этими лопатами играть свой первый подпольный концерт? Вот это вам не оскорбительно? Да, мы пели, что мы ниггеры, потому что нас реально держали за рабов! Такие же богарты, как вы! В вашей факин Википедии написано, что я легенда и предшественник панк-рока. Кто вы такие, указывать легенде, какие слова писать сто лет назад!
— Давайте уже нормальные вопросы? — попросила я.
— Нормальный вопрос! — откликнулся пузатый мужчина из первого ряда, вскинув микрофон. — Интерактивный журнал «Медицина». Вы гордитесь тем, что вы автор гимна Международного Красного Креста?
— Нет, — быстро ответил Рики. — То есть, горжусь, но… «Hand full of blood» — это же песня Джоника. За него горжусь.
Зал недоуменно зашумел.
— Там же ваш голос?
— Но сочинил-то Джоник.
— Чем вы можете это доказать?
Рики растерялся.
— Ну… я просто знаю. Это было на гастролях в Европе, кажется в Мюнхене, я не помню. Помню, Джоник растолкал меня посреди ночи, сказал: хватит дрыхнуть, кажется, я написал гениальное. Мы до утра ее разучивали, утром проснулся Эрик, вечером уже спели на концерте, это был реальный газ!
— Это же фантазия нейросети. Как вы можете помнить то, чего не было?
— Да откуда я знаю, как помню? — опешил Рики. — Помню, и всё! Это же было со мной! Ладно, я клон и биоробот, и мою память сочинила нейросеть, как вы мне врёте. Но вы-то кто? Вы каким местом помните, будто ее сочинил я? Какая протеиновая яичница внутри вашей головы это может помнить, ваш дедушка еще не трахнул бабушку! Я никогда не говорил, будто это моя песня! Да вы сами не слышите, что ли? Это же чистый Джоник! Его любимые рифы, его тема про убитых солдат, он же на каждом концерте выходил и орал «Руки прочь от Вьетнама! Сдохни, Джонсон!», он в тюрьме две недели провел за это!
Зал недоуменно шумел.
Я встала:
— Не будем спорить! Сейчас у нас сюрприз для всех, включая Рики Остина. Вы помните, «Rolling Molly» состояли из трех друзей. И я хочу пригласить в этот зал единственного оставшегося в живых участника группы. Это — музыкант и бывший муж актрисы Агнеты Хансен, встречаем, Эрик Шмидт!
Зал взорвался аплодисментами, и после небольшой заминки на сцену выкатила кресло миловидная сиделка-азиатка. В кресле полулежал глубокий старик — он выглядел хуже, чем на снимках с юбилея, сморщенное лицо обвисло глубокими складками, глаза стали еще меньше и сидели глубоко внутри.
— Охренеть! — воскликнул Рики, не сводя со старика взгляда. — Эрик?!
Старик непонимающе щурился в ответ.
— Забудем давние ссоры! — предложила я. — Обнимитесь!
Я боялась, что Рики откажется, но он подошел к старику и протянул руку:
— Дай мне немного своей кожи, бро!
Я подумала, что это злая шутка по поводу складок на его лице и своего механического тела. Но, похоже, это был их язык — Эрик Шмидт услышал и протянул в ответ дряхлую ладонь. А Рики уважительно ее пожал.
— Кто этот молодой человек?! — громко проорал Эрик Шмидт, повернув лицо к сиделке.
— Это ваш старый друг, Рики Остин!
— А-а-а… — протянул старик разочарованно. — Опять ты. Ты мне денег должен, Рики.
— Нет денег, бро, — весело ответил Рики и вынул свою электронную бутылку, ее зеленый индикатор показывал уже половину. — Я слыхал, у тебя все права «Rolling Molly», и ты их выгодно продал. А у меня — только эта бутылка. Зачем тебе деньги?
— Зачем ты увёл у меня Агнету, мерзавец?
— Какую Агнету? — удивился Рики.
Я поспешила вмешаться:
— Уважаемый Эрик, вы немного путаете. Ваша бывшая жена Агнета только родилась, когда Рики умер.
— А где она? — старик оглянулся.
— Ее давно нет в живых…
— А кто этот молодой человек? — старик с подозрением указал пальцем на Рики.
— Это ваш друг детства, Рики Остин…
— Опять ты… — разочарованно протянул старик. — Ты мне денег должен, Рики.
— Забудь уже, Эрик.
— Ты богарт! — погрозил пальцем старик. — Жадина!
— А ты старый идиот! — не выдержал Рики.
— А ты, знаешь кто… — старик замолчал и некоторое время шамкал ртом, словно раздумывая, произносить ли. — Ты жертва аборта, Рики. В пансионе все знали. Но ты живучий. И везучий!
Я переглянулась с сиделкой. «А я вас предупреждала, — произнесла та одними губами, — у него по погоде, то прояснения, то нет».
— Ты, Рики, хорошо устроился, — продолжал старик. — У тебя красивая фотография в Википедии. Каждый год я захожу туда навестить тебя. А в моей Википедии сморщенная жопа вместо портрета. У тебя написано, что ты легенда и предшественник панк-рока. А у меня написано, что я бывший муж Агнеты Хансен и учредитель фонда по борьбе с деменцией. Весь мир знает, что от меня сбежала молодая жена и что у меня деменция. Как же так вышло, Рики, что ты украл всю память обо мне? А теперь имеешь наглость являться ко мне в таком юном виде. Мне немного осталось, Рики. Может, неделя. Может, месяц. Но ты умер на время, я сразу это знал. А когда я умру, я умру навсегда. Потому что никто не захочет оживлять ненужного старика с деменцией, даже родные правнуки. Всех помнят по Википедии, а я там — сморщенная жопа. Это несправедливо, Рики. Чем я это заслужил? Что плохого тебе сделал? Почему ты не взял меня с собой на Вудсток? Дай мне хотя бы денег.
Надо было как-то спасать положение.
— Нам повезло, — объявила я, — вживую увидеть дружеские споры великих музыкантов, о которых мы читали в биографиях. Давайте похлопаем жизненной правде не сдающегося Эрика Шмидта и пониманию Рики Остина!
Зал послушно зааплодировал. Сиделка укатила коляску со стариком.
— А теперь, — сказала я. — Мы переходим к главному. Сейчас Рики Остин расскажет о музыке, которую он написал уже в нашем мире. И споет. Никто не слышал его новых песен, я тоже с нетерпением жду их. И напоминаю, что завтра в Си-Холле состоится концерт Рики Остина, билеты можно купить на сайте нашей компании «Биофьюжн», часть средств пойдет в благотворительный фонд кастомизированной репродуктивной помощи для малоимущих пар.
Рики кашлянул совсем по-человечески, словно не был звездой.
— Я написал песен для нового альбома. Но… то, что мне было интересно делать в шестидесятые, я оставил в шестидесятых. То, чего я не успел, уже сделали другие. А я не хочу тащить вперед старый хлам, я хочу делать своё. Несите гитару, будет газ и капацетик!
— Это будут не настоящие песни, а новые? — разочарованно спросил маленький блогер из дальнего ряда. — Просто генерация нейросети?
Рики не выдержал — мне показалось, даже лицо его покраснело.
— Да будьте вы прокляты, твари! — крикнул
