швы!
— Ты никому не будешь мстить. В академии есть правила. Например, никто не пропускает занятия — помимо многих других. И также ты не должна опаздывать на занятия.
— Ну и что, что я опоздала на несколько занятий? — Сказала я. — Я не жаворонок. Я люблю поспать. Это был мой образ жизни в течение двадцати лет, и я не собираюсь менять его в одночасье.
— Ты изменишь свои вредные привычки и отношение в одночасье. На самом деле, ты изменишь их сейчас. Ты будешь следовать правилам, как и все остальные, и научишься дисциплине. Если мне придется выбивать это из тебя, я это сделаю. Испытай меня и посмотрим, кто в конце концов выиграет эту игру. Я с нетерпением жду нашего второго раунда.
Он оттолкнул меня. Я споткнулась и чуть не ударилась лицом о стенку шкафа между двухъярусными кроватями. Я выбросила руку, схватившись за открытый ящик и таким образом избежала сломанного носа.
Я повернулась к нему и прошипела.
— Ты мудак!
— У тебя нет ни страха, ни уважения, ни чувства самосохранения, — сказал он с суровым выражением лица. — Но я вмажу все это тебе в череп в мгновение ока.
Внезапный сигнал тревоги зазвенел в моей голове. Аксель пригрозил, что, если я продолжу доставлять ему головные боли, он накажет Джаспера и Цирцею вместо меня, зная, что они были моей слабостью. Что, если Пэкстон узнает о моей уязвимости? Он бы без колебаний воспользовался этим.
Я не стала дожидаться, пока он подойдет, просто схватила простыню с кровати Елены и обернула ее вокруг своей груди.
— Приведи себя в порядок и иди на занятия, — сказал он со сталью в голосе. — У тебя есть три минуты.
— Где Аксель?
— Скучаешь по нему?
— Я бы предпочла его тебе в любую минуту дня, — сказала я.
Мускул на его челюсти дернулся. Я задела за живое. Похоже, между Полубогами возникло соперничество.
— Он недоступен, Princesa. Сегодня ты застряла со мной.
— Как трагично, — усмехнулась я. — Я нравлюсь Акселю. Он был бы более приятным.
— Возможно, сейчас он влюблен в тебя. Несмотря на это, его отец, Бог, важнее такой простой девушки, как ты. Арес вызвал его в город.
— В какой город?
— Париж, конечно. Арес большую часть времени проводит в Париже.
Неожиданный ответ отвлек меня от моего раздражения.
— Я его не виню, — сказала я с тоской. — Я всегда хотела побывать в Париже. Я слышала, их крем-брюле на высшем уровне. — Я облизнула губы. — Я действительно хочу попробовать его когда-нибудь.
— Как будто это произойдет, — фыркнул он, но посмотрел на мои губы.
Я бы не исключила, что он сделает все возможное, чтобы лишить меня всего хорошего в жизни.
— Я слышала, что Аксель связывался со своим отцом, когда с ритуалом что-то пошло не так, — настаивала я.
— Так и есть, — пренебрежительно сказал Пакстон. — У них есть ментальная связь. Но Арес был в середине переговоров с Люцифером.
Однажды я предположила, что Бог Войны мог заключить грязную сделку с дьяволом, иначе как Земля могла быть разделена так равномерно на два царства, одно из которых принадлежало Аресу, а другое Люциферу?
Политика в любом случае дело грязное. Хороших парней никогда не бывает, есть только меньшее зло. И я все еще не была точно уверена, кто из них меньшее зло, поскольку я не встречалась ни с богом, ни с дьяволом.
Я выгнула бровь.
— Переговоры о чем?
Морской Полубог бросил на меня суровый взгляд.
— Это не твое дело.
Вероятно, нет.
Я пожала плечами, просто чтобы позлить его. Его пристальный взгляд остановился на моих обнаженных плечах, как будто он хотел снять с меня простыню и провести руками по моей обнаженной коже.
Дрожь пробежала по мне, когда жар вспыхнул между моих бедер.
На секунду я, должно быть, выглядела смущенной. Как я могла все еще чувствовать влечение к этому Полубогу? Он был полной задницей.
— Арес не рассказывал Акселю о причине, по которой ритуал со мной пошел наперекосяк?
— Я что, твой мальчик-посыльный? — прошипел он.
Я вздохнула. Как я и сказала, полный осел. Но мне не нужна была эта враждебность так рано.
— А как же Зак? — С надеждой спросила я. — Он ведь тоже не может быть в отъезде, верно? Он должен был прийти за мной, а не ты.
Темный огонек вспыхнул в глазах Пакстона, превратив фиолетовый цвет в темно-фиолетовый, когда морской Полубог разозлился еще больше.
— Почему я вообще отвечаю на твои вопросы? — Проскрежетал он. — Никто не смеет задавать вопросы Полубогу. Хватит тянуть время, Мэриголд. Ты идешь на урок, и у тебя осталось две минуты. Если ты к тому времени не будешь готова, я протащу тебя через весь кампус, независимо от того, одета ты или нет.
Он не шутил. Он был безжалостен.
Я закатила глаза, но начала искать свою табличку с именем среди рядов ящиков шкафа. Моя одежда должна быть в одном из них.
Мое настроение было отвратительным к тому времени, когда я нашла имя Мэриголд, открыла ящик и вытащила форму вместе с парой новых ботинок.
Я надеялась, что она подойдет мне по размеру, особенно ботинки.
Я не удостоила Полубога даже взглядом, когда отнесла свою форму в общественную баню, расположенную в полуквартале от моего общежития.
Он не последовал за мной. Я надеялась, что он уйдет, пока я переодеваюсь.
На секунду я подумала о том, чтобы сбежать, но отказалась от этой идеи до того, как сформировался план.
Я привела себя в порядок в рекордно короткие сроки, надела сине-серую форму и встала перед зеркалом перед раковиной.
Я давно на себя не смотрела.
И теперь на меня смотрела женщина, которая не полностью утратила округлость своих щек. У нее были элегантные густые брови, которые не нужно было выщипывать. Губы были розовыми и полными. Под темными густыми ресницами ее зеленые глаза были цвета дикого леса и энергии огненного шторма. В них было так много жизни, что я в шоке отступила на шаг назад.
— Мэриголд, посмотри на себя, — пробормотала я себе под нос, проводя рукой по своим лавандовым волосам.
Я все еще была здесь. Я жива. Я напеваю мелодию, снова почти счастливая.
— Я никогда не видел такого самовлюбленного солдата, — прокомментировал голос Пакстона, когда он внезапно появился в зеркале позади меня.
Я не заметила, когда он подошёл ближе.
— Ты шпионишь за мной в женской ванной комнате? — Спросила я, пристально глядя на него. — У тебя вообще есть понятие о границах, Полубог?
— Я выше всех правил и границ, — высокомерно сказал он. —
