десять тысяч лет он придерживался неизменной диеты из измельчённых человеческих душ?
Никто не решался заговорить. Все глаза так и бегали между мной и королём Угуан-ваном. Наконец, когда напряжение сделалось невыносимым, король Угуан простонал:
– Что толку скрывать это? Да, лиса-оборотень, я страдаю от запора. Прошло уже сто лет с тех пор, как я в последний раз смог сходить.
У Дэнни открылся рот. Он посмотрел на меня.
– Сходить? – повторил он одними губами.
– Он имеет в виду «покакать». Он не может покакать всё последнее столетие.
– Ох! – Дэнни поднял глаза на короля. – Ваше величество, я могу помочь! Мои родители сдвинуты на здоровой работе кишечника. Я точно знаю, что вам нужно.
Королева фыркнула:
– Ты? Маленький человеческий ребёнок? Супруг, не трать время на этих шарлатанов. Я предлагаю перемолоть их кости и приготовить для вас отличное мясное рагу.
– Нет, как раз это вам совсем не нужно, – сказал Дэнни. – Поверьте мне, моя бабушка – диетолог. Она живёт и дышит здоровым питанием.
– Мы перепробовали тьму тьмущую ваших средств, – проворчал король Угуан-ван, обращаясь к королеве. – Ни одно из них не помогло. – Он помолчал, чтобы рассмотреть нас. – Допустим, у вас есть час, чтобы придумать для меня лечение.
– Это замечательно… большое спасибо, ваше величество. – Дэнни с надеждой улыбнулся мне.
– Если оно не сработает, то я собственноручно перетру тебя в паштет, – продолжил король Угуан-ван.
Я искоса взглянула на Дэнни. Его улыбка превратилась в гримасу ужаса. Отлично. Что может пойти не так?
13. Тео
Громадные стальные ноги Намиты приземлились на гору с ужасающим зубодробильным скрежетом металла о металл.
– Йо-ху! – закричала она, когда мы заскользили вниз, поначалу медленно, но быстро набирая скорость.
Я не понимал, как можно быть такой счастливой, когда мы, как перед богами, съезжали вниз по Горе ножей на её босых ногах. В такой близи мне отчётливо было видно каждое лезвие, проносящееся мимо, и все они были отчаянно острыми. Ужасный скрежещущий металлический звук сопровождал нас, пока сотни ножей гнулись и ломались под ногами Намиты, а ветер хлестал мне в лицо так, что глаза слезились. Я старался не смотреть на множество голубых силуэтов, безжизненно распластанных на склоне, по которому мы катились.
Впереди над прочими лезвиями выдвинулось копьё, и я, недолго думая, выкинул руку вверх, и с неё сорвалась вспышка магии, превращаясь в небольшой, но тяжёлый щит. Я схватил щит под углом, и копьё отскочило от него, принуждая нас вильнуть влево. Голубая душа лежала прямо перед нами. Я поднял руку и выкрикнул ещё одно заклинание, но оно вышло невнятным, произношение подвело, и вместо того, чтобы помочь нам свернуть (чжу-а-ан), внезапно появилась долларовая купюра (чжуан) и улетела по ветру[64]. С криком мы прорезали голубую кляксу насквозь, и нас словно проглотило леденящее говорящее облако. Я уловил обрывки голоса души. Они звучали злобно, мстительно.
– Прости! – успел выпалить я, пока мы ехали сквозь него. Слава богам, Сяохуа была ещё без сознания. Сомневаюсь, что её бы впечатлило то, как мы проехали на лыжах сквозь человеческую душу.
– Это было чудовищно. Уф, меня прямо мутит. Кажется, мне в рот попало немного души. – Намита позади меня рыгнула и пошатнулась.
– Эй! Сосредоточься, держи равновесие! – У меня в голове промелькнула страшная мысль, что Намита может потерять контроль, и мы все завалимся набок на поджидающие нас ножи.
Но случившееся с душой потрясло её, я почувствовал, как её громадные ноги подворачиваются. Мой желудок накренился вместе с нами: противное чувство головокружения сменилось приливом ужаса. Мой рюкзак так сильно раскачивался, что я услышал приглушённый голос Ню Мо-вана:
– Что происходит?
Мы сейчас упадём. Мы кувырнёмся прямо на ножи, а на той скорости, с которой мы летели, лезвия разрежут нас на ленточки. Нет! Я не мог этого допустить. С криком я взмахнул руками и повернул ладони вниз. Я выкрикнул то же заклинание, которое наложил на Намиту всего пару минут назад, превращая свои руки в металл. Каким-то чудом, несмотря ни на что, мне удалось правильно прочитать заклинание. И когда мы упали, я оттолкнулся руками. Мои ладони ударились об острые лезвия с зубодробительным хрустом. Ножи смялись, как бумажные. Моё заклинание сработало! Я продолжал толкать, пока Намита не восстановила равновесие, и тогда мы оба смогли выдохнуть.
– Спасибо, Тео. – Голос Намиты дрожал.
Я ухитрился прокаркать:
– Пустяк.
Мы были на волосок от гибели.
Спустя, казалось, целую вечность мы наконец-то достигли низа. Намита с ликующим воплем перенесла вес набок и плавно остановилась. Мы рухнули путаницей рук и ног, то ли смеясь, то ли плача, и оба возбуждённо затараторили.
– Не могу поверить, что ты это сделала! – воскликнул я.
– Это было ПОТРЯСАЮЩЕ! Круче, чем на американских горках! – Намита издала ещё один вопль, а затем сосредоточилась на своих ногах и произнесла заклинание, чтобы уменьшить их до нормального размера.
– Жаль… я только-только привык, что у тебя огромные ноги.
Она застонала:
– Это прямо в духе Кай, Тео. Вы оба прямо одинаково мыслите.
Упоминание Кай сгладило мою искрящуюся радость, подменив её беспокойством.
Должно быть, Намита заметила тревогу на моём лице, потому что она похлопала меня по плечу:
– Не волнуйся. С Кай всё будет в порядке. У неё припасено больше тузов в рукаве, чем у всех нас вместе взятых.
– Ага. – Я открыл рюкзак, чтобы проверить Ню Мо-вана. Он моргнул, когда я снял худи, закрывавшее его клетку, и его губы скривились, обнажая зубы.
– Где мы? Это место пахнет знакомо, – прорычал он.
Я сглотнул и поспешно натянул худи обратно. Я застегнул молнию на рюкзаке и кивнул Намите:
– Кажется, с ним всё в порядке.
– Хорошо. – Она подошла ко мне и уставилась на мою шею, выражение её лица помрачнело. – Эй, Сяохуа, как твои дела, девочка?
Я взглянул вниз, Сяохуа моргнула, зевнула и медленно подняла голову.
– Должна сказать, я не ожидала, что вы, дети, спуститесь с этой горы целыми и невредимыми, – прошептала она.
– Эгей, надо верить в нас, леди. – Намита игриво нахмурила брови, но глаза её оставались обеспокоенными, пока она осматривала Сяохуа. – Как ты держишься? Спуск получился не самым гладким. Вряд ли это на пользу твоим ранам.
Горячее дыхание дракона обволокло мою руку, когда Сяохуа вздохнула:
– Драконы исцеляются быстрее людей. Мне следовало бы уже почти исцелиться.
Морщинка на лице Намиты пролегла ещё глубже, когда она вгляделась повнимательнее. Я попытался разглядеть, на что она смотрит, но так как Сяохуа
