он дергал за канат, все его мускулы рельефно напрягались.
— Папа его не любит, — призналась я.
— Твоего отца крайне легко напугать, — сказала мама, и в этот момент мистер Вуозо заметил, что мы на него пялимся.
— Привет! — поздоровалась мама.
Он кивнул и улыбнулся.
— Пошли, — позвала меня мама, отходя от машины. — Познакомишь меня.
Я подождала секунду, а потом пошла за ней через двор Вуозо.
— Привет, — сказала я. — Это моя мама.
Мистер Вуозо смотрел на меня. Мы не виделись с тех пор, как ездили вместе в мексиканский ресторан. Иногда мы здоровались, когда встречались возле дома, но на этом все и кончалось. Я скучала по нему, ровно с того дня, когда он грозился, что вызовет социальную службу. Я все еще надеялась, что как-нибудь он снова придет и мы поедем ужинать.
— Гэйл Монахан, — представилась мама, протягивая руку.
— Трэвис Вуозо, — ответил мистер Вуозо, пожимая ее.
— Рада с вами познакомиться, Трэвис, — сказала мама, а я стала ревновать — она была достаточно взрослой, чтобы называть его по имени.
— Взаимно, — произнес он, затем повернулся ко мне и сказал: — Привет, Джасира.
— Привет.
— Как дела?
— Хорошо, спасибо.
— Точно? — переспросил он. — Все в порядке?
Я кивнула.
— Хорошо, рад слышать, — помолчав секунду, произнес он.
— Я приехала на Рождество, — заявила мама, хоть ее никто об этом и не спрашивал.
— Правда? — сказал мистер Вуозо, поворачиваясь обратно к ней.
Она кивнула.
— Мы с Джасирой не виделись с прошлого лета.
— Вы, наверное, соскучились.
Мама кивнула еще раз.
— Я пытаюсь уговорить ее вернуться вместе со мной домой.
Мистер Вуозо перевел взгляд на меня:
— Ты уезжаешь?
Я помотала головой.
— Мне сначала надо год доучиться.
— О, — произнес он.
— Ну, у нас в Сиракьюсе школы тоже есть, — заметила мама.
— Посреди учебного года, наверное, тяжело переходить в новую школу, — ответил мистер Вуозо.
— Все постоянно так делают, — пожала плечами мама.
Похоже, она снова стала такой же, как и обычно, и мне сразу полегчало. Когда она вела себя так, любить ее было гораздо труднее.
— Мы опаздываем, надо забрать папу, — напомнила я.
— Ладно, поехали, — сказала мама, взглянув на часы.
— Рад был познакомиться, — произнес мистер Вуозо.
— И я тоже, — ответила мама, развернулась и пошла к машине.
По пути к НАСА мама начала выяснять, что же имел в виду мистер Вуозо.
— Когда это? — не поняла я.
— Когда спрашивал сто раз, все ли у тебя в порядке. Что у тебя может быть не в порядке?
— Ничего, — ответила я. — Он просто хотел быть вежливым. Люди в Техасе вообще очень дружелюбны.
— Не думаю, что он настолько дружелюбен, — заявила мама и включила радио. Через минуту она переключила новости Эн-пи-ар и настроилась на станцию классической музыки. Я усилием воли заставила себя молчать и не сказала, что папа не любит, когда трогают его радио.
Когда мы доехали до папиной работы, он уже стоял на улице вместе с Тэной. Как только он нас увидел, он схватил ее и начал целовать. Через пару секунд, когда он ее отпустил, она замахала мне рукой. Я хотела было помахать ей в ответ, но, даже не глядя, поняла, как разозлилась мама, так что я просто улыбнулась. Наконец Тэна повернулась и вошла обратно в здание.
— Как мило, — сквозь зубы сказала мама, когда папа плюхнулся на сиденье.
— Что мило? — спросил папа, хотя, дураку ясно, он все понял.
— Пошел ты, Рифат.
Папа рассмеялся:
— Не надо себя так вести, Гэйл. Я уверен, что у тебя-то куча поклонников. Ты очень красивая женщина.
Мама сделала вид, будто его не слышит. Чтобы ее развеселить, папа предложил отвести нас в пиццерию.
— Я не хочу пиццу, — заявила мама, — хочу мексиканской еды. Глупо приезжать в Техас и есть пиццу, когда можно поехать в мексиканский ресторан.
— Я не знаю тут ни одного мексиканского ресторана, — признался папа.
— Как это? Их же повсюду кучи.
— Да, но это наверняка какие-нибудь дыры.
— А я знаю один ресторан, — подала голос я.
— Что? — удивился папа.
— Где? — заинтересовалась мама.
— Он называется “У Нинфы”, — продолжила я, — но это довольно далеко.
— Нинфа? — произнес папа, опуская предлог “У”. — Откуда ты про него знаешь?
— Прочитала. В газете.
— В какой еще газете?
Я задумалась, пытаясь вспомнить название хоть одной из папиных газет.
— В “Кроникл”.
— В ресторанном разделе?
— Да.
— Никогда не видел, чтобы ты его читала.
— Да какая разница? — не вытерпела мама. — Поехали уже.
— Погоди, — сказал папа, показывая на парковку. — Я пойду позвоню и узнаю адрес.
Папа пошел к платному телефону, а вернувшись, показал нам на карте Хьюстона, где находится ресторан. Он сказал, что это и правда довольно далеко, но поехать все же стоит. Они с мамой поменялись местами, и за руль сел папа.
По пути в ресторан настроение у мамы вроде исправилось. Она заявила, что наконец-то у нее есть возможность почувствовать истинный дух Техаса. Потом они с папой поговорили про работу. Мама рассказала про конфликт, который у нее возник с одним учителем. Он плохо учил свой класс, и, когда его ученики перешли к маме, ей пришлось не только давать им свой материал, но и доучивать их за него. Папа сказал, что, по его мнению, этот учитель полный идиот и что маме надо пожаловаться на него директору. Мама ответила, что все не так просто, а папа заинтересовался, неужели ей так хочется надрываться. Мама вздохнула и призналась, что нет, не хочется.
Потом папа рассказал маме, что в марте он пойдет смотреть на запуск космического корабля, одну из деталей которого он проектировал.
— Рифат! — воскликнула мама. — Это же потрясающе!
Кажется, она и правда так думала. А потом мама спросила, пойдет ли с папой Тэна, и папа не ответил.
— Она пойдет? — переспросила мама, а папа все так же молчал. — Да тебе без меня даже колледж не светил! — перешла она на крик. — А на запуск этой гребаной ракеты пойдет она?!
— Успокойся, — попробовал усмирить ее папа, но она послала его в задницу.
Когда мы приехали в ресторан, там как раз начался “счастливый час”[4], так что папа заказал себе с мамой по “Маргарите”, и мне тоже, только безалкогольную. Как я хотела, чтобы они вдвоем пошли в туалет, а я бы отпила у них из бокалов! Но, к сожалению, в туалет они выходили только по одному.
— Твоя мать такая зануда, — заявил папа, как только мама вышла из-за стола. — Не понимаю, как меня угораздило тогда на ней жениться.
А когда папа пошел в туалет, завелась мама:
— Богом клянусь,
