– Правда?
– Честное слово. Потом физический рост немногозамедляется, и в семь-восемь лет феи похожи на трехлетних детей. Но мышление уних на уровне одиннадцати-двенадцатилетних.
– Как странно.
– Нельзя забывать, что мы – растения. За беспомощнымидетенышами ухаживают животные. Сеянцы растут сами по себе, им не нужнапосторонняя помощь.
– Что же, у фей даже нет родителей? И у меня нет?
Тамани закусил губу и опустил глаза.
– В королевстве фей все иначе. На детство нет времени,да и взрослым некогда присматривать за играющими детьми. У каждого своя роль,свои обязанности, и мы очень рано принимаем их на себя. Быстро взрослеем. Яохраняю лес с четырнадцати лет. Совсем крошкой я был только год или два. Какправило, к пятнадцати-шестнадцати годам феи начинают работать и жить сами посебе.
– Н-да, невесело.
– Нам не до веселья.
– Выходит, меня нельзя было подбросить совсеммаленькой, потому что я уже умела ходить и говорить?
– Верно.
– И сколько мне было лет?
Тамани вздохнул – Лорел показалось, что он не хочетотвечать.
– Семь.
– Семь?! – потрясенно воскликнула она. – Почему же яничего не помню?
Тамани наклонился ближе, поставив локти на колени.
– Прежде чем я отвечу, ты должна знать, что пошла наэто по своей воле. Мы тебя не заставляли.
– На что?
– На все. Прийти в человеческий мир, исполнить свойдолг, жить с людьми. Тебя выбрали для этой цели много лет назад, и тысогласилась.
– Почему я ничего не помню?
– Я ведь говорил, что умею стирать людям память?
Лорел кивнула.
– То же самое сделали с тобой. Пока ты еще была похожана человеческое дитя, тебя заставили забыть прежнюю жизнь.
– Опоили каким-то зельем?
– Да.
Лорел обомлела.
– Вы стерли из моей памяти семь лет жизни?!
Тамани угрюмо кивнул.
– Я… не знаю, что и сказать.
Они сидели в тишине, пока Лорел соображала, что это значит.Она прибавила к своему возрасту потерянные годы и ошарашенно посмотрела наТамани.
– Мне девятнадцать?!
– Ну, в общем, да. Физически ты еще пятнадцатилетнийподросток.
– А тебе тогда сколько? – гневно вопросила Лорел. –Пятьдесят?!
– Двадцать один, – тихо ответил Тамани. – Мы почтировесники.
– Меня заставили все забыть…
Он пожал плечами и стиснул зубы.
– Вы вообще думали, что творите?! Да что угодно моглослучиться! Вдруг родители не захотели бы меня удочерить? Узнали бы, что у менянет сердца, крови, что мне необязательно дышать? Ты хоть знаешь, чем людикормят трехлетних детей? Молоком, печеньем, хот-догами! Я могла погибнуть!
Тамани покачал головой.
– Мы похожи на зеленых новичков? По меньшей мере пятьфей неустанно присматривали за тобой и следили, чтобы все шло гладко. А с едойвообще никаких проблем не возникало. Отчасти поэтому выбрали именно тебя.
– Разве я не забыла, чем должна питаться?
– В этом особенность Осенних фей. Они интуитивночувствуют, что можно и нельзя им и другим феям. Иначе они не смогли бы готовитьзелья и снадобья. По своей воле ты бы ничего плохого не съела. Нам оставалосьтолько следить, чтобы родители не пичкали тебя насильно. А они никогда непичкали, – добавил он, не дав Лорел спросить. – Все было под контролем. Ну…пока ты не уехала.
– Пока я не уехала? Раз вы так внимательно за мнойприсматривали, могли бы и догадаться, что мы переезжаем.
– Несколько лет назад мы ослабили надзор. По моемунастоянию. Я… вроде как в ответе за тебя. Ты больше не ребенок, а по меркам фейи вовсе взрослая. Тем более никто бы уже не заметил, что ты – фея. Падала тыредко, а к необычному рациону родители привыкли. Я подумал, что ты заслуживаешьнемного личного пространства. И будешь благодарна… – угрюмо произнес Тамани.
– Если б я знала, то была бы благодарна, – смягчиласьЛорел.
Тамани вздохнул.
– Но я перегнул палку, и мы ничего не знали о вашихпланах, пока не приехали грузчики. Я уже хотел идти на крайние меры: опоитьгрузчиков, забрать тебя домой, признать, что план провалился. Но… скажем так,меня не послушали. Вы с родителями сели в машину и просто… исчезли. – Таманисдавленно рассмеялся. – Ну и взгрели же меня!
– Прости.
– Ничего. Ты вернулась. Теперь все хорошо.
Лорел настороженно посмотрела на Тамани.
– А вы, случаем, не поселитесь во дворе моего новогодома? Раз уж вам так нравится за мной наблюдать.
Он засмеялся.
– Нет! Нам и здесь хорошо, спасибо. Мы переволновались,когда ты зацвела и не знала, что делать. К счастью, все обошлось.
– Так я просто буду жить там, а вы – здесь?
– Пока да.
– И зачем было делать… привой? Ради эксперимента?
– Нет, вовсе нет! – Тамани громко, сердито выдохнул ибыстро огляделся по сторонам. – Ты будешь помогать нам беречь эту землю. Она…очень важна для фей. Владеть ею должен тот, кто все понимает. Вот почему мырешили подселить тебя именно в эту семью. Когда у твоей мамы умерла мать, онаочень расстроилась и почти сразу выставила участок на продажу. Ей былодевятнадцать – видимо, ее тревожили воспоминания.
– Да, она рассказывала.
Тамани кивнул.
– Ей полегчало, когда она вышла замуж за твоего отца,но попыток продать землю она не оставила. Тогда Благой двор и решил подселить кним ребенка. Все получилось как нельзя лучше. Привязавшись к тебе, мамапрекратила продавать дом. Случайные покупатели иногда появлялись, но мы легко ихвыпроваживали. Теперь все просто… – Тамани откинулся на траву, подложив рукипод голову. – Надо только дождаться, пока ты унаследуешь землю.
Лорел опустила глаза.
– А если я ее не унаследую? Если мы ее продадим?
– Не продадите, – уверенно сказал Тамани.
Она вскинула голову.
– Почему?
Он хитро улыбнулся.
– Нельзя продать дом, о существовании которого никто непомнит.
– Что?
– Мы способны стирать из людской памяти не только себя.
Лорел изумленно распахнула глаза.
– Это же вредительство! Вы заставляли людей забыть, чтоони видели дом!
