слюной затопило и я мать вашу поплыл, как та ириска в шоколаде…
Блядь, я точно свихнулся! Вместо того чтобы вывезти в лес, отодрать во все щели без вазелина, расчленить и прикопать труп под ближайшим деревом, как того требует волчий закон.
Я представляю как раскладываю это тело на кровати и лижу. Так, сука, самозобвенно лижу, что щеки… немеют.
Я хочу её попробовать на вкус, услышать ее хриплый, сладострастный стон и втянуть носом ее охуенный, пряный запах. Хочу трахать её языком, чтобы текла мне прямо в рот выкрикивая мое имя срывая связки.
Не знаю, к чему бы привели меня эти мысли. Наверное, я действительно просто послал бы все в жопу и разложил эту спящую красавицу.
Но свет от экрана моего телефона. — выдернул меня из пучины моих ядовитых мыслей.
Сцепив зубы, силой, заставил себя одернуть руку от умопомрачительных изгибов этой бубонной чумы.
— Дааа.
— Что хотел. — рычу без реверансов.
Встаю с кровати и быстрой поступью иду в душ.
— Что то случилось Данил Сергеевич? — сразу же почуяв неладное, настороженно уточняет мой начальник безопасности.
— Не еби мне мозг Вадик. Давай к сути. — бросаю коротко.
— Данил Сергеевич я хотел сообщить, что айтишники сняли инфу с компа на Лирнейских. Я собирался лично доставить Вам папку, но Александр Андреевич сказал, что сам вам ее отдаст, так как они с Егором Дмитриевичем все равно едут к Вам.
— Блядь! А который сейчас час? — включаю кран с холодной водой.
— Почти девять.
— Еще что нибудь? — переводя режим разговора на громкую, встаю под ледяной каскад, утыкаясь лбом в прохладу плитки.
— Я так понимаю вам сейчас некогда. Остальное терпит Данил Сергеевич.
— Ладно. Давай. И спасибо.
Сука, как я забыл про встречу.
Эти двое сейчас просто ввалятся в дверь.
— Они хотят войны, они ее получат. И не таким зубы обламывали. — подводит итог разговора Малыш.
— Да брат… Чуть не забыл. Фрау Леля приехала. И рьяно желает видеть вашу светлость. У нее остались какие-то нерешенные вопросы, которые необходимо решить до подписания контракта.
— Блядь, только ее мне и не хватало. А без меня никак?
— Никак брат. Она нас с Егором еще там, у себя заебала. Где Данил Сергеевич? Почему Данил Сергеевич не приехал? А будет ли Данил Сергеевич присутствовать на следующей встрече? Я уже реально подумывал ее грохнуть, но контракт с немцами нам позарез сейчас нужен.
Поэтому Егор решился было выебать ее, чтобы хотя бы на время успокоить. В ресторан даже пригласил, но ни тут то было. Этой фрау мадам Данил Сергеевича блядь подавай. Что ты там с ней такого делал брат. Что она сычем на других мужиков кидается.
— Ничего нового, все как обычно. Она просто большой член раньше никогда не видела.
"Оh mein gott wie groß" "kann nicht sein"- изобразил ломая голос и подражая акцент.
— Егор просто не оттуда зашел. Надо было штаны спустить и по самые гланды нашим немецким друзьям.
— Вот я тормоз. — Волкодав сокрушаясь бьет себя ладонью в лоб.
— Я думал менталитет немцев от такого ВЗОРВЕТ.
— Я тоже так думал, но она реально заебала. Вот и нарвалась, а ей сука прикинь понравилось.
Раздался дружный смех. Который прервал входящий на телефон Егора.
— Ну вроде, все обсудили. Колун проводи. Я тебе папку отдам в машине блядь забыл. Это этот…, виноват. — Малыш махает головой в сторону, на приросшего ухом к своей мобиле, блондина.
— Весь мозг мне вынес своей новой девочкой. Как ребенок блядь.
— Так чего он на ней не приехал?
— Ты что…" Его малышка не для таких дорог. Ты знаешь из чего на ней диски? А сколько у нее под капотом."
— Ага. Прикинь брат у этой девочки пятьсот десять лошадок под платьецем. А диски титановый сплав… — включился в разговор любитель стальных красавиц.
— Ну началось… Может я его здесь оставлю? А?
Глава 41
Твою ж мать! Вот дерьмо! Сжимая пальцами переносицу измеряю шагами кабинет, в десятый раз проходя из одного конца комнаты в другой.
Останавливаюсь. Нависаю над столом, опять и опять перессматриваю фотографии и всю вскрывшуюся информацию об этой блядской организации, и тихо охереваю от происходящего. Это какой-то чертов фарс.
Бешеный адреналин и звериная, абсолютно неуправляемая ярость вскипает в крови стоит только представить, что это чья то продуманная изощренная игра.
Пиздец! — Емко резюмирую вслух свои выводы относительно ситуации и сметаю все со стола.
Так облажаться…
Сука!
Куда вообще смотрел и чем блядь думал?
Хотя с этим то как раз все понятно. Знамо чем и знамо куда… Но неужели сука можно до такой степени отупеть, чтобы и бревна в глазу не заметить.
Очередная ручка ломается в руке, когда осознание все же темяшит по глове дубиной, и все пошлые, циничные домыслы о Аленьком цветочке с позорным гулом разлетаются на части.
Придурок мать твою.
Дернул ворот рубашки, чувствуя как воздуха стало катастрофично мало от внезапно нахлынувших воспоминаний.
Теперь понятно откуда это ее иррациональное поведение, вспышки стыда, зажатость, которую считал дешевой актерской игрой.
Понятно откуда эта, ненормальная реакция на вполне обыденные, как я думал для человека ее профессии, вещи.
И этот ужас неподдельный в глазах, который тоже воспринимался мной как очередное театральное представление, БЕССПОРНО талантливой актрисы. Да я даже в девственность ее с трудом верил, хоть и это дно пробил сам. Вспоминаю и в голове не укладывается собственный кретинизм.
Как я не понял блядь, ведь всегда был проницательным, наверное, меня сбили с толку обстоятельства нашего первого знакомства и видеозапись. Ведь на пленке, отчетливо видно, что это Аленький ловко расправляется с проводками и схемами вырубая нахер всю электроннику.
И что? С таким арсеналом доводов я блядь должен был поверить, что это лишь череда совпадений, а цветочек божий одуванчик вашу мать?
Как?
Кипя как долбаный самовар набираю своего начбеза.
— Да, Данил Сергеевич.
— Ты с материалами папки уже ознакомился. — перехожу сразу к делу, как только слышу голос своего архаровца.
— Да. Конечно. Ребята хорошо поработали. Вся внутренняя документация, доступ к мейлам, счетам. Имена спецзаказов, донаторов, исполнителей, даты, статусы. Странно, что только напротив вашей носители прочерк. Выходит Данил Сергеевич, как мы и предполагали, Лирнейских привлекли для отвода глаз. Видимо вас выписал тот, кто нам очень хорошо знаком, тот кого мы бы вычислили в два счета. — отчитавшись, подводит итог своих мыслей.
— Кто бы это ни был Вадик. Он рано или поздно себя проявит и уж точно, это случиться раньше, чем я сдохну. И тогда
