факту. Почему мы умираем? На свете не найдется ни одного биолога, сумевшего бы на этот вопрос дать исчерпывающий ответ, но тем не менее смерть продолжает существовать в мире, и наука изучает явления, при которых она наступает. Если бы вы, как и я, изучили десятки тысяч гороскопов и пришли к установлению их соответствия тем людям, которым они предназначены, то ваши сомнения развеялись бы, и вам стало бы стыдно ваших вопросов. Возьмите любого человека, время рождения которого вам известно, и попросите любого астролога составить его гороскоп. И потом займитесь проверкой, посмотрите, насколько этот гороскоп будет соответствовать всем деталям жизни этого человека. Сделайте несколько таких опытов, и у вас отпадет охота сомневаться в том, о чем вы не имеете сведений и что лишь находится в противоречии с вашими установившимися воззрениями.
.... И незнакомец умолк.
— Да, но... — попытался возразить доктор.
Синьор Донати вновь перебил его:
— Позвольте мне сформулировать все это попроще. Вы верите в удачливость и невезение?
— В удачливость и невезение?... Гм...
— Вы верите в то, что есть люди, которых всю жизнь преследует невезение, и что наряду с этим существуют люди, которым все в жизни удается?
И прежде чем доктор успел ответить на заданный вопрос, итальянец продолжал:
— Если вы нс верите в существование счастливчиков и неудачников, то вы еще скептичнее, чем страховые общества. Американские и германские страховые общества ведут статистику именно под этим углом зрения. Страховые общества прекрасно отдают себе отчет в том, что существуют люди, которым суждено попасть под автомобиль и которые попадают под него, как только представится хоть малейшая возможность. И прежде чем эти люди успевают застраховаться, страховым обществам уже известно, рождены ли они под счастливой или несчастливой звездой, и в зависимости от этого этим людям приходится платить различные взносы. Если вы не верите мне, то справьтесь у любого страхового агента, и он вам подтвердит, что это действительно так.
Наконец и доктору удалось вставить слово:
— И все это находится в зависимости от положения звезд к моменту нашего рождения? Простите, но мне кажется...
Худощавое лицо астролога приобрело оттенок бронзы. По-видимому, это было равносильно тому, как если бы он покраснел.
— Я этого не утверждаю. Я вовсе не пытаюсь разгадать тайны мироздания. Единственное, что я утверждаю, сводится к тому, что по расположению звезд к моменту нашего рождения можно установить, какой характер будет носить жизнь новорожденного в дальнейшем. Вам понятно различие?
— Кажется, — медленно ответил доктор, и лицо его внезапно просияло. — Послушайте! — воскликнул он. — Но это же великолепно. К вам приходит какой-нибудь бродяга и просит вас составить ему гороскоп. Звезды говорят вам, что полоса неудач в жизни этого человека временная и что он рожден для славы, могущества, силы, богатства. Вы обещаете помочь ему и способствовать развитию событий, а он обещает вам поделиться теми сокровищами, которые выпадут на его долю. Вы финансируете его до той поры, пока, наконец, он перестанет нуждаться, и тогда вас ожидает щедрая награда. Жизнь — своего рода скачки, и никто из обыкновенных людей не может предугадать, кто на этих скачках победит. Но вы... Вам достаточно бросить взгляд на звезды, и вы уже осведомлены о судьбах людей. Вы можете ставить на «фуксов», не играть на фаворитов и спокойно выжидать победы и выигрыша. Это великолепно. Это чудесно.
— Ваше происхождение сказалось даже в этом, — поспешил заметить, кисло улыбаясь, астролог. — Вы тут же рассматриваете этот вопрос под экономическим углом зрения. Разрешите сообщить вам, что я нс располагаю средствами, чтобы финансировать своих клиентов. Наука приносит весьма скудные доходы, особенно моя наука.
И он многозначительно взглянул на своего круглолицего собеседника.
— Моя наука тоже оплачивается очень скудно, — сказал доктор, как бы оправдываясь. — Но разве я был неправ в своем предположении? Разве подобная постановка вопроса немыслима?
— Разумеется, мыслима, — заметил синьор Донати, — но до сих пор это нс приходило мне в голову.
— В один прекрасный день вы все равно натолкнулись бы на это, — утешил его доктор. — В тот день вы угадали бы «фукса», «темную лошадку», как говорят англичане. Вы поставили бы на него, и ваша наука принесла бы вам огромный выигрыш! Какая великолепная идея!
— Сударь, позвольте вам заявить, что моя наука для меня не средство обогащения и нс способ на бирже жизни заполучить какого-нибудь субъекта, на которого я мог бы поставить, зная заранее, что ему уготовано судьбой. Моя наука для меня прежде всего путь к познанию себя и людей. И это самое ценное, что мне могут даровать звезды.
— Познать себя и других людей, — повторил доктор. — В свое время об этом мечтал Сократ. Впрочем, ведь я при помощи своей науки пытаюсь достичь того же, — прибавил он после некоторого молчания.
Синьор Донати улыбнулся своей хищной улыбкой.
— Так, значит, мы с вами коллеги, — снисходительно заметил он.
— Коллеги и конкуренты, — поправил его доктор, по-прежнему приветливо улыбаясь.
Некоторое время собеседники молча глядели друг на друга. Затем доктор внезапно заговорил. То, что его осенило, явилось столь неожиданно, что он чуть не выпрыгнул из парного шкафа.
— Синьор Донати, у меня есть предложение!
Донати холодно выжидал.
— Первою же клиента, который завтра обратится ко мне, я пошлю к вам, — продолжал доктор, — а вы пошлете ко мне своею первого клиента. Тогда мы и посмотрим, кто из нас может глубже проникнуть в человеческую душу и познать ее тайны. Вы поняли меня? Что вы скажете на мое предложение?
Астролог серьезно кивнул.
— Я принимаю ваше предложение,—сказал он.—И надеюсь, что моя наука поможет мне так полно осветить стоящую передо мною задачу, что у вас навсегда пропадет охота иронизировать над моим призванием и сомневаться в нем.
— Я ничего другого и не желаю,—сердечно ответил доктор. — Виллем, довольно. Можете выключить свет. Я кончил париться.
Появился банщик и выпустил обоих собеседников из их заточения. Вскоре оба они встретились в вестибюле. На улице по-прежнему туман окутывал крыши домов.
Доктор взял астролога под руку своей короткой рукой и -сказал:
— Разрешите предложить вам выпить рюмку вермута. После нашего словесного состязания нам следует подкрепиться. К тому же, когда спорят или бьются об заклад, всегда пьют.
Астролог ответил согласием, и соперники направились к ближайшему питейному заведению.
Глава вторая,
