они находятся? — спрашивает Антония у Мерфа. — Можно подойти ближе, чтобы понять, вооружены ли они?
— Попробуй и узнаешь, — предлагает Мерф, пожимая плечами.
— Отлично, кто-нибудь хочет добровольно наступить на эту гранату? — язвительно замечает Марко.
Ладно, это уже утомляет.
— Будем сражаться, — говорю я, — пусть кости решат нашу судьбу.
— Это из «Войны Терний»? — спрашивает, кто бы сомневался, Дэнни Ким. Да, это цитата взята оттуда, причем из сцены, где Родриго, главный герой, который, честно говоря, выглядит неудачником по сравнению с другими персонажами, ведет свою армию в заведомо проигрышную битву.
— Чей ход? — громко спрашиваю я.
— Мой, — отзывается Роб, садясь прямо. — Я беру меч и бросаю его прямо в сердце самого крупного воина.
Что ж, чего и стоило ожидать, хотя персонаж Роба, Бедвир Килла (да, я тоже закатываю глаза, но это имя — далеко не самое нелепое из всех), огромный и сильный, несмотря на свою безрассудность.
Мерф бросает кубик.
— Это успешный удар. Лидер группы падает на землю, но в тот же момент его рука поднимается, и…
О боже. Только не это. Если у него в руке был белый флаг…
— …белый кусок ткани падает на землю, — завершает Мерф, и я громко вздыхаю. Конечно. — Орда окружает своего вождя в отчаянии.
— Отличная работа, ребята, — саркастически аплодирую я.
— Заткнись, Ви, — говорит Марко без особого энтузиазма.
— И что теперь? — спрашивает Мэтт Дас.
Если бы я была главной, мы бы использовали магию Антонии, чтобы исцелить его и разрешить конфликт, возможно, обмениваясь с ордой припасами или добывая информацию о пропавших драгоценных камнях, что и является целью этой кампании. Но я уже знаю, что нет смысла что-то предлагать — если я хочу удержать благосклонность группы до конца вечера, мне придется выигрывать эту игру их методами.
Если мальчики жаждут кровопролития, то они его получат.
— Похоже, нам придется сражаться, да? Я следующая, — напоминаю я, поворачиваясь к Мерфу. — Я подхожу к лейтенанту орды и предлагаю безопасный проход в обмен на капитуляцию.
Мерф бросает кубик.
— Не прокатило, — говорит он, качая головой. — Лейтенант требует крови и бросается на тебя, целясь ножом в грудь.
Мы проводим обычную проверку силы, но я и так знаю свои навыки:
— Я жду до последнего момента, затем уклоняюсь от ножа, выворачиваю его руку и направляю клинок ему в почку.
Мерф снова бросает кубик:
— Это критический удар. Лейтенант повержен.
Я выпрямляюсь, довольная своими действиями. Мальчики выглядят впечатленными, что напоминает мне: несмотря на их явную некомпетентность, мне все же хочется, чтобы они верили, что я справлюсь.
— Я беру на себя следующего по величине, — говорит Марко. — Своей булавой.
— Я стреляю из лука, — добавляет Леон.
— Во что? — спрашиваю я, но он лишь отмахивается.
— Стрела попадает в лопатку одного из членов орды, но это несмертельно. Булава промахивается, — сообщает Мерф.
— Еще один удар, — говорит Марко.
— Я использую лассо, — отзывается Мэтт Дас, чей персонаж странно напоминает ковбоя. Подозреваю, это пережиток какой-то прошлой кампании.
— Лассо удерживает противника, но ненадолго. Булава попадает, но теперь вы окружены.
Остальные взволнованы возможностью сражаться, но все забывают, что ConQuest — это прежде всего история. Здесь есть добрые и злые персонажи, и у каждого свои мотивы. Почему орда пришла с белым флагом? У нас точно есть что-то, что им нужно. Они встроены в этот квест, независимо от того, кем являются наши персонажи, так что это должно быть нечто, что мы подобрали по ходу игры. Тот странный наконечник стрелы…?
О боже, я дура. Квест же буквально называется «Амулет Катарры».
— Я достаю Амулет Катарры из своей кобуры и поднимаю его высоко над головой, — выпаливаю я, вскакивая на ноги, и все оборачиваются, чтобы окинуть меня взглядом. C безразличием. (Вот почему я ненавижу играть с людьми, не следящими за происходящим. Это делает меня тупее).
Хотя Мерф показывает мне большой палец вверх.
— Сражение прекращается, — говорит он. — Орда требует личной встречи с Астреей Старскрим.
Наконец-то. Пора положить этому конец.
2
Игрок против игрока
Джек
Локоны Оливии, моей девушки, уложены в идеальную прическу в соответствии со стандартами группы поддержки. Волосы падают ей на глаза, поэтому Оливия не замечает, как я подмигиваю ей, возвращаясь на поле для следующего нападения. Зато это видят ее подруги — они начинают хихикать и подталкивать ее локтями. Однако когда Оливия, наконец, поднимает голову, я уже оказываюсь в зоне Падуи.
«Ты должен это видеть», — говорит тренер. — «Видеть и воплощать. Успех — не воля случая». В моей голове хранятся целые свитки его мудрых наставлений, и они мелькают, как неоновые вывески.
Быть чемпионом — это наполовину стремление, наполовину труд.
— Просто передайте мяч Герцогу, — тренер дает последнее указание Курио.
Это будет розыгрыш, замаскированный под пасовую комбинацию. Немного отвлекающих маневров, чтобы Падуи не догадались о том, какую игру я веду, — хотя вряд ли они смогут меня остановить. Одно дело — читать поле, и совсем другое — контролировать его. Я встаю прямо за Курио, слева от меня — юниор Малкольм Волио, а справа — второкурсник-ресивер Эндрюс.
Курио отступает назад, осматривая поле, а Эндрюс занимает позицию, словно готовится к приему паса. Однако Курио поворачивается и передает мяч мне. Я прорываюсь через защитников, минуя тэклов и центровых — бум! Поле открыто.
Тот же корнербек, осознает, что попал в ловушку так же, как и в прошлый раз. Он меняет направление, но я уже мчусь по боковой линии противников, едва избегая его попытки захватить мяча. Меня выносит дальше, чем мне хотелось бы, и почти выбрасывает за пределы корта, но я аккуратно обхожу боковую линию. Забавно, как после стольких забегов можно до мельчайших деталей запомнить поле и рефлекторно читать его под ногами. Пересекая отметку первого дауна, я чувствую это всем телом. Потом десять ярдов, затем двадцать и тридцать. К этому моменту толпа уже ревет. Болельщики гостевой команды громко освистывают меня слева, и этот звук смешивается со скандированием моего имени справа. Я не могу сдержать улыбку.
Когда до зачетной зоны остается совсем немного, корнербек наконец, настигает меня, словно стрела, и выбивает с узкой безопасной полосы. Один раз он ударяет меня, заставляя отшатнуться на несколько ярдов, затем толкает, врезаясь мне в бок. Я едва не сбиваю c ног одну из чирлидерш Падуи, но в последний момент успеваю притормозить, едва не свалившись прямо на их линию нападения.
Меня вытесняют за пределы поля, мешая добраться до зачетной зоны. Корнербек выглядит чертовски довольным собой, но это неважно: я все равно продвинул нас на
