– И что дальше? – спросил Мейсон.
– Дальше? Я совершила свою главную ошибку. Я схватила его заотвороты пиджака и хотела вытолкнуть из комнаты.
– А он что?
– Вырвался, развернулся и встал лицом ко мне. До конца жизнине забуду его взгляда – холодного, расчетливого, мстительного. Я понятия неимела, что он сделает, но его взгляд меня поразил. В нем была холоднаяжестокость, старательно продуманная подлость. «Не хочешь по-хорошему, –произнес он, – тогда на!» И он ударил меня – умышленно, профессионально.
– Вы упали?
– Уселась, – ответила она. – Я увидела все звезды разом,ноги подо мной подогнулись, и когда я пришла в себя, то сидела на полу, акомната кружилась у меня перед глазами. Карл уже был в дверях. Он поклонилсямне с насмешливой улыбкой и сказал: «В следующий раз не прикидывайсяпринцессой». И вышел.
– И что вы сделали?
– Я была ошеломлена, и во мне все кипело. В этом хлыще естьчто-то такое, от чего мурашки ползут по коже. К тому же женщина всегдатеряется, когда ее ударит мужчина. Я пошла в ванную и стала прикладывать себехолодные примочки на глаз. Через минутку я заметила, что замочила всю одежду,закрылась на ключ, разделась и долго сидела в теплой ванне. Я хотела датьотдохнуть ногам, ужасно болевшим после этого марша. И все время я делала себекомпрессы. Через каких-то полчаса я почувствовала себя лучше, выбралась изванны, вытерлась, надела халатик и эти туфли, потому что забыла взять в ваннуютапки. В этот момент я вспомнила, что у меня все еще нет сумочки. Я сноваразозлилась.
– И что вы предприняли?
– Побежала в комнату миссис Бартслер, постучала.
– Она не спала?
– Нет, сидела и разговаривала с Карлом. Она подошла к дверии смерила меня таким взглядом, как будто увидела глисту посреди торжественнонакрытого стола. Она сказала: «Я как раз разговаривала с Карлом. Мы думаем, какс вами поступить». – «Я также думаю, – выпалила я, – как поступить с Карлом. Ядумала, ваш сын – джентльмен, но убедилась, что под внешним лоском, привитымвами, скрывается отвратительное чудовище».
– Как она это восприняла?
– Высокомерно посмотрела на меня и спросила: «О чем выговорите?» Тогда я рассказала ей, как он сперва подбирался ко мне, а потомизбил меня. На что она прямо в глаза обвинила меня во лжи и заявила, что Карлпоймал меня на краже и что я бросилась на него, чтобы отобрать вещественноедоказательство.
– Поймал вас на краже?! – воскликнул Мейсон.
– Вот так! Вы знаете, что он сделал? Он отнес своей материмою сумку и достал оттуда какую-то бижутерию, которую она искала весь день. Ядумаю, что он заранее подстроил это, чтобы обвинить меня в краже, если я не поддамсяему.
– Очаровательный молодой человек, ничего не скажешь, –заметил Мейсон.
Она горько рассмеялась.
– Я была так ошеломлена, что у меня язык отнялся. Тогда Карлпроцедил с этой своей искусственной дикцией: «Ты знаешь, мама, может, было бынужно обыскать ее комнату, прежде чем уволить ее?»
– И что дальше?
– Они пошли в мою комнату, а когда я хотела войти за ними,миссис Бартслер захлопнула дверь у меня перед носом.
– А вы что сделали?
– Я сбежала вниз, чтобы поговорить с мистером Бартслером, ноуслышала голос той женщины, ну, что прихрамывала. На вешалке висело мое манто,поэтому я надела его и хотела подождать в библиотеке, пока освободится мистерБартслер, как вдруг дверь открылась. Я не хотела, чтобы меня видели с подбитымглазом, поэтому спряталась в стенном шкафу. Я хотела переждать, пока дорогаосвободится. Я сидела минут пять или десять, но как раз в тот момент, когда янабралась храбрости и вылезла из шкафа, открылись другие двери, и мистерБартслер и мистер Гленмор вышли, провожая пожилую женщину. Я была перед ними,и, пока шла, они могли видеть только мою спину. Поэтому я не останавливалась дотех пор, пока не дошла до выхода. Тогда я вышла, сбежала по ступеням вниз идвинулась по улице. Я решила, что позвоню Милдред, моей подруге, с которой яживу, и попрошу ее, чтобы она взяла мою машину и приехала за мной. Но, конечно,у меня не было с собой денег на телефон. Я была близка к истерике, глаз у менясовсем опух, и я решила пойти домой пешком и позвонить снизу, чтобы Милдредменя впустила. Идти было довольно далеко, но я наконец добралась. К сожалению,Милдред не оказалось дома. Все было против меня!
– И как вы поступили?
– Конечно, я могла позвонить администратору, вытащить ее изпостели и попросить, чтобы она открыла мне дверь квартиры своим ключом. Ноадминистратор очень суровая женщина, а я в этой одежде, да еще с подбитымглазом… Я чувствовала себя ужасно, была близка к истерике… Я прошла наавтобусную станцию и просидела там всю эту проклятую ночь. Я выклянчила пять центову какого-то доброжелательного господина и звонила домой каждый час. Но никто неотвечал. И до сих пор не отвечает. Я чувствовала себя совершенно беспомощной.Мне казалось, что все смотрят только на меня. Я слышала о вас, но мнепонадобилось много часов, чтобы решиться прийти сюда в таком виде. Ячувствовала, что все ближе к истерике, поэтому наконец решилась пойти. Знаю,знаю, я не могла сделать хуже, даже если бы хотела… Меня подозревают в краже, иполучается так, что я сбежала и… и…
– Делла, – спросил Мейсон, – ты не могла бы немного занятьсяДианой?
– Конечно, – ответила Делла и улыбнулась, чтобы подбодритьдевушку. – Думаю, что могла бы одолжить что-нибудь подходящее для того, чтобывы оделись, пока не возьмете свои вещи. И вы, наверное, что-нибудь поели бы?
– Вы все очень… милы, – сказала Диана Рэджис. – Но я думаю,что могла бы…
И вдруг она съехала на пол.
Двумя быстрыми шагами Мейсон оказался рядом с беспомощнойдевушкой. Вместе с Деллой Стрит он поднял ее и снова усадил в большое, обитоекожей кресло. Он встретил полный упрека взгляд Деллы.
– Ты прекрасно знаешь, что это не мой профиль, Делла, –сказал он, словно извиняясь. – Меня интересуют убийства, неразгаданныеголоволомки… Но если тебе это нужно…
– Я не сказала ни слова, – ответила Делла с улыбкой.
– Нет, не сказала.
Диана Рэджис шевельнулась в кресле, открыла глаза.
– Ох, извините, – произнесла она, запинаясь от смущения. –Кажется, я… упала в обморок.
– Все в порядке, – ответил Мейсон. – Чашка хорошего кофепоставит вас на ноги. А пока вы получите глоточек чего-нибудь покрепче.
Он подошел к полке с книгами, достал толстый том и вынулиз-за него бутылку коньяка. Он налил полрюмки и подал Диане. Она поблагодарилаего взглядом и выпила. Мейсон взял пустую рюмку, сполоснул ее под краном ивместе с бутылкой и книгой поставил обратно.
– Теперь лучше? – спросил он.
