азербайджана: где торговали, а где и воевали. «Народ этот мужественный, — писал арабский историк о росах, взявших в 943 г. богатый город Бердаа, — телосложение у них крупное, мужество большое, не знают они бегства».
Остававшаяся с князем в Киеве дружина в конце концов возмутилась: воины княжьих наместников на ставу оделись и вооружились, а те, кто служит самому Игорю, чуть не голыми ходят![3] Пришлось князю в 945 г. самому вести дружину за данью к древлянам. На обратном пути Игорю показалось, что добычи мало. Отпустил он дружину домой, а сам с малым числом воинов вернулся, «желая большего имения». «Да этот жадный волк всех нас задерет!» — решили древляне. Во главе с князем Малом они взялись за оружие и перебили грабителей, а самого Игоря предали лютой казни.
Кончина князя Игоря. Гравюра XIX в.
Киев и объединённая вокруг него Русь остались без власти. Только вдова Игоря Ольга сидела в своём каменном загородном дворце под Киевом, окружённая слугами, с малолетним сыном Святославом. Дальнейший текст летописи ясно говорит нам, насколько мал был в то время будущий великий воин. В следующем, 946 г. он начал сражение с древлянами, бросив метательное копьё-сулицу в сторону врага. «И когда сошлись оба войска для схватки, — рассказывает нам „Повесть временных лет“, — Святослав бросил копьем в древлян, и копье пролетело между ушей коня и ударило коня по ногам, ибо был Святослав еще ребенок[4]. И сказали Свенельд и Асмуд: „Князь уже начал; последуем, дружина, за князем“[5].
Свенельд — удачливый воевода князя Игоря, воины которого, к возмущению княжеской дружины, в успешных походах на соседей „изоделись оружием и портами“. Асмуд — „дядька“, т. е. воспитатель маленького Святослава. По традиции мальчика отдавали с женской половины дома на воспитание дядьке и торжественно сажали на коня в 5 лет. К 12 годам мальчик считался полноценным воином — это мы хорошо знаем по жизни последующих князей, которые в этом возрасте уже командовали в боевых походах и даже женились.
Крайне сомнительно, чтобы Святослав, будущий „пардус“ — леопард — полей сражений, настолько отставал в развитии, чтобы не суметь бросить копьё, если ему было в 946 г. больше 5 лет, и его воинское обучение шло уже какое-то время. Ведь сулица — самое лёгкое оружие из арсенала того времени. Её с самого начала учёбы давали в руки мальчишке.
Скорее можно предположить, что мать поспешила отдать ребёнка в руки „дядьки“, чтобы показать, что он уже входит в пору мужества, что именно он — законный наследник власти своего отца. Ведь древляне, сразу после смерти Игоря поспешившие прислать к вдове Игоря послов с приглашением выйти замуж за их князя Мала, в Святославе наследника русского княжения не видели. Согласно „Повести временных лет“, „сказали древляне: „Вот убили мы князя русского; возьмем жену его Ольгу за князя нашего Мала и Святослава возьмем и сделаем ему, что захотим“.
Очевидно, что в 945 г., за год до неудачного броска сулицы, со Святославом нечего было считаться: он ещё не сел на коня, не был препоясан воинским поясом и, оставаясь на женской половине дома, не мог считаться наследником власти отца. Его можно было „взять“ в придачу к Ольге, как несмышлёного ребёнка. Несложно высчитать, что забеременеть единственным сыном княгиня должна была — если она не преувеличила возраст Святослава, отдавая его дядьке, — в 940 г. То есть когда шёл 37-й год после её свадьбы с Игорем в 903 г….
