— Конечно, — подтвердила девушка.
— Прошу прощения… — охранник молниеносным отработаннымдвижением провел возле Маши и реставратора металлоискателем и кивнул:
— Прошу вас, мистер Гаррис вас ждет!
Спутники пересекли просторный холл, облицованный светлыммрамором, и остановились перед золоченой стойкой.
— Чем я могу вам помочь? — раздался из-за стойкиголос с безупречным английским произношением. Маша увидела еще одного мужчину вчерном костюме. Но если даже охранник в этом банке выглядел джентльменом, тоэтот человек выглядел джентльменом в квадрате. Прическа его была выверена сматематической точностью и отражала свет позолоченных бра. Костюм сидел такидеально, что невольно напоминал о похоронах. А на лице была такая сдержаннаябританская чопорность, что ее вполне можно было использовать вместо морозильнойкамеры или кондиционера.
— Чем я могу вам помочь? — повторил джентльмен стем же выражением.
И опять вместо ответа Маша показала ему ключ.
— Прошу вас, — служащий осторожно, как драгоценнуюреликвию, взял ключ в руки и посмотрел на выбитый на нем номер. Тут же лицо егоосветилось улыбкой, и Маша подумала, что ошиблась, приняв его за англичанина.
— Я рад, чрезвычайно рад, — проговорилклерк. — Мадам, мистер Моррис будет через несколько минут, я сейчас сообщуему о вашем визите. А пока могу я предложить вам и вашему спутнику чашку чаю?
«Конечно же, чай, — подумала Маша, — ведь этоанглийский банк! Во французском или итальянском нам предложили бы кофе!»
Она поблагодарила и вежливо отказалась.
— Тогда, прошу вас, присядьте, — служитель указалпосетителям на глубокий и низкий диван, обитый темной тисненой кожей. —Мистер Моррис уже в пути!
Маша задумалась, каким же будет этот самый мистер Моррис:джентльменом в кубе?
И еще она подумала, каких же размеров внутренние помещенияэтого банка, если клерк добирается из своего кабинета не меньше, чем если бытот располагался в Лондоне. Возможно, он едет оттуда на поезде или по крайнеймере на автомобиле.
Наконец дверь позади стойки распахнулась, и оттуда появилсядолгожданный мистер Моррис.
Он оказался совсем не таким, какого Маша ожидала увидеть.
Небольшого роста, очень подвижный, в помятом сером костюме,с покрытыми перхотью плечами и круглой плешью, он потирал руки и улыбался.
— Приветствую вас, приветствую вас! — воскликнулон с неумеренной веселостью. — Простите, что заставил вас ждать!Британские традиции, знаете ли! Пойдемте со мной, я провожу вас в депозитарий!
Он сделал знак следовать за собой и зашагал по широкому,ярко освещенному коридору, ни на секунду не переставая говорить.
— Прекрасный выбор, прекрасный выбор!
— О чем вы, сэр?
— То, что вы остановили свой выбор на нашем банке,говорит о вашей рассудительности и несомненном вкусе! Сейчас многиепредпочитают этих выскочек, этих нуворишей…
— Что вы имеете в виду?
— Швейцарские банки, конечно! — Мистер Морриснедоуменно оглянулся на Машу, как будто она спросила его, как называется нашапланета. — Эти новомодные швейцарские банки!
— Как, вы называете швейцарские банки… новомодными?Разве они не старейшие в Европе?
— Что вы, мадам! — Мистер Моррис так скривился,как будто проглотил целый лимон. — Как вы можете так говорить! Первыешвейцарские банки появились только во второй половине девятнадцатого века, итогда о них никто не слышал! Они стали известны только после Первой мировойвойны! В то время как наш банк сохраняет свою неизменную репутацию с тысячасемьсот десятого года! Английский банк — это настоящий банк, а все остальныевыскочки!
— Вы забыли об итальянских банках, — вставилреплику Старыгин. — Некоторые из них появились еще в тринадцатом веке!Например, банкирский дом Медичи…
— Что вы говорите, сэр! — искренне удивилсяслужитель. — Никогда бы не подумал! Вот мы с вами и пришли!
Он остановился перед массивной дверью из темного резногодуба.
Маша подумала, что такая дверь не очень подходит длянадежного банковского хранилища. Она ожидала увидеть что-то бронированное,суперсовременное и невероятно надежное.
Мистер Моррис нажал на кнопку возле двери, что-то негромкосказал в переговорное устройство и отступил на шаг в сторону. Дверьраспахнулась, и за ней вместо комнаты или нового коридора оказалась кабиналифта. Впрочем, такая кабина вполне могла бы послужить гостиной в старинноманглийском особняке.
Здесь были и диван, и антикварный журнальный столик, ипушистый ковер на полу, и зеркала в резных золоченых рамах. Не было толькотрадиционного английского камина, да размерами кабина все же несколько уступалааристократической гостиной.
Мистер Моррис пригласил посетителей в кабину и вошел вследза ними. Как только дверь закрылась, лифт пришел в движение, причем, как иследовало ожидать, он пошел не вверх, а вниз.
Опускаться пришлось довольно долго. Наконец кабинаостановилась, и дверь плавно распахнулась.
На этот раз за ней оказался короткий коридор, обшитыйтемными деревянными панелями и освещенный яркими люминесцентными лампами. Напороге стоял очередной охранник, но он, в отличие от своих предшественников,был одет не в элегантный костюм от лондонского портного, а в обычныйкамуфляжный комбинезон. На плече у охранника висел короткий десантный автомат.
Быстро осмотрев прибывших, охранник кивнул мистеру Моррису иотступил в сторону.
— Вы понимаете, — проговорил клерк, шагая впередпо коридору, — это дань времени.
Конечно, такая охрана не вполне соответствует стилютрадиционного английского банка, но она необходима в наше непростое и суровоевремя.
Короткий коридор упирался в очередную дверь. Но на этот разэто было именно то, чего Маша ждала: не дверь, а мощное сооружение из толстой,тускло поблескивающей стали, усеянной заклепками и оснащенной чем-то вродекорабельного штурвала.
Мистер Моррис снова что-то сказал в установленный возледвери микрофон, затем набрал на кодовом устройстве какой-то шифр, постаравшисьпри этом встать так, чтобы посетители его не видели. Внутри двери что-тощелкнуло и зажужжало. Дождавшись, когда снова наступит тишина, служитель ловкоповернул штурвал, как дежурный рулевой на капитанском мостике.
Дверь плавно открылась.
Переступив вслед за клерком порог, представлявший собойтолстую переборку из бронированной стали, посетители оказались в просторномпомещении, освещенном неприятно резким искусственным светом. Стены помещениябыли покрыты пронумерованными ячейками. Это невольно напомнило Маше рядыдревних захоронений в катакомбах, тем более что эти ячейки тоже были своегорода захоронениями — в них были похоронены чьи-то тайны, чьи-то судьбы, чьи-тосостояния.
