надо. Если что, так братва подгонит.
— Я — то ей передам. Но, ты ведь прекрасно знаешь, она все равно будет стараться подкормить тебя. Ты уж не обижай ее. Бери передачи. Тем более, что тебя скоро переведут в СИЗО. А туда она уже не доедет.
— Хорошо. Договорились. Передайте ей привет от меня. И еще. Если я подготовлю ей записку, передадите?
— Ты же прекрасно знаешь, что это не положено. Тем более в ИВС. Но…
Суворова подумала-подумала, да и добавила:
— Я попробую договориться с начальником изолятора и следователем. Думаю, он пойдет нам на встречу. Но, ты ведь понимаешь, что в записке ничего о преступлениях не должно быть. Я ведь вынуждена буду дать им прочесть ее.
— Понимаю. Я к следующему разу все приготовлю.
— Тогда, до встречи.
— До свиданья, Татьяна Васильевна. Рад был встрече с Вами. Здоровья Вам!
***
Следствие шло ни шатко, ни валко.
Звягинцеву в присутствии, естественно, Суворовой было предъявлено, как сказал Бурый, дежурное обвинение в совершении двух разбойных нападений, совершенных повторно, группой лиц с проникновением в жилище. А надо сказать, что часть вторая статьи 207 УК Беларуси предусматривала наказание только в виде лишения свободы на срок вплоть до пятнадцати лет. Вот так — то.
Позже в разговоре с Суворовой, следователь поделился планами о том, что действия Звягинцева, скорее всего, будут переквалифицированы с части 2 на часть 3. Он вменит ему совершение преступлений организованной группой. А там наказание предусмотрено еще более жесткое.
Обвиняемый признал себя виновным в совершении этих преступлений. И дал подробные показания.
Естественно в такой ситуации мерой пресечения в отношении него была избрана единственно подходящая — заключение под стражу сроком на два месяца.
Через некоторое время УБОПовцы представили следователю дополнительные материалы о причастности Звягинцева к совершению других преступлений.
А он и не отрицал свою вину в них. Только он не мог назвать точно все адреса, по которым они совершали налеты. Объяснил это тем, что налетов было много, и все в разных частях города. И в разное время. Но сказал, что зрительно он все места помнит. И может показать. На месте, возможно, вспомнит детали.
В связи с этим Бурый объявил, что собирается провести проверку показаний Звягинцева на месте в соответствии со статьей 225 УПК для установления новых фактических данных, уточнения маршрута и места, где совершались проверяемые действия, а также для выявления достоверности показаний подозреваемого путем их сопоставления с обстановкой события на месте.
В один из ближайших дней с самого утра на двух машинах все участники этого довольно важного следственного действия выехали по маршруту, который указывал Звягинцев. При этом он показывал, куда необходимо ехать, чтобы попасть в те места, где он с подельниками совершал налеты на предпринимателей и их домочадцев.
В передних служебных Жигулях ехало пять человек.
Впереди сидел сотрудник УБОПа Адамов Андрей Викторович, который из-за недостатка мест в салоне управлял авто вместо штатного водителя.
Справа от него расположилась Суворова.
А на задних сиденьях восседали два милиционера — конвоира и Звягинцев в наручниках между ними.
Во второй машине находились следователь Бурый, эксперт — криминалист из ГОВД, двое понятых и штатный водитель УБОПа.
Вначале все складывалось как нельзя лучше.
Подозреваемый спокойным уверенным голосом вначале рассказывал, где и как они совершали налеты, а потом по приезде на место происшествия все также спокойно показывал, каким образом совершались нападения. Со своими пояснениями.
Бурый только успевал за ним записывать, а эксперт — криминалист снимать «кино».
Но около обеда, когда все участники этих проверок на местах довольно — таки подустали, случился один интересный с точки зрения профессионализма, выдержки и сообразительности сотрудников управления по борьбе с организованной преступностью, а также отношения «братков» к этим сотрудникам специализированной милиции, особенно, если они находятся при оружие. А оно практически всегда было с ними. В связи с особым характером служебной деятельности им было разрешено постоянное ношение огнестрельного табельного оружия — пистолета Макарова, сокращенно ПМ.
***
Дело же было так.
На одном из мест происшествия выяснилось, что у второй машины под управлением штатного водителя УБОПа, спустило колесо. Вроде бы и не очень уж важное дело. Но для его замены требовалось время.
А как я уже заметил, все устали и думали только он том, чтобы побыстрее закончить с этой морокой и отправиться на заслуженный отдых. Причем закончить в этот день. Не собираться же всем снова для продолжения этих нескончаемых проверок.
И тогда, чтобы ускорить процесс Бурый принимает решение: первая автомашина со всеми находящимися в ней не спеша направляется по следующему адресу. А он вместе с остальными после замены колеса догоняют их.
И вот уже Андрей Адамов уверенно, но аккуратно вел машину по так называемой в народе «генеральской» дороге. Такое название она получила в связи с тем, что в свое время только военное руководство, в том числе и генералы, ездили на полигон воинской части, огибая территорию города именно по этой дороге. Я думаю, нет смысла объяснять для чего это делалось. Хотя, естественно, по ней ездили и другие граждане. Но дорогу все — равно называли «генеральской». Кстати, может быть еще и по той причине, что военные строго следили за качеством покрытия на ней.
Впереди медленно двигался Мерседес — Бенц серебристого цвета. Скорость его была не больше 40 километров в час. Даже на расстоянии было слышно, как громко работает в салоне магнитофон. Номерной знак с тремя нолями, а именно 0007, должен был всем на дороге, и не только, показывать, что водитель авто не простой водитель, а «хозяин жизни». Надо сказать в этой связи, что уж слишком много таких «хозяев» развелось на дорогах. Прохода, а точнее проезда, от них просто нет. Приходится иногда терпеть их наглые выходки. Или вступать в конфликт. Но на конфликт не все способны.
Адамов несколько раз посигналил водителю Мерса. Он считал, что должен ускориться. Но тот не отреагировал на это звуковое обращение.
Тогда, улучив момент, он обогнал Мерседес, в котором находилось двое парней и одна девушка.
После обгона Жигули устремились вперед.
Внезапно их на большой скорости, гораздо больше, чем 60 километров в час, которая допустима на этой дороге, их обогнал все тот же серебристый красавец Мерседес — Бенц.
Проехав некоторое время, обогнавший простенькие Жигули немецкий «Мерин» резко затормозил. Так резко, что Адамову пришлось также резко нажать на педаль тормоза, чтобы предотвратить столкновение. От внезапного сильного толчка все в салоне очнулись от обыденности бытия.
В это время
