например, Протоген. Греческие обычаи не возбраняли служить жрецом сначала одному, а затем и другому богу. Так, в III в. ольвиополит Агрот исполнял функции жреца Афродиты, Плутона и Коры и по окончании срока жречества поставил им алтари с надписями[367]. В иных случаях благодарственное приношение божеству после исполнения функции жреца было более скромным. Современник Агрота принес Гефесту чернолаковый канфар с надписью «Гейрогейтон Гефесту, исполнив обязанности жреца, посвятил»[368].
Но, конечно, у большинства мужчин в ежедневной жизни основное место занимала та или иная работа. Археологические находки, хотя и представляют всевозможные сведения об этом, но все же не отражают всего многообразия занятий ольвийского населения. Ведь от некоторых видов работ не сохраняется никаких следов, например, от шитья парусов для кораблей, деятельности матросов, цирюльников, банщиков.
Для характеристики профессионального состава жителей Ольвии, наряду с материальными и эпиграфическими источниками, следует привлечь сочинения древних авторов, описывающих другие греческие города. Античные философы выделили основные типы занятий, необходимые для существования государства. Аристотель в «Политике» (IV, 3. 11; 1290в—1291а) назвал четыре основных рода занятий населения. Подобно прочим греческим мыслителям, на первое место он поставил земледелие как труд не только первоочередной важности, обеспечивавший основные жизненные потребности, но и наиболее достойный гражданина. По словам Ксенофонта, излагавшего взгляды своего учителя Сократа, земледелие облагораживает характер человека и побуждает защищать свою страну от врагов, в то время, как ремесленники могут спокойно взирать на разграбление хоры, укрываясь за стенами города и ничего не теряя из своего добра (Xen. Oic. V, 1-17).
На второе место философы ставили занятия ремеслами, «без которых, — как писал Аристотель, — невозможно само существование государства». Третье место в классификации философов занимала оптовая и розничная торговля, четвертое — наемные рабочие и военные.
Как уже говорилось, в Ольвии жила какая-то часть земледельческого населения. Это были хозяева участков, расположенных близ города, крупные землевладельцы, имевшие дома и в городе и в своем имении, а также бедняки, нанимавшиеся на сезонные сельскохозяйственные работы.
По объему находок на ольвийском городище ведущую роль играют строительные остатки жилых домов и общественных зданий. Они дают возможность получить представление о профессиях ольвиополитов, связанных со строительством. Надписи из метрополии с текстами строительных отчетов, перечисляющих траты на труд различных специалистов, помогают понять свидетельства безмолвных руин древних зданий.
Строительство в Ольвии велось в основном из сырцового кирпича, местного камня и дерева. Для добычи камня требовалось большое число рабочих на каменоломнях. В декрете Протогена говорится, что камень для строительства и ремонта оборонительных стен доставляли на частных и государственных транспортных судах, — следовательно, каменоломни находились достаточно далеко от города. Возчики камня на телегах везли его из каменоломни на корабль и из ольвийского порта к месту строительства. Крупные детали (например, большие блоки или барабаны колонн), которые вытесывали для храмов и оборонительных сооружений, перевозили на специальных, особо прочных телегах, и для доставки такого груза приходилось иногда ремонтировать и укреплять дорогу[369].
Наряду со строительными деталями, каменотесы изготовляли ряд предметов бытового и хозяйственного назначения. В Ольвии найдены каменные ступы для приготовления крупы и муки, зернотерки, жернова, корыта и кормушки для скота, рыболовные грузила, точильные бруски и оселки (рис. 53). Для похоронных обрядов каменотесы делали саркофаги, надгробные памятники и склепы, обнаруженные при раскопках ольвийского некрополя.
Среди представителей этой достаточно распространенной в античном мире профессии в Ольвии были мастера высокого класса. Они работали не только на местном (песчаник, известняк), но и на привозном материале: из белого мрамора ваяли стелы и резали на них декреты народного собрания, посвятительные и надгробные надписи. Многие из них дошли до наших дней целыми, но чаще фрагментированными. В настоящее время опубликовано более 500 ольвийских лапидарных надписей. Их число постоянно увеличивается благодаря работам археологов. В ряде ольвийских декретов оговаривается вопрос об оплате труда резчиков надписей[370]. Некоторые ольвийские камнерезы умели также ваять скульптуры и рельефы. Ими выполнены, например, упомянутая выше скульптура Аполлона, стоявшая в гимнасии у колодца, рельеф на стеле ситонов (рис. 24), антропоморфные надгробия.
В античности скульпторы, как и другие мастера изобразительного искусства, рассматривались не как представители особой профессии, но как ремесленники высокого класса. Лишь немногим из них удавалось заниматься исключительно созданием произведений искусства. Основная же масса зарабатывала на жизнь различными работами, входившими в арсенал данного ремесла.
Возвращаясь к строительству в Ольвии, которое достигло наивысшего расцвета в IV—III вв., назовем еще несколько необходимых для этого профессий, известных по строительным отчетам того времени: изготовители сырцовых кирпичей, столяры, плотники, кузнецы, маляры и штукатуры, пильщики. Находки в Ольвии подтверждают существование в городе всех этих мастеров.
От изделий столяров, плотников и пильщиков почти ничего не сохранилось, но анализ строительных остатков и письменные источники позволяют представить сферу их деятельности. Основную массу дерева для строительства и прочих деревянных поделок Ольвия получала из лежавшей поблизости Гилей. Оттуда поступал не только лес, но и древесный уголь, необходимый для отопления с помощью жаровен и для многих ремесел, в первую очередь, металлообрабатывающего.
Столярные и плотницкие работы, вероятно, выполняли одни и те же люди. При строительстве зданий они изготовляли стропила и балки, лестницы, межэтажные перекрытия, двери. В Ольвии сохранились лишь проемы для дверей и гнезда в камне, куда вставлялись деревянные балки.
Поскольку плотник сооружал основу для крыши и балки при строительстве стен из сырцового кирпича, он обычно умел класть черепицу и строить сырцовые стены. Это видно из строительных надписей, в которых за эти виды работ нередко выписывается оплата одному и тому же лицу. Например, уроженец Делоса Фаний умел делать кесоны для потолка и двери для храма, и одновременно строил кирпичные стены, а Евфранор клал черепицу на крыше и соорудил дверь из пальмового дерева[371].
Наряду со строительными работами столяры изготовляли мебель (ложа, столы, стулья, сундуки), а также другие предметы, необходимые в домашнем быту: ткацкие станки и веретена, гребни, рукоятки для ножей и других инструментов. Высокое мастерство требовалось для производства телег, особенно колес к ним, а также лодок и кораблей. Вероятно, в Ольвии работали профессионалы, специализировавшиеся на каждом из этих особых видов деревообрабатывающего ремесла. Например, для перевозки разных грузов по Гипанису и для ловли рыбы постоянно требовались все новые и новые лодки и небольшие корабли. Для постройки крупных грузовых и военных кораблей, упомянутых в декретах в честь Протогена и Антестерия, приглашали, наверное, специалистов из других городов. Ведь это занятие требовало значительных средств и особого искусства, поэтому такие суда в Ольвии строились нечасто. Их ремонт, по-видимому, производили местные
