соврал им; Дитер был вне каких-то сравнений, и его хитрость, его умение обманывать, его воля и pro мечты — все это не укладывалось в привычные рамки, и жизненный опыт ни в коей мере не уменьшил этих его качеств. Он был человеком, который думал и действовал, руководствуясь лишь крайностями, не зная, что такое терпение или компромиссы.
В этот вечер, когда он сидел в затемненном театре и за массой неподвижных лиц видел Дитера, к нему вернулись воспоминания, воспоминания об опасностях, которые они делили на пару, о взаимном доверии их, когда каждый из них держал в руках жизнь другого... На долю секунды Смайли показалось, что взгляд Дитера скользнул к нему и он разглядел его в полутьме зала.
Когда второй акт приближался к концу, Смайли покинул зал; когда занавес опустился, он, уже выйдя через боковой выход, терпеливо дожидался в коридоре начала последнего акта. Незадолго до конца антракта к нему присоединился Мендел, а мимо них торопливо прошел Гильом, торопясь занять свой пост в фойе.
— Что-то не в порядке, — сказал Мендел. — Они спорят. Похоже, что она испугана. Она продолжает что-то говорить, но он упорно качает головой. Мне кажется, что она в панике, да и Дитер кажется встревоженным. Он начал озираться, словно чувствуя себя в ловушке, — оценивает обстановку и намечает план действий. Он поглядывал туда, где вы сидели.
— Он не позволит ей остаться одной, — сказал Смайли. — Он будет ждать и выйдет, постаравшись смешаться с толпой. До конца представления они не уйдут. Скорее всего, он понял, что окружен, скорее всего, он постарается сбить нас с толку, внезапно отделившись от нее в гуще толпы, то есть просто потеряет ее.
— Каковы наши действия? Почему мы не можем просто подойти и взять их?
— Мы ждем, хотя я не знаю, чего именно. У нас нет никаких доказательств. Пока Мастон не решится действовать, у нас не будет доказательств. Ни убийств, ни шпионажа! Но помните вот что: Дитер этого не знает. Если Эльза так дергается и Дитер встревожен, они что-то сделают — это точно. Пока они считают, что игра окончена, у нас есть какой-то шанс. Пусть они дергаются, нервничают, делают что угодно. В таком случае...
Свет в зале снова померк, но краем глаза Смайли видел, как Дитер склонился к Эльзе, что-то нашептывал ей. Левой рукой он держал ее за предплечье, и внимание, которое он ей уделял, говорило, что он в чем-то страстно убеждает и уговаривает.
Пьеса двигалась к завершению; крики солдат и вопли сумасшедшего короля, чувствующего приближение омерзительной фигуры смерти, наполняли зал театра, когда с задних рядов до них донесся хорошо слышный вздох. Теперь Дитер обнимал одной рукой Эльзу за плечи, другой заботливо укутывал ее шею складками тонкого шарфика, оберегая ее, словно засыпающего ребенка. В таком положении они оставались до финального занавеса. Никто из них не аплодировал. Дитер поискал сумочку Эльзы, что-то успокаивающе сказал ей и положил сумочку ей на колени. Она еле заметно кивнула. Дробь барабанов, предшествующая национальному гимну, подняла аудиторию на ноги — Смайли инстинктивно поднялся и, к своему удивлению, заметил исчезновение Мендела. Дитер медленно встал, и Смайли понял — что-то произошло. Эльза по-прежнему сидела на своем месте, и, хотя Дитер мягко склонился к ней, желая помочь, она ни единым движением не ответила ему. В том, как она сидела со склонившейся к плечу головой, было что-то неестественное...
Еще не закончилась последняя строфа гимна, а Смайли уже кинулся к дверям и промчался вниз по коридору в фойе. Он уже опоздал — его встретили первые кучки нетерпеливых зрителей, спешивших на улицу в поисках такси. Он стал отчаянно продираться сквозь толпу в поисках Дитера, понимая, что все бесполезно, — Дитер поступил так, как и он поступил бы на его месте, избрав один из дюжины аварийных выходов, которые вели к свободе и безопасности. Невысокий и коренастый, Смайли с трудом пробился обратно к выходу из зала. Проталкиваясь и извиваясь в потоке людей, идущих ему навстречу, он увидел Гильома, который, стоя с краю толпы, тщетно искал в ней Дитера и Эльзу. Он окликнул его, и Гильом тут же обернулся.
Пробившись к низкой загородке, отделявшей ряды от прохода, Смайли увидел, что Эльза сидит так же недвижимо в окружении людей, ищущих свои пальто и сумочки. Наконец он услышал чей-то вскрик. Этот внезапный короткий оборвавшийся вопль был полон ужаса и отвращения. Глядя на Эльзу, в проходе стояла девушка. Она была юной и хорошенькой; со смертельно бледным лицом она поднесла руку ко рту. Рядом с ней стоял отец, высокий мужчина, лицо которого стало трупного цвета. Увидев представившуюся ему ужасную картину, он сразу же схватил ее за плечи и оттащил в сторону.
Шарфик Эльзы сполз с плеч, и голова свесилась на грудь.
Смайли оказался прав. «Пусть они дергаются, нервничают... делают что угодно». Вот это они и сделали; это обвисшее, обмякшее тело стало доказательством охватившей их паники.
— Ты лучше вызови полицию, Питер. А я отправляюсь домой. Если можешь, избавь меня от участия в этом. Ты знаешь, где найти меня. — Он кивнул, говоря словно с самим собой. — А я отправляюсь домой.
Примечания
1
«Блекуэллз» — известный книжный магазин в Оксфорде. (Примеч. пер.)
