– Что за дурь? – Феррун был потрясен. – Почему таких надо убивать?
Амирель фыркнула:
– Чтоб никто не покушался на королевскую власть. Есть вердикт королевы Лусии, что любой человек с синими глазами, будь то мужчина или женщина, может прийти в королевский дворец, потребовать у правителя страны камень королевы, и, если тот его примет, стать новым королем. Или королевой.
– Так ты пришла во дворец требовать престол? – Феррун с новым интересом посмотрел на сидящую в его объятиях девушку.
– Вот еще! – возмутилась она столь нелепому предположению. – Мне трон не нужен, я вообще во дворце жить не хочу. Меня привезли. Силой.
– Опять ударили, да?
– Нет. – Она отрицательно мотнула головой и с трудом подавила стон от пронзившей основание черепа острой боли. – Но у Торрена оказался амулет, который защитил его от моего внушения. Я ничего не смогла сделать.
– Забавно. Я и не знал, что такие амулеты бывают. Жаль, что у нас их нет.
– В Северстане их тоже мало, они все сделаны в старину. Торрен говорил, что их всего пять, и все они у него. Есть еще, поновее, но те слабые, я гораздо сильнее и без труда их подавляю. В принципе, я сильнее и старых, но только когда они используются поодиночке. Если надеть их все вместе на одного человека, то не знаю, смогу ли я их пересилить.
– Если нам навстречу попадется Торрен или кто-то из тех, что напялит все амулеты, ты, похоже, ничего не сможешь сделать. Так что держись лучше за моей спиной и не высовывайся. – Феррун утешающе погладил ее по голове, и Амирель чуть не расплакалась от его неожиданного сочувствия.
Всхлипнув, предложила от одолевшей ее безвыходности:
– Может быть, тебе проще сразу отдать меня королю? И потребовать за это, чтоб он отправил с тобой войска в Терминус? Я не хочу, чтоб из-за меня гибли люди, а это непременно случится, если на нас нападут. Уж лучше стану любовницей Торрена, может быть, это не так и страшно.
Феррун сердито отрезал:
– Даже если б я и был таким дураком, что поменял тебя на воинов, ничего не получится. Войско не поможет. Южане сомнут любое войско, их слишком много, и, в отличие от северстанцев, они умеют воевать. Нужен Секундо, я тебе уже говорил. К тому же я тобой ни при каких условиях торговать не собираюсь. Пока ты моя жена, фавориткой короля не будешь!
– Спасибо, – тихо поблагодарила его Амирель. – Я рада.
– За что ты меня благодаришь? – удивился Феррун. – Странные тут у вас порядки. Мужья торгуют своими женами, как товаром, король подает дурной пример, отнимая чужих жен, а глава тайного сыска ему во всем потакает. Не хотел бы я тут у вас жить. Законов никаких нет.
– Законы существуют, но от них можно откупиться, если деньги есть. А ты увезешь меня с собой? – с тайной надеждой спросила она.
– Придется, – он насмешливо покосился на нее. – А ты не хочешь?
– Мне ничего другого не остается. Здесь меня все равно найдут, рано или поздно. Но перед отъездом мне бы хотелось попрощаться с родными. И поблагодарить тех, кто был со мной добр.
– А не слишком ли многого ты хочешь? – взъерепенился Феррун. – Когда мы это все успеем? Я вообще-то спешу, не забыла?
– Я и не прошу, – успокаивающе проговорила она. – Где моя семья, я все равно не знаю. Так же как и они не знают, где я. А вот замок графа Холлта мы будем проезжать. Может, заглянем по дороге? У него такая хорошая семья.
– А ты за них не боишься? Ведь у них из-за нас могут быть крупные неприятности, – холодновато предупредил он.
– Мы к ним проберемся тайно, никто не узнает. Я могу позвать на помощь волков. – И робко добавила: – Если ты не против, конечно.
Феррун расслышал тоску и боль в ее внешне спокойном голосе. Представил себе, что ему пришлось бы навсегда остаться в этом на редкость неприятном королевстве, забыв о родине, и понял, что чувствует она, собираясь навсегда покинуть свою страну. Нехотя согласился:
– Ладно, заедем, если ты так хочешь. Но волков на помощь будем звать, когда доберемся до леса, здесь для них опасно. Хотя лучше бы нам вообще по дороге не ехать. По лесу спокойнее. Но леса здесь нет, а жаль.
– Но по лесу быстро не проедешь. Только шагом, – напомнила ему Амирель, – а это очень медленно.
– Зато спокойнее, – упрямо повторил он. – С сонными зельями я никогда не сталкивался. И не желаю, чтоб меня усыпили, как непослушного младенца.
Этого Амирель тоже не желала.
– Тогда, может быть, нам не стоит ехать по главной дороге? Свернуть куда-нибудь в сторону на деревенский тракт?
– Нет, пока здесь безопаснее, – Феррун был непривычно встревожен. – Слишком много народу едет в обе стороны, чтобы можно было безнаказанно устроить нам какую-нибудь пакость. Заденет и тех, кто случайно едет мимо, это я сразу замечу. И успею принять меры. Но вот дальше, уверен, устроены настоящие засады. Как только дорога станет пустынной, нужно будет с нее уходить.
В это время они как раз обгоняли длинный неповоротливый обоз из заваленных тяжелой поклажей телег. Легко обойдя битюгов по обочине, Агфе вырвалась вперед. Навстречу ей в столицу мчались несколько роскошных карет с золотыми гербами на дверцах. Кобылка разминулась с ними и легким аллюром помчалась дальше.
– А вот и те, кто доложит главе тайного королевского сыска, куда мы направляемся. – Феррун повернулся и проследил взглядом за удаляющимися каретами. – Заметила, как на нас пялились из окошек? Похоже, они знают, что нас ждет впереди. Но как только начнется перелесок, мы уйдем с этой дороги. Вот тогда и зови своих серых друзей.
– А ведь они в самом деле мои друзья, они столько раз меня выручали, – признала Амирель. – Как странно: люди – враги, звери – друзья. Хотя у меня и среди людей есть друзья. Но мало.
– У меня среди зверья друзей никогда не было, – Феррун усмехнулся. – Но с твоей помощью, похоже, будут.
К вечеру начался густой сумрачный лес. В момент, когда дорога оказалась пустынной и несла в себе угрозу, Феррун свернул в чащобу. Агфе пришлось перебираться по лесу медленным шагом, это ей не нравилось. Она недовольно трясла головой, позванивая удилами.
– Может быть, передохнем? – выдохнула изнемогшая от беспрерывного качания в седле девушка. – Да и перекусить бы надо. И лошадка наверняка устала.
– За Агфе не беспокойся, мы с ней и не в таких переделках бывали. А вот ты до чего чахлая, просто жуть, – с досадой фыркнул Феррун, – без тебя я ехал бы да ехал.
– Ты-то как из железа, – Амирель выгнула спину и глубоко вздохнула. Болью отозвалась каждая жилка. – Но вот Агфе живая.
– А что Агфе? Она тоже не устала, как и я.
Подтверждая его слова, кобылка жизнерадостно заржала. И тут же вокруг засверкали зеленые искры волчьих глаз. Амирель поспешно прокричала:
– Это я, друзья мои!
