— Тэйт, не надо мне говорить, что делать. Здеськомандую я! И нечего разыгрывать из себя заботливого папочку.
— Известно, что я испытываю к тебе далеко не отцовскиечувства…
Я и моргнуть не успела, как Кости схватил Тэйта за горло иподнял на несколько футов над полом. Ответ зама меня разозлил и я не сразупопросила Кости отпустить жертву.
Если бы я не знала его столько лет, сама бы придушила завечные дразнилки Кости.
Тэйт не стал брыкаться. Вместо этого он изобразил гримасу,напоминающую усмешку.
— И что ты будешь делать, Тайный Хранитель? —прохрипел он. — Убьешь меня?
— Кости, отпусти его. У нас и без того довольнопроблем, — крикнула я. — Надо все здесь закончить, проверитьпроисхождение Эрни, отправить рапорт Дону и расходиться по домам. Пошли, лунауже заходит.
— Когда-нибудь ты зайдешь слишком далеко, —проворчал Кости и швырнул Тэйта на пол.
Я бросила на него, предостерегающий взгляд. Этот мужчина —повод для беспокойства. Тэйт был моим другом, и я дорожила им, но со временемего чувства ко мне сильно изменились. Кроме того, он не скрывал их, особенно отКости. А это все равно что размахивать красной тряпкой под носом у быка —вампиры благородством не отличаются. До сих пор мне удавалось предотвратитьсерьезные стычки. Но если Тэйт выведет Кости из себя, он даже не успеет об этомпожалеть.
— Сенатор Томпсон будет доволен, узнав, что убийца егодочери наказан, — произнес Дон Вильямс, мой дядя и начальник, спустянекоторое время, когда мы все собрались в его кабинете. — Кэт, я слышал,тебя опять узнали. Уже в третий раз.
— У меня есть предложение, — отозвалась я. —Почему бы Тэйту вместе с Хуаном не забраться на крышу и не оповестить об этомвою округу? Я умею считать, черт побери!
Мои слова его ничуть не задели. Дон пропустил первыедвадцать лет моей жизни, зато в следующие пять неизменно был рядом и в курсевсех событий. До последнего времени я и не подозревала о нашем родстве.
Дон предпочитал скрывать этот факт, поскольку не хотел,чтобы мне стала известна нелицеприятная правда: человек, предположительноизнасиловавший мою мать, был его братом.
— Нам придется взять другую женщину на рольнаживки, — заявил Дон. — Ты можешь и дальше командовать группой, Кэт.Но самой дергаться на крючке, — слишком опасно. Уверен, Кости со мнойсогласится.
Я не удержалась от язвительного смешна: именно Кости первымпридумал делать из меня наживку.
— Конечно, он будет «за»…
Проклятье! Если я откажусь от этой работы, Кости станцует натвоей могиле.
Кости изогнул безупречную бровь и воздержался от обсужденияэтого вопроса.
— Тебе останется лишь попросить его вытащить Донаиз-под земли, — криво усмехнулся Дэйв.
Я улыбнулась в ответ. Именно так Кости поступил, когда Дэйваубили во время операции. Я и раньше знала, что кровь вампира — мощнейшеесредство исцеления, но не догадывалась, что смертельно раненый человек (мужчинаили женщина), выпив это снадобье может возродиться в облике вурдалака. Донкашлянул:
— Как бы то ни было, тебе больше нельзя оставатьсянаживкой. Подумай о своих спутниках, Кэт! Чем больше открытых схваток, тем вышедля них риск погибнуть.
Здесь он был прав. И сегодняшний вечер стал ему нагляднымпримером. Загнанные в угол вампиры и вурдалаки чрезвычайно опасны. Кроме того,им известно, что я предпочитаю не брать пленных. Терять нечего, и они забираютс собой столько людей, сколько могут.
— Дерьмо! — Это было признанием собственногопоражения. — Но из-за вашей дискриминации по половому признаку, Дон, вкоманде нет других женщин. А на следующей неделе предстоит еще одна операция. Унас нет времени на поиски солдата в юбке, способного за короткий срок усвоитьвсю необходимую информацию о вампирах и вурдалаках, научиться от них защищатьсяи при этом сохранить привлекательную внешность.
После моего заявления в воздухе повисло молчание. Донпочесал лоб, Хуан присвистнул, а Дэйв покрутил головой.
— А как насчет Белинды? — предложил Тэйт.
Я изумленно уставилась на него:
— Но она же убийца!
Тэйт хмыкнул:
— Да, но она умеет обращаться с мужчинами. И запримерное поведение мы обещали выпустить ее лет через десять. Участие в нашейработе покажет, действительно ли она начала другую жизнь, или это пустые слова.
Кости едва пожал плечами:
— Это рискованно, но Белинда — вампир, и сил для нашейработы у нее достаточно. Кроме того, она довольно привлекательна, и ей нетребуется особая тренировка.
Белинда мне не нравилась. Не только потому, что когда то онапыталась меня убить. Мне была известна история о вечеринке в честь дня рожденийКости, в которой участвовали она, еще один вампир по имени Аннет и две девушки.
— Дон? — спросила я.
— Мы испытаем Белинду на следующей неделе, —сказалон после непродолжительной зрительной паузы. — Если она несправится, будем подыскивать замену.
Использовать вампира в качестве приманки для поимки иуничтожения других вампиров… Это почти такое же безумие, как и наше сегодняшнеемероприятие с участием полукровки в моем лице.
— Надо обсудить еще один вопрос, — продолжалДон. — Когда три месяца назад в группу вошел Кости, было поставленоусловие. Его действительно уникальная способность была не востребована… до сихпор.
Я замерла, поскольку знала, о чем идет речь. Сидящий слеваКости со скучающим видом приподнял бровь:
— Я не отказываюсь от своих обязательств! Скажите, когоя должен превратить в вампира.
— Меня.
Это единственное слово произнес Тэйт. Мой взгляд приклеилсяк его лицу.
— Ты же ненавидишь вампиров! — вырвалось уменя. — Почему хочешь стать одним из них?
— Я ненавижу ЕГО, — немедленно ответилТэйт. — Но ты сказала, что вампир сохраняет характер человека, которым онбыл, его склонности не меняются. А это значит, я ненавидел бы его, даже окажисьон обычным человеком.
Великолепно! Еще хорошо, что он в состоянии трезвовоспринимать всю информацию о неумерших. Кости повернулся к Дону:
— Мне потребуется какое-то время, чтобы подготовить егок перерождению, но одну вещь я хотел бы прояснить прямо сейчас. Он опятьвзглянул на Тэйта. — Это не заставит ее полюбить тебя.
Я отвернулась. Кости произнес то, чего я боялась. Я такнадеялась, что решение Тэйта стать первым членом нашей команды, обратившимся ввампира, не имеет отношения ко мне. Не дай бог, он идет на это ради меня!
— Тэйт, я люблю тебя как друга, — негромкопроизнесла я. Было сложно говорить в присутствии группы, но они все знали очувствах Тэйта ко мне. К тому же последнее время он вел себя не слишкомскромно. — Более того, ты — мой лучший друг. Но не более!
