куда большую бледноту. Вся жизнь вышла из несчастной женщины вместе с теми слезами, которыми она оплакивали своё бесследно исчезнувшее дитя.
Гвид никогда не поймет, сколько боли он причинил всем тем людям, которым я так дорога. Быть может это и к лучшему, но лишь в одном случае — он никогда не узнает, что я его дурачила. Он не станет мстить, причиняя мне боль от потери дорогих для меня людей, ту боль, которую он уже сам того не ведая причинил многим другим.
В саду появляется мой отец. Мама даже никак не отреагировала на его присутствие. Собравшись, я начинаю вслушиваться в их разговор.
— Я дома, — говорит отец.
— Здравствуй, дорогой. Как прошла смена?
— Долго. Мне казалось, что она будет длиться вечно.
Измотанный отец уселся рядом с мамой. Его лицо стало ещё морщинистее, а взгляд тверже. Прошло всего несколько месяцев, за которые при беззаботной жизни такие перемены невозможны. Я могу, но не берусь представлять, что же творится с ними внутри.
Как же пусты их голоса. В них одно лишь отчаянье и грусть. Держитесь, дорогие мои. Скоро всё будет хорошо.
— Аксей заезжал, — снова заговорит мама.
Я едва не вытянулась струной, услышал это.
— Как он?
Мама выдерживает паузу.
— Хорошо, — медленно кивая головой, ответила она, оставил свой взгляд прикованным в прежнее пустое пространство. — Он пробыл у нас не долго, и засим сразу же поехал к родным, на прощание пообещал вскоре заехать снова.
Услышал это, я сорвалась с места. Теперь я знаю, куда мне идти. Шагая, я обернулась назад, чтобы ещё раз взглянуть на родителей.
— До скорого, — всхлипываю я.
Вернувшись в город, я пересела в другой автобус. На нём я доберусь к дому Аксея. Я снова, по настоящему ощущаю внутри себя жизнь, волнение и трепет от бесспорно предстоящей скорой встречи с любимым. Я счастлива и нетерпелива.
За всем этим я теряю бдительность. Возможно именно сейчас в той же толпе, что и я находится Гвид. Раз за разом это ощущение отдергивает меня от набирающего обороты счастья. Я пытаюсь успокоить себя тем, что это всего-навсего мои страхи, реальной почвы для которых ничтожно мало. Мало, но они есть, и в этом я бесконечно права. Я не знаю, где он, но я чувствую, что он жив, зол и собирается мстить. Теперь я его главная мишень.
В автобусе тихо и уютно. Он плавно покачивается из стороны в сторону, точно лодка на волнах. По радио играет спокойная музыка. Я села на самом дальнем ряду. Рядом со мной никого нет, но и без этого автобус полон лишь наполовину. Я жутко устала за последние дни. Меня клонит в сон.
Тяжелые веки медленно, но верно смыкаются над глазами. У меня получается расслабиться. Через некоторое время я засыпаю сладким и крепким сном.
Я вышла из автобуса на нужной мне остановке. Ещё некоторое время я шла по дороге, провожая взглядом скрывающийся за поворотом, легко посвистывающий автобус.
Вокруг сгущаются сумерки. Дом Аксея совсем близко. Остались считанные минуты пути. Я поворачиваю на первую же колею, которая, как и все остальные, выходят на луг. Оттуда я смогу понаблюдать за происходящим в саду Аксея. Мне крупно повезет, если я увижу его там в тот же миг, а иначе мне придется дожидаться темноты, чтобы бесследно проникнуть во двор.
Со стороны все мои движения должны выглядеть абсолютно случайными и непринужденными. Всё это на тот случай, если Гвид всё же наблюдает за мной. Быть может это паранойя, но пусть лучше так, нежели мои опасения по поводу мерзавца оправдаются.
Я накидываю капюшон на голову. Волнение, с которым я никогда не справлюсь, заставляет сердце биться в разы чаще, чем это происходит обычно. Во что бы то ни стало, я сегодня обязательно увижу любимого. Мне бы хоть просто взглянуть на него.
От колеи отходит узкая тропка. Я сворачиваю на неё. Дальше я перехожу речку по старому деревянному мосту, который был на этом месте ещё задолго до моего появления на свет. Очередной небольшой зигзаг сквозь ивы и я оказываюсь на лугу.
Боже… Как же это волнительно. До последнего я иду, упёрто смотря только перед собой, только для того, чтобы не увидеть Аксея с неподходящего ракурса. Несмотря ни на что, сегодня я должна остаться незамеченной, а если и замеченной-то неузнаваемой.
Как же мне от этого тяжело. Я понимаю, что вот-вот он предстанет перед моими глазами. Он будет ко мне невероятно близко, но я не подойду к нему.
Трава так нежна. Я скидываю с себя обувь. Мои стопы мигом вымокли от влаги, собравшейся на зелёном ковре. Даже ветер сейчас гонит меня в спину. Он чувствует и знает, чего я сейчас по настоящему хочу.
Тёплый закат напоследок показался за армадой облаков. Я ловлю этот миг и именно в нем я останавливаюсь. Повернувшись направо, я медленно подняла взгляд со своих ног вверх, туда, где сейчас Аксей.
Он передо мной. Он сидит себе в качели, медленно раскачивается, покуривая сигарету. Его голова наклонена на бок. Он упёрся ею в крепление сиденья.
Он смотрит сквозь всё, что перед ним таким взглядом, будто перед ним лишь туманная пелена. Его глаза печальны, но не пусты. Помимо всего плохого в них таится много прежнего, ещё не погибшего в нём счастья.
Кажется, что руки протяни, и они обязательно уткнутся в его грудь, но снова я вспоминаю, снова я напоминаю, что не сейчас.
Он поднимает свой взгляд. Он смотрит прямо на меня. Вместе с этим поменялось и его выражение лица. Оно немного оживилось. На нем появились нотки волнения.
Он не знает, что это я, но он чувствует. Я уверена в этом.
Я готова разорвать свою плоть, чтобы моя душа смогла свободно приблизиться к нему.
Снова. Да, это снова они. Я рыдаю от счастья. Он жив! О большем я боялась и мечтать, но я делала это каждый миг, который нещадно губил меня.
Я не верю! Я никак не поверю в то, что у меня всё получилось. Я же обещала, любимый мой, и вот я здесь.
Кто это? Я не могу узнать человека, который подходит к нему сзади. Вдруг это Гвид? Нет! Этого не может быть.
И тут я узнаю Насса. Он тихонько кладёт свою руку на плечо Аксея и только в этот миг его взгляд отрывается от меня.
Я ловлю себя на мысли, что это действительно мог бы быть Гвид. Какой же
