Лина Вазгенова
Девочка криминального Колуна
Пролог
ПЕРВАЯ мысль БЕЖАТЬ!!! Вот только как, если ноги не слушаются…
А главное куда?
А ВТОРАЯ, короткая и точно на репите… о — хре — неть…,
О — хре — неть…, О — ХРЕ — НЕТЬ…
Этот зверь и частями представлял то еще зрелище, а вот так… целиком…
Сглатываю высохшую слюну и острый ком трепетного ужаса впивается мне в горло.
Сердце бухает вниз, а душа жалобно скулит где-то в пятках.
Кислорода в легких катастрофично не хватает и точно тысяча микроскопических игл одновременно пронзает кожу.
Ммммамочка… заикаюсь даже в мыслях. Сссппаси…
Огромный, как скала. Весь словно вылитый из бронзы.
Настоящий исполин.
Безумная сила помноженная на миллиард. Адская машина для убийства.
В каждом движении дикая, просто бешеная, завораживающая грация хищника.
Победитель жизни.
Хозяин мира. Вершитель судеб.
Черты лица будто вылеплены скульптором. Устрашающе красив, я бы сказала.
Воплощение какой-то дикой, сумасшедшей стихии.
Вены, как стальные канаты, тугим жгутом оплетают мощные бицепсы рук.
Плечи широченные, шея как у буйвола.
Накаченые, грудные мышцы, играючи перекатываются под забитой, жуткими татуировками, и отмеченой шрамами кожей.
А кубики пресса напрягаются при каждом шаге, очерчивая еще более угрожающий рельеф. От этой мощи кровь стынет в жилах и приливает к голове, и даже пол кажется покачивается, а внизу живота растекается горящая пульсация, когда по неволе скольжу взглядом ниже.
Туда, где дорожка черной поросли густых, вьющихся волос.
О…, Боже!..
****
Молниеносное движение его рук и мои колени разведены в стороны, а огромный, твердый бугор его штанов упирается мне между ног.
Это конец…, содержимое последних, вспыхнуло яркой картинкой на задворках моего сознания.
Я не выдержу.
Он просто разорвет меня этим, и все.
От паники начинаю задыхаться и вцепившись ногтями в его руку, удерживающую меня на месте пытаюсь достучаться до него.
— Нет! Пожалуйста… Не надо! — начинаю сопротивляться изо всех сил, но дъявол молча, впечатывает меня лицом в матрас и не церемонясь, стаскивает до середины бедра мои спортивки, похабно бросая:
— Смотрю Дракоша у нас большой поклонник Уолта Диснея? Или его возбуждают только шлюхи в трусах для девствениц?
Этот урод смеется, а я готова провалится сквозь землю от унижения. Но уже в следующую секунду от натужного веселья этого психа не остается и следа. Передо мной зверь. Рычащий, сверкающий глазами, тяжело и жадно дышащий. Готовый разорвать меня.
— Данил Сергеевич. — спасение пришло откуда не ждали. Дверь со скрипом приоткрылась, выбив из моего мучителя недовольное рычание.
— Какого хуя блядь?
— У нас гости.
— Кто?
— Точно не знаем. Есть предположение, Лирнейские за своими пришли.
Из горла мужчины вырвалось шипение, а после меня швырнуло на пол.
Грубо матерясь, он вышел, вернее, просто оказался в несколько шагов у двери, которая за ним тут же и захлопнулась.
Глава 1
— Гера блядь! Ты вконец охренел или бессмертным стал? Кокого хуя ты со своими брачными играми ко мне в кабинет приперся? — раздался за моей спиной мужской рык, от которого волоски на коже встали в постройке смирно, а мои пальцы еще сильнее вцепились в лицо этой безмозглой огромной обезьяны, на которой я верхом восседала.
— Даааанил Серррргеевичччч… — пробубнил орангутанг в мою ладонь словно пережевывая ее.
— Заеб*сь Гера! Ты блядь не только страх, но и человеческую речь потерял? Да еще мать твою и ориентацию сменил. Надеюсь хоть пендолят не тебя? — едва улавлимые нотки напускного веселья в голосе мужчины, нисколько не умиляли его ясно слышимого раздражения вселенских размеров. А по моей спине пробежал ледяной холодок неподдельного ужаса.
— Что за выебоны сука? С травки на герыч перешёл? Сменил сочные филейные булки на тощие задницы с очком и в свое бессмертие поверил? — от резких гневных звуков, рычащего за моей спиной индивида, кажется даже стены задрожали. А меня скрутило тугим узлом, как бельевую веревку. А эта гора " Гера" на которую я взабралась молчала и нервно пожевывала мою ладонь упирающуюся в его лицо.
И вовсе не тощая у меня задница. Последние три месяца у меня стабильный заработок и единственное на чем я не экономлю, так это на еде. Так что все вполне нормально у меня с этим местом. Да, и на мужика я мало похожа.
Может конечно…, шапка напрочь скрывающая мои волосы, мужская спецовка и туго перетянутая косынкой грудь, и делают меня немного походящей со спины на слащавого юнца, но где он там очко узрел? По моему кое кому не помешает показаться окулисту.
Вот же ж дура, нашла о чем сейчас волноваться, моментально возвращаюсь из бурной реки своих мыслей, когда огромные руки обезьяны переместились с моей талии на мои бедра.
— Фу блядь. Гера! Съебись с моего кабинета пока я тебя не грохнул, или меня не стошнило от твоих гомодрилских наклонностей. — рычание зверя сотрясло воздух.
— Потом же сука придется всю эту непотребность, еще и Тамаре Петровне объяснять.
— Дааанил Серрргеевич да я чист. — голос у обезьяны прорезался весьма неожиданно.
— И это… — бббаба, сами посмотрите. — заикаясь, со слышимой обидой, с трудом разжимая захват моих пальцев на своем лице, которые от страха просто скрючило.
Что же это за зверь такой за моей спиной, что эта огромная обезьяна размером с слона его так сильно боиться? При этом я остро ощущаю затылком, как хищник наблюдает за нашей с орангутангом возней, где я отчаянно сопротивляюсь разворачиваться к этому страшному зверю лицом.
— Да мне похуй блядь, баба это или носитель яиц. Нравится, хоть себя чпокай. Но только сука не в моем кабинете. — ярость звенящая в голосе бьет набатом по моим ушам.
— Я жду объяснений Гера? И если я не услышу внятного ответа…, какого хуя ты забыл в моем кабинете, думаю дальнейший сценарий тебе известен. — эта речь скорее напоминала утробное рычание. Если бы звуком голоса можно было бы убивать, то в этом помещение не осталось бы ни единой живой души.
Этот мужчина умеет вообще по другому разговаривать?
— Дааанил Сергеевич такого больше не повторится.
— Извините.
— Я это… я к Вадим Олеговичу. Я видел как вы уезжали. Дверь была приоткрыта и я решил что Вадим Олегович еще тут. Короче…
И тут этой обезьяне все же удалось меня развернуть, и я увидела того, кого так сильно боится этот тупой орангутанг. Мама дорогая. Охренеть.
— Короче Гера, — у тебя в
