Ариадны, спасительный луч света в темноте лабиринта.
Я вспоминаю ее, и следом тянется строй теней из моих одноклассников.
Они бесплотны, неощутимы, лица их едва проступают сквозь дымку времени; иногда мне кажется: они существуют во мне только лишь потому, что я вспоминаю ее…»
Это письмо почему-то осталось без ответа, да и Оля сама пропала из виду; издерганная нелегким бытом, загнанная обстоятельствами, она, говорили, впала в депрессию и вообще отказалась от Интернета.
В думах своих все чаще и чаще возвращалась она к вещему сну, в котором улыбающийся черноволосый парнишка в развевающемся красном шарфе приглашает ее на танец. И играет музыка.
Ночью, при свете лампы
Когда ты думаешь, что все потеряно, когда жизнь представляет собой не жизнь, а банкротство, когда ты смотришь на мир потерянно и ощущаешь свое сиротство, когда тишина звучит в ушах колокольная, потому что нет никого в доме, кроме одиночества, и ты не знаешь, куда ведет дорога окольная, но только не туда, куда хочется, расслабься, забудь обо всем на мгновение, закрой глаза, пусть цветные пойдут круги, не круги, а светила, и почувствуй легкое прикосновение руки Господней – Светила, чей яркий свет до нас не всегда доходит, чья милость явлена в слове, а слово – как вспышка кометы, и тут до тебя внезапно доходит, что ты удостоился меты, да и все в твоей жизни помечено особой печатью, омыто отныне слезами той единственной для тебя женщины, чье имя хранит подсознание…
Диалог спустя сорок лет
Фрагмент романа я поместил в социальную сеть «Одноклассники». И вдруг – внезапно – словно вынырнув из прошлого, из забвения, из ничего появилась некая респондентка, которая, как выяснилось, училась в одной и той же школе, что я и моя героиня. И у нас сложился диалог, —
диалог спустя сорок лет:
– А моя история схожа с твоей. Я всю свою жизнь люблю своего одноклассника. Он не смелый мальчишка, не смог первым сказать три слова, а я ждала… После школы он сразу не поступил в вуз. Ушел в армию, да попал в морфлот, тогда служили три года. Пришел из армии, а мы все уже учились на четвертом курсе. Друг устроил нам встречу, и единственное, что он сказал: «Вот ты какая стала…»Даже не проводил. Я решила, что все, первая любовь прошла, он пропал почти на год. В это время около меня появился парень, который влюбился с первого взгляда. В июле вышла замуж, а через месяц звонок по телефону: «Я приду с мамой». Вот я наревелась тогда!!! Но… осталась со своим суженым. Скоро как сорок лет вместе. Я не жалею.
– Не жалеешь?
– Знаешь, недавно нашла в «Одноклассниках» его жену. Просмотрела фото, опять поплакала, и что?! Ведь ничего не вернуть!!! Прошло более сорока лет – целая жизнь! Судьба, она жестокая!!! И никто не виноват!
– Да, Людочка, вот так и прошла жизнь. Но у меня чуть по-другому. Я вообще – честно говоря, – до сих пор не знаю, как ко мне относилась Иришка. И воспринимала ли она вообще меня всерьез… Я как-то – накатило – это было лет тридцать назад, наверное, – накатал ей огромное письмо, она так и не ответила, а потом был в Баку, случайно встретил, спросил, получила ли письмо, говорит, что да. А что же ты не ответила? Она пожала плечами: «Ты сам обо всем написал…» Я даже не знаю, любил я ее вообще. Скорее, образ.
– Нет, Марк, – это любовь! Я теперь поняла, что она разная бывает! Но тогда мы были молоды. И разве можно было понять, что первая – единственная, а все остальное – второе, третье и т. д.! Жаль, жаль, что нельзя вернуть прошлое! А про образ здорово придумал! Наверное, так легче…
– Вряд ли это придумка. Это реальность, верное объяснение ситуации с точки зрения психологии. Человек в отношениях очень часто придумывает себе ситуацию и живет в ней как будто в реальности.
– И я про это…
– Тем более что одно дело, когда чувства взаимны, как у тебя, – вот тут действительно трагедия, когда понимаешь, что прожил другую жизнь – или мог бы – скажем так – прожить, а другое дело, когда чувство безответно, чувство, увлечение, пусть и сильное.
– У меня тоже ощущение, что я не свою жизнь прожила. Даже рождение детей не было счастьем! И где-то это все было просчитано, и дал Бог сразу двух. А если бы я с ним пообщалась, то спросила бы, почему он так со мной поступил тогда? Тем более если любил. Очень хочу поговорить с ним! Но получится, что это выяснение «Кто виноват?». А виновата молодость и неопытность и то, что вы, мальчишки, чуть позже развиваетесь, лишь потом перегоняете!
– Да, ты права, очевидно…
– А по Иришке не только ты страдал, кстати. Очень многие ребята из школы! И она не рыжая была, а рыженькая! А веснушки ей и вправду очень шли!
– Ну – скажем так – я бы страданием это не назвал. Я знаю только – это уже мне твои соседки потом рассказали, – что она встречалась с Юрой Голубевым и что он потом ее то ли бросил, то ли передумал на ней жениться, в общем, какая-то странная история. Но совпадений у нас было много: я женился в двадцать семь лет, и она вышла замуж в двадцать семь, у нее двое сыновей, и у меня двое сыновей. Но миры у нас с ней были – увы – разные. Мы жили в параллельных Вселенных…
– Да, и я о том! Значит, что-то свыше есть! В моем случае у него даже жена Людмила и тоже дочь и сын. Но, как сказал, еще один, в меня влюбленный друг, что мы выбрали жен, похожих на тебя. И у него тоже – похожая! У меня вот все хорошо, но счастливой я себя не считаю. Теперь-то знаю, что надо выбирать, когда ты любишь, а не тебя. Где-то прочитала, что Бог убирает с дороги тех людей, с которыми ты не мог бы идти дальше…
– Хорошая фраза.
– Да! Меня успокоила она.
– Видишь, не все так грустно.
– Но если бы я знала, что я так люблю его и что это не первая любовь, а единственная! Если бы я знала!
Поговорим о странностях…
…Я, с вашего позволения, хотел бы порассуждать о странностях человеческой жизни.
Некоторые говорят, что у меня это получается
