в 50 милях вниз по течению. Стало ясно, что какое-то ядовитое вещество двигалось по реке. К 21 января рыба начала гибнуть уже на расстоянии 100 миль от Остина, близ Ла-Гоейнджа, а через неделю химикаты делали свое черное пело уже в 200 милях от Остина. В течение последней недели января 1961 года шлюзы канала были закрыты, чтобы не допустить отравленные воды в залив Матагорда и повернуть их в Мексиканский залив.
Тем временем в Остине был замечен запах, характерный для хлордана и токсафена. Особенно сильным запах был на выходе из одной сточной трубы. В прошлом эта труба уже доставляла неприятности, так как в нее спускали промышленные отходы. Когда была обследована вся труба вплоть до фидера на химическом заводе, всюду обнаружили запах гексахлорциклогексана. Завод в большом количестве выпускал ДДТ, гексахлорциклогексан, хлордан и токсафен и в несколько меньшем количестве другие инсектициды. Управляющий заводом признал, что много порошкообразного инсектицида было недавно смыто в трубу и что такой сброс остатков инсектицида практикуется уже 10 лет.
При дальнейшем обследовании было обнаружено, что и с других заводов дожди или обычные промывные воды несли инсектициды в канализационные трубы. Однако последним звеном в цепи причин оказалось то, что за несколько дней до того, как вода в озере и реке стала смертельной для рыбы, вся канализационная система была промыта от накопившейся в ней грязи несколькими миллионами галлонов воды под большим давлением. Эта промывка, несомненно, унесла инсектициды, отложившиеся в песке и камнях, сначала в озеро, а затем и в реку, где их присутствие было установлено путем химического анализа.
Вся эта масса смертоносных веществ двигалась по реке Колорадо и сеяла смерть. На расстоянии 140 миль от озера рыба была уничтожена почти полностью. Сеть, закинутая для пробы, была вынута пустой. В среднем на одну милю береговой линии приходилось около 1000 фунтов мертвой рыбы 27 разных видов. Среди них были старожилы реки, рыбы весом свыше 25 фунтов; говорят, местные жители подбирали экземпляры по 60 фунтов, а один голубой кат весил 84 фунта. Комиссия по рыболовству и охоте предсказывала, что даже с прекращением отравления воды положение с рыбой еще на протяжении многих лет будет неустойчивым. Некоторые виды которые и при нормальных условиях встречаются в ограниченном количестве, возможно, никогда не восстановятся, другие смогут вернуться к нормальной численности лишь при помощи искусственного зарыбления.
Это все, что известно о несчастье, постигшем рыбу в районе Остина, но, безусловно, будут и другие последствия. Отравленные воды реки все еще сохраняли свою смертоносность даже 200 миль вниз по течению. Считалось слишком опасным пропустить эти воды в залив Матагорда с его устричными отмелями и районами ловли креветок поэтому отравленный поток был направлен в открытый Мексиканский залив. Каковы же оказались последствия? И что можно сказать о десятке других рек, несущих загрязнения, возможно не менее ядовитые?
В настоящее время ответ на эти вопросы может быть в большинстве случаев только предположительным, но уже сейчас растет беспокойство по поводу последствий появления пестицидных загрязнений в эстуариях, соленых болотах, заливах и других прибрежных водах. Сюда изливаются отравленные реки, и, кроме того, эти места обычно опрыскиваются непосредственно для борьбы с комарами и другими насекомыми.
Влияние пестицидов на жизнь соленых болот, эстуариев и тихих морских заливов нигде так сильно не проявилось, как на восточном побережье Флориды, в районе реки Индиан. Здесь весной 1955 года около 2 тыс. акров соленых болот на территории округа Сент-Льюси было обработано диелдрином для истребления личинок мухи-песчанки. Концентрация равнялась одному фунту активного ингредиента на один акр площади. Влияние химиката на живое царство воды было катастрофическим. Энтомологи Научно-исследовательского центра Комитета здравоохранения штата изучили пагубные последствия опрыскивания и сообщали, что рыба погибла «почти полностью». Повсюду на берегах валялась мертвая рыба. С самолета видно было, как к берегу плыли акулы, привлеченные беспомощной и умирающей рыбой. Не уцелел ни один вид рыбы.
В сообщении членов комиссии Харрингтона и Бидлингмайера говорилось: «Минимальное количество рыбы, погибшей во всех болотах, исключая береговую линию р. Индиан, составило 20–30 тонн, или 1175 тыс. рыб по меньшей мере 30 видов.
Моллюски как будто не пострадали от диелдрина. Но ракообразные практически оказались полностью уничтоженными во всем районе. Крабы, видимо, погибли все; манящие крабы сохранились лишь на некоторых участках болот, куда, по-видимому, не попали гранулы инсектицида.
Особенно быстро гибла крупная рыба. Крабы нападали на умирающую рыбу и пожирали ее, но на другой день гибли сами. Скелеты рыб поедали улитки. Через две недели от мертвой рыбы не осталось и следа».
Такая же удручающая картина была нарисована позднее д-ром Гербертом Миллсом на основе наблюдений в заливе Тампа на противоположном берегу Флориды, где Национальное одюбонское общество имеет заповедник морских птиц в районе, включающем Уиски-Стамп-Ки. По иронии судьбы заповедник стал плохим убежищем, после того как местные органы здравоохранения осуществили здесь мероприятия по уничтожению москитов в соленых болотах. И снова пострадали больше всего рыбы и крабы. Манящие крабы — эти небольшие и любопытные на вид существа, которые, как пасущийся скот, стадами движутся по грязевым или песчаным отмелям, — не имеют никакой защиты от опрыскивания. После ряда опрыскиваний летом и осенью (некоторые районы подвергались опрыскиванию до 16 раз) картина резко изменилась. Д-р Миллс писал: «К этому времени стало очевидным вымирание манящих крабов. Там, где при хорошей погоде и во время прилива количество крабов должно было бы достигать примерно 100 тыс. штук, 12 октября на берегу можно было увидеть не более 100 крабов, мертвых или больных, конвульсивно вздрагивающих, спотыкающихся, почти не способных ползти, в то время как в соседних районах, не подвергшихся опрыскиванию, манящих крабов было много».
Манящие крабы занимают очень важное место в мировой экологии. Они служат кормом для многих животных. Ими питаются прибрежные еноты, а также болотные птицы, например дергач, и другие прибрежные и прилетающие морские птицы. На одном из соленых болот в штате Нью-Джерси, опрысканном ДДТ, обычное количество чаек в течение нескольких недель сократилось на 85 процентов, вероятно, в результате того, что после опрыскивания птицы не могли найти достаточного количества корма. Кроме того, болотные манящие крабы очищают болота и, взрывая ил, помогают его аэрации. В качестве приманки их используют и рыболовы.
Манящий краб не единственное существо заливных болот и эстуариев, которому угрожают пестициды. Под угрозой находятся и другие крабы, более важные для человека. Примером может
