Пролог
— Нам надо поговорить.
— Пожалуйста. — на грани фола делаю еще одну попытку.
Кусая в кровь щеки, стараясь унять эту предательскую дрожь в теле, в голосе, давясь подступившими к горлу слезами беспомощности.
Жалкое зрелище, не удивлюсь если он рассмеется в мое лицо.
— Она останется! — как гром среди ясного неба, его голос, забирая последнюю надежду.
— А если тебя что то не устраивает… — сделал паузу указывая мне взглядом на дверь.
— Где выход ты знаешь. Я тебя не приглашал.
— Не отвлекайся. — бросил шлюхе сосущий его член, откидываясь спиной на спинку кресла.
Показывая своим пренебрежением мне мое место.
Я прилагала огромные усилия, пытаясь взять себя в руки, раз я решилась прийти, мы обязательно должны поговорить, но никак не получалось.
Я задыхалась от ревности! Словно нахожусь в эпицентре горения мусорной свалки и эта токсичность разъедает всю слизистую, отравляет кровь, поражает внутренние органы.
Я хотела закрыть руками уши чтобы не слышать этих чавкающих звуков, которые пронзали тысячами игл мое сердце. Я даже успела пожелать вечный покой своей грешной душе.
На глаза навернулись предательские слезы. Нет, я не была готова к такой картине.
Меня уже во всю колбасило.
Только не заплакать, только не заплакать, твердила как мантру. Мозг сопротивлялся, не хотел верить в происходящее щадя чувства хозяйки. Нет, он не может так со мной поступить, он же видит что мне больно!
— Какого х*я молчим, я слегка занят ты не заметила? — с высокомерным смешком, окатив меня призрением от которого кровь с размаху бьет в лицо, а в груди начинает нестерпимо гореть.
Заметила, проскулило тихо сердце, надрывая своим стоном душу.
Искусав в кровь свои несчастные, дрожащие губы и наконец справившись с захватившими меня разрушающими эмоциями, нашла силы произнести.
— У меня будет ребёнок.
— Это старые новости, у тебя все? — лениво, как на вчерашний прогноз погоды, даже бровью не повел.
— Он от тебя! — буквально вырвая слова из своего все сильнее сжимающегося горла.
Малыш напрягся, поддал корпусом вперед.
— Помнится ты говорила другое. — теперь уже голосом звенящим злобой.
— Прости, но я не могла ина…..
— Заткнись, закрой свой рот!!! — скалит, сквозь плотно сжатые зубы.
Схватил со стола антиквариатную статуэтку и запустил ей в стену превращая дорогую вещь в хлам.
— Заткнись блядь, слышишь? Больше не единого слова! — с яростью выплевывая слова.
— Но пожалуйста, ты должен мне поверить.
— Должен сука? Должен? Ты хочешь чтобы я тебе поверил, после….- надавил пальцами на глаза делая паузу — просто взял и поверил?
— Во что я блядь должен поверить, что ребёнок мой?
— Но он и вправду твой, Саша.
Мужчина резко встал откидывая от себя коленом шлюху и в один бросок сжал пальцы на шее когда-то любимой женщины.
— С*ебись отсюда! — прорычал испуганной распластавшейся на полу шлюхе, смотря прямо в глаза той, что называет себя матерью его ребенка.
— Живо сука! Ты еще здесь? — выплюнул, валяющейся в ногах с порализованным от страха мозгом особе, теперь уже выскочившей за дверь быстрее сквозняка.
— Зачем ты пришла? Я сказал тебе что я не хочу тебя видеть, что я не хочу с тобой разговаривать. — наклонившись прошипел мне в рот, выжигая глазами дыру на моем лице.
— Нах*я испытывать мое терпение?
— Но мы должны, это твой ребёнок. — через силу проговаривая слова.
— Повтори что ты сказала? Я не расслышал. — хрипом, поджигая им волоски на моей коже.
— Он твой — шепотом вслух, а про себя на разрыв аорты — твой, твой.
Она видела как с произнесенным ею словом — "твой", дьявольский огонь зажег его глаза, превращая их в расколенные угли, меняя их черный на чернее смоли.
В них разверглась бездна размером с мировой океан, обещающая ей реки боли и море унижений.
От страха у нее стали стучать зубы, волоски на коже встали дыбом в предчувствие надвигающейся бури.
Непроизвольно отступила назад, а в голове колоколом — БЕЖАТЬ!!!
— Закрой свой лживый рот блядь, слышишь! Я не намерен хавать это дерьмо, довольно! — оглушая животным ревом пустое пространство. Рукою смял ее губы, словно стирая слова и запихивая обратно произнесенную ее ложь.
Наклонился, утыкаясь своим лбом в ее и едва слышно, но чеканя каждое слово не отрывая своих дьявольских пронзительных глаз от ее небесных голубых озер.
— Я бесплоден, у меня не может быть детей. Ты проссчиталась сука!
— Но он твой. — сквозь зажатые рукой губы.
— Я сказал заткнись!!! — взревел.
— Что за очередная игра блядь, как заеб*ли меня твои игры.
Оттягивая назад ее голову за теперь уже короткие волосы.
— Что тебе от меня сука надо? Ты еще скажи что любишь меня, а может замуж за меня хочешь, семью со мной построить, ребеночка нашего — нарочито выделил — вместе ростить?
— Что? Ну? — не сдерживая эмоций и ревя как раненый зверь.
— А может денег? — переходя на шопот.
— Так я дам, сколько надо? Только исчезни сука!
Хватаясь за голову, сдавливая виски как от резкого приступа боли.
— Саша зачем ты так? Я люблю тебя и это наш с тобой ребенок.
— Любишь?
Мужчину трясло от злости!
— Ну давай, покажи как ты меня любишь!
Обхватил пальцами ее шею и накрыл ее рот своим жадно, неистово, как голодный зверь яростным, уничтожающим поцелуем, поцелуем несущем боль, а не достовляющем удовольствие.
— Остановись, не смей, не после не…..- задыхаясь собственными всхлипами, не договорив, упираясь руками в мужскую грудь, беспомощно стуча в нее сжатыми до боли в кулаки ладонями.
А потом они оба как сорвались, как дикие голодные звери вцепились друг в друга не в силах сопротивляться этому больному притяжению.
Он сжимал ее в своих руках на грани поломаных костей. Он вцепился в нее мертвой хваткой не в силах разжать рук. Впился как клещ в ее нежное, желаное тело, вдыхая ее запах как конченый наркоман теряя голову от дозы. Диким зверем ревя от безумия этой близости.
Срываясь в омут этой страсти стал покрывать поцелуями ее лицо, шею, плечи дурея от сладости ее кожи. Обрывая пуговицы, надрывая ткань, накрыл рукой ее спелую, полную грудь. Сжимая ладонями, как голодный впился зубами в эти темные черешенки ее налившейся, молочной плоти, жадно, ненасытно, до боли, срывая стоны с ее розовых губ, наслождаясь вкусом ее сосков и ощущением этой полноты в его руках. Теряя голову, слетая с катушек, теряя контроль.
Задрал юбку оголяя стройные ноги, в нетерпении рванул трусики и проник в нее пальцами ощущая ими жар ее лона.
— Сука,
