Книга Княгиня Ольга. Святая воительница - Андрей Богданов

В Начальной летописи вообще нет даты призвания из-за моря Рюрика — ну и слава Богу! Дату эту придумал, путём разных умозаключений, составитель «Повести временных лет». Вот и будет считать «рождением русской государственности» указанный в «Повести» 862 г. Правда, согласно тем же летописям, в Киеве во главе объединения славянских племён стояли в то время князья Аскольд и Дир. Именно они, согласно «Повести», возглавили страшный, но в итоге (из-за бури) неудачный поход русов на Царьград в 866 г. Но ведь в летописях даты начала правления этих более «главных» (киевских, а не новгородских) князей нет — так что оставим в учебниках истории 862 г.

Это не слишком справедливо. Греческие и латинские источники дружно сообщают нам о сокрушительном походе русов на Царьград ещё в 860 г. То была действительно великая — и первая хорошо описанная в источниках — победа русского оружия. Чтобы атаковать крупнейший город того времени на 360 кораблях, осаждать его и безжалостно разграбить окрестности столицы сильнейшей империи, наших воинов кто-то должен был объединить. Ни морским разбойникам-варягам, ни отдельным славянским племенам мероприятие такого масштаба было не под силу. Сравните: в летописях в 866 г. Аскольд и Дир ворвались в гавань Царьграда на 200 кораблях. А в 922 г. Вещий Олег, коварно убивший Аскольда и Дира, а затем много лет объединявший славянские племена вокруг Киева, взял с греков дань, по Начальной летописи, на команды 100 кораблей (на каждом по 40 мужей). То есть количество атакующих русских кораблей по мере прихода к власти Рюриковичей сокращается: вначале их было 360 (по иноземным источникам) или 200 (по греческой хронике и нашим летописям), а Рюриковичи в первый поход собрали лишь 100.

Составитель «Повести временных лет» этот нехороший намёк на более успешных объединителей Руси до Вещего Олега понял. Взяв описание его похода на Царьград из Начальной летописи, он перенёс его с 922 в 907 г., добавил в текст имя Игоря Рюриковича, оставленного Олегом княжить в Киеве, а цифру 100 исправил, написав несусветное число в 2000 кораблей (т. е. просто умножил число ладей Аскольда и Дира на 10). И историки это приняли, молчаливо согласившись, что имён и дат начала правления первых русских князей всё равно в точности неизвестно, а явление Рюрика на севере Руси в 862 г. удобно для упоминания в учебниках. Не говоря уже о том, что Романовы, правившие во время написания фундаментальной истории России Н.М. Карамзиным и С.М. Соловьёвым, полагали себя наследниками Рюриковичей по родству с ними через царицу Анастасию Романовну Захарьину-Юрьеву…

Мне крайне неудобно нарушать этот обет молчания вокруг легенд о первых русских князьях. Неблагодарное это дело — затрагивать священную корову официальной истории своей страны. Но я вынужден это сделать — иначе невозможно рассказать всю правду о моей героине, основательнице Русского государства святой равноапостольной княгине Ольге.

Дело в том, что именно с момента смерти её непутёвого мужа Игоря Рюриковича и начала княжения Ольги все русские летописи вдруг забывают о вариативности легенд и точно согласуются между собой. Древнейшее русское историческое сказание, на котором они основаны, просто открывает княгиней историю Руси. Её как историческую, а вовсе не легендарную личность прекрасно видят иностранные современники. И какие!

Император Константин Багрянородный лично описывает её приём в своём дворце в Константинополе, а хронист первого германского императора Оттона I знает её как королеву.

Если бы можно было писать о княгине, не затрагивая созданных позднее легенд о её предшественниках, я бы ото с удовольствием сделал. Но вопрос о том, кто она такая, как и когда вышла замуж и стала княгиней Киевской, требует обращения от исторического периода глубже, во времена легендарные. Иначе, если верить «Повести временных лет», княгине придётся рожать единственного сына Святослава через 40 лет после выхода замуж за Игоря, выждав момент, когда ей исполнилось не менее 53, а мужу — 66 лет… В раннем Средневековье ото возраст не просто глубокой старости, а дряхлости. Возраст не рожать детей, а нянчить правнуков!

Эти личные проблемы княгини трудно, но ещё как-то можно было бы пережить. Хотя и поставив достоверность моего рассказа о героине под изрядные сомнения. Но как, не зная изначальной ситуации на Руси, понять, что же именно Ольга сделала для нашего государства? Почему даже древние рассказчики — сплошь суровые воины и монахи — ценили эту женщину (сами себе удивляясь) выше правителей-мужчин?! И почему именно с неё вели повествование истории Руси?

Вы видите теперь, что, желая или не желая, я вынужден помочь вам отделить легенды от реальности. И начать свой рассказ с того, что представляла собой Русь перед весенним днём 945 г., когда молодая княгиня, нянчившая 4-летнего сына Святослава, внезапно и страшно вынуждена была взять на себя заботы о судьбе Русского государства, ещё не вполне родившегося, но уже поставленного на край гибели.

Это был бы вполне закономерный шаг: все начинают рассказ о княгине Ольге со страшной мести племени древлян за смерть её мужа Игоря. И мы об этом расскажем. Но сначала совершим шаг необычный, а в популярной книге просто уникальный. Мы познакомимся с основой основ понимания всех древнерусских источников: с наукой текстологией и её специальной частью — летописеведением. То есть с тем, с чем, судя по результатам, не знакомо подавляющее большинство историков, пишущих о Древней Руси.

Наука сия сложна и трудоёмка, но нам важно понять лишь её основы и, главное, выводы профессиональных текстологов-летописеведов. Которые, в отличие от текстов наших летописей, как раз прекрасно между собой согласуются. И рисуют картину, какую вы больше ни в одной удобочитаемой книге о Древней Руси найти не сможете.