маленькую группу с бурлящим воем потусторонней жажды крови. Меликка Гаар лежала на земле спиной вперед, а зубы химеры уже прогрызали путь через мышечную стенку ее живота к внутренностям. Кайлос Векс приставила свой осколковый пистолет к основанию шеи твари и стреляла до тех пор, пока та не задрожала и не рухнула, но Меликка уже превратилась в корчащуюся окровавленную тушу, слишком израненную, чтобы двигаться. Челюсти другого хищника оторвали руку-нож Вешти Сухое Сердце по локоть, но затем он был сбит с ног слаженными ударами ножей трех других Кровавых Невест. Зела Элинна снова взмыла вверх — на этот раз с окровавленной скульптуры, украшавшей фасад очередного торгового дома, — чтобы схватиться с летящей угрозой: скачущим по небосклону укротителем, который хлестал своих подопечных кнутом. Она вонзила клинок ему в грудь, и он без сил рухнул с доски, а цепь на его лодыжке нарушила равновесие и сбросила Зелу вместе с ним. Она грациозно приземлилась, но выражение ее лица было озабоченным, когда она вытирала его кровь со своего клинка.
— Культ Тринадцатой Ночи, — сказала она, кивнув на цвета и символику укротителя. — За нами действительно охотятся.
— Они что, с ума сошли? — гневно спросила Кайлос. — Как они посмели бросить нам такой вызов!
Лелит просто кивнула. Таков был путь Морганы. Не враждебная деятельность, замаскированная под рейд в реальное пространство, не «Яд» и его команда с тщательно продуманными знаками, скрывающими их истинную сущность. Кровь на улицах, пролитая публично ее подчиненными лишь потому, что она сама пока не могла добраться до своих врагов; это было гораздо больше в ее стиле. Лелит оценила ее прямоту.
Моргана Натракс приближалась, и, если Лелит что-то о ней знала, она приведет с собой всю мощь Культа Тринадцатой Ночи. Вопрос заключался лишь в том, сможет ли Лелит опередить ее, чтобы добраться до укрытия и вызвать собственную мощь.
Она полоснула Меликку по горлу одним из своих клинков, поскольку мертвая ведьма не могла дать преследователям никакой информации об их вероятном местонахождении. Она на мгновение задумалась, а затем нанесла тот же удар Вешти, поскольку кровавый след был лишним неудобством, а перевязывать оторванную руку требовало времени, которого у них не было. Остальные Кровавые невесты ничего не сказали и не выразили протеста: они знали цену несовершенству. Лелит повернулась к остальным.
— Выдвигаемся.
Двенадцать
Машины Культа Тринадцатой Ночи висели в воздухе, находясь вне пределов досягаемости защитных систем Фальчиона. Они не нападали, но лишь в том смысле, что, приставив клинок к горлу человека, можно не причинить ему вреда. Это было заявление о намерениях и вызов тому, кто принимал его, сделать что-нибудь и посмотреть, что из этого выйдет.
Лелит поджала губы. Она и ее Кровавые невесты избежали охоты на них в закоулках рынков плоти, но Моргана пришла за ней в то место, где, как она знала, должна была находиться Лелит. И снова Великий суккуб Культа Тринадцатой Ночи продемонстрировала полное отсутствие тонкости, но восполнила его той же напускной воинственностью, которая очаровала Лелит с того самого момента в боевых ямах Юкора.
— Они запрашивают связь, ваше превосходительство, — объявила Зела. Лелит слегка кивнула, и на экране перед ней возникло изображение Морганы Натракс в натуральную величину. Это был шедевр складчатого света, работа мастеров-друкари, во всех отношениях превосходящий примитивные человеческие гололиты. Лелит видела поры на коже собеседницы и могла бы пересчитать каждый волосок на голове Морганы, если бы у нее было время. Ей казалось, что она может протянуть руку и дотронуться до нее, но выражение лица Морганы ясно говорило о том, что делать это было бы неразумно.
Сигнал не будет надежным. В Темном городе ничто не было надежным. Моргане было совершенно безразлично, кто будет ее прослушивать; более того, она могла рассчитывать на то, что кто-то станет свидетелем ее разговора с Королевой Ножей. Лелит могла отказаться от общения с ней, но почему она должна бояться обмениваться словами со своей бывшей спутницей?
— Лелит, — произнесла Моргана, и это имя сорвалось с ее языка, словно яд. — Я получила твое послание. Полагаю, ты получила и мое.
Лелит посмотрела налево, где лежала отсеченная голова Кситрии Морн. Она, как и другие части тела суккубы и многих из ее окружения, прибыла на одном из рейдеров Культа Раздора, пилотируемом незадачливой ведьмой, накачанной токсинами, полученными из выделений сумрачных червей-слизняков. Пилоту удалось доставить корабль к месту назначения прежде, чем яды забрали ее, но Лелит не распорядилась дать ей противоядие. Она была в ярости на весь круг, и пилот оставался единственной мишенью для ее гнева.
— Действительно, — холодно сказала Лелит. — Хотя, что касается моего «послания», Кситрия действовала без моего веления.
«Возможно», — ответила Лелит, когда Кситрия спросила ее, не думает ли она, что за покушением на ее жизнь стоит Культ Тринадцатой ночи. Возможно. Вот и все. Это было размышление, а не утверждение, и уж тем более не указание к действию. Возможно, в этом и заключалась обратная сторона ее славы: ее подчиненные пытались завоевать ее расположение, принимая глупые и необдуманные решения, которые не приносили ничего, кроме проблем. Что толку в том, что тебе поклоняются, если те, кто тебе поклоняется, даже не делают того, что ты хочешь?
— Любой суккуб, который не может контролировать своих подчиненных, недостоин этого имени, — проворчала Моргана, и с этим было нелегко поспорить. Культам ведьм был присущ природный анархизм, но существовал предел допустимого. Взять свой круг и начать открытое нападение на владения другого культа — это не то, что может пропустить любой Великий суккуб. И все же, несмотря на это, Лелит захотелось возразить, заверить Моргану, что это никогда не входило в ее намерения. Это было странное желание, но его легко объяснить: если бы Лелит решила начать войну, она, по крайней мере, надеялась бы, что Моргана не сочтет ее настолько некомпетентной в этом вопросе.
— Я могла бы ответить добром на добро, — продолжала Моргана, глядя так, словно могла проделать дыры в голове Лелит одними лишь глазами. — Мы можем разорвать Комморраг на части. Или ты можешь сразиться со мной на арене, где я раз и навсегда докажу, что твое время прошло, а я — величайший воин во всем Темном городе!
Губы Лелит дернулись.
— Даже если ты победишь меня, мне кажется, Дражару будет что сказать по этому поводу.
Это было, конечно, неправильное высказывание. Выражение лица Морганы, и без того напряженное от гнева, сжалось в нечто, способное расплавить сталь.
— Хватит слов, Королева Ножей, — прорычала она. — Хватит игр. Либо
