свинарника.
Выдвижная дверь в деревянную рухлядь открылась, и за ней показался высокий, лысый и совершенно голый мужчина. Ни одной капельки крови, намекающей на забой, только широкие ручьи пота, свежая грязь, размазанная по всему телу, и до безумия тупой взгляд в никуда. Он на две головы был выше даже Бражника, и сама комплекция тела выдвигала его в настоящие богатыри. Словно Аполлон с греческих картин, или же карикатура с учебников анатомии, он вышел вперёд и направился прямо к выпивающей компании. Не стесняясь никого, тыча достоинством всем в лицо, он схватился за трёхлитровую банку самогона и присосался к горлышку.
Находиться рядом с этим человеком было сложно, словно сам свинарник обратился в человеческое тело и вышел на свежий воздух. Помимо стойкого запаха нечистот и грязи, от него несло и застоявшимся потом и семенем. Григорий невольно прикрыл рукой нос, заметив, что девушки в ужасе прижались к приятелям за столом. Бражник довольно разглядывал подошедшего. Похоже, для любителя свиней в Неясыти не существовало ни норм, ни стыда, ни морали.
– Наработался? – спросил Бражник, когда великан осушил залпом всю тару.
– Да! Славно было! Ещё хочу! – Банка со звоном упала на землю и разбилась. Ожидалось, что громила вот-вот рухнет и отрубится, но он только сильнее окреп и взбодрился. Будто воды выпил!
– Ну почему бы и нет? Иди, развлекайся! – Бражник с улыбкой на лице шлёпнул голого великана по заднице, и тот начал разворачиваться обратно к свинарнику. Тупое лицо украшала довольная улыбка, которая тут же исчезла, когда он увидел Григория в полуметре от себя.
Совершенно неспособными мыслить и выражать чувства глазами он смотрел на Беглова, точно их разделяла общая тайна, общая ненависть. Сложно было вообразить, какие тараканы роятся в голове этого огромного идиота, но что-то в Григории он нашёл.
– Ты мне не нравишься! – прорычал он и пошёл дальше в свинарник.
Провожая уходящего взглядом, Григорий заметил у того три длинных шрама от ягодиц и до лопаток. Нервный ком снова вернулся и практически не позволяя нормально дышать. В голове застыл нервозный писк. Стало жарко, как в бане. Ещё минут десять Григорий смотрел в одну точку. Мураши пожирали его живьём.
– Чего пялишься, влюбился что ли? – спросил Бражник, слегка рассмеявшись.
– К-кто это был?.. – Классический вопрос для любого, кто видел незнакомого человека, но в том, ка́к это спросил Григорий, можно было ощутить всю силу одолевающих его чувств.
– Светозар, – ответил Бражник.
– Или Свинтоза-ар! – поправил Лёзок и рассмеялся, за что получил самую натуральную пощёчину от Бражника. Григорий уже начал привыкать, что этого воняющего сеном засранца и грязнулю могли угомонить только старые добрые удары.
– Не смущайся, Гришка – Лёзок у нас матёрый, как и битый. В эту бошку ничего больше не влезает, кроме как тумаков.
– И-и кто этот ваш Светозар? – Григорий пытался побороть накинувшееся на него заиканье.
– Да никто, как и все здесь. Будет проще, если ты просто не будешь обращать на него внимания.
– Но ты-то ему понра-авился, – хихикнул Лёзок. Удар не последовал, но проныра решил не искушать терпение Бражника.
До самого вечера Григорий искоса поглядывал на свинарник. Ещё несколько часов был слышен неприятный и пугающий визг, но вскоре и он затих. Обратив внимание, что Светозар, – было тяжело представить, что это имя реально, – так и не вышел (он уснул в соломе и экскрементах вместе со своими любовницами), Беглов смог успокоиться.
Когда вечер потихоньку уступал всепоглощающей темноте, Бражник не спешил прогонять Григория, учитывая, что несколько раз уже пугал его, что ночью делать на пустых просторах Неясыти нечего, и себе дороже шляться по вытоптанным тропинкам. Однако, когда время достигло определённого часа, в нём всё же что-то щёлкнуло:
– Ну что, Гришка, пойдёшь проверять свой новый чердак? Или решишься не спешить радовать внутреннего авантюриста?
– Да что мне там делать? Темень такая, что и дальше носа ничего не увидишь! – Одной из причин не соваться на чердак было и то, что Григорий почти был не в состоянии контролировать ватные ноги. Ещё в начале встречи он надеялся держать себя под контролем и ограничиться только стаканом, но встреча со Светозаром полностью разрушила все планы.
– В той дыре ты и при свете дня хрен что увидишь. А сейчас, пока есть смелость, желание и память, можешь легко пойти.
– Все-все сове-етуем! – активно заблеял и Лёзок.
– А вы… со мной?
– Не, брат. Твоё место – твоя добыча. А мы всего лишь пожелаем тебе удачи. – Бражник легонько погладил Лёзка по макушке, то ли успокаивая, то ли хваля.
– А если не найду?..
– Найдёшь. Поверь мне, Гришка, всё найдёшь. Даже если что-то не найдёшь, то оно само на глаза попадётся.
Выслушав это странное объяснение, – но очень понятное и мотивирующее, Григорий всё же согласился с советом. Сегодня он отправится в избу покойной старухи Жданы и найдёт чердак. Непременно!..
Через час Беглов-старший стоял у порога избы. Потребовалось время, чтобы вся веселящаяся компания попрощалась и разошлась. В лунном свете некогда заселённая одним человеком развалина выглядела больше, и отвратительней. Однако, внешний вид был далеко не первой и последней вещью, что ожидалась от этого дома. Как и в логове дракона, внутри находились несметные богатства.
Вся мебель уже была доставлена. Серёжка был молодец, но всё равно оставался мелким и самодовольным засранцем. Как все типичные подростки, он постоянно витал в облаках и крутил в голове маленькие похотливые фантазии. Григорий ни один раз замечал, как этот мелкий подонок смотрел на него исподлобья, словно не знал, что это легко бросается в глаза. Бить детей не принято в обществе, но иногда злость всё же позволяла переступить определённые нормы. Беглов-старший считал – одна из главных проблем его сына в том, что он никак не может смириться с жизнью вокруг себя; попросту неспособен покориться правилам и условиям. Ничего… Григорий его научит, как отец, как наставник, как любой-другой взрослый человек. Потребуется ли для этого пролить слёзы, пот или кровь, но он добьётся своего.
И сам мужчина проходил через такие испытания, падая, разбивая нос в кровь, сдирая кожу до костей, но он учился. Учился чтить, подчиняться, ходить с опущенной головой, быть покорным псом. Крысой. Паразитом. И
