— То есть я, — подытожил Жан А. — Но я вас предупреждаю: чурбанов я в свою команду не принимаю!
Что хорошо в этом самом бейби-футе, так это то, что в нем целых восемь рядов с игроками, по четыре с каждой стороны. Так что даже маме хватило места. Чтобы силы были равными, папа взял Жана Е. к себе. А поскольку голова у того едва дотягивалась до рычажков, пришлось поставить его на стул и весь вечер наблюдать, как он взволнованно на нем подпрыгивает, нещадно вращая доверенного ему вратаря.
— Сейчас мы вам устроим бойню, парни! — ухмыльнулся Жан А., в чьей команде были мама, Жан В. и я.
— Вы слышали? — ухмыльнулся в ответ папа, обращаясь к своим. — Пощады не будет! Вперед, за капитаном!
Мы сыграли раз восемнадцать, не меньше. Папа как с цепи сорвался! Может, в юности он и был классным игроком в бейби-фут, но этого не хватило для того, чтобы нас обыграть. К счастью, Жан А. каждый раз ловил Жана Г. на том, что он опять передвигает отметку на табло, а Жана Е. — на том, что он отбивает мяч рукой, и каждая наша партия заканчивалась с нулевым счетом.
Но вот случилась удивительная вещь — мама вдруг сказала, совсем тихо:
— Дети, я, кажется, только что забила победный гол.
— Ну и ну, — не поверил папа своим глазам. — Боюсь, ваша мама права, парни: нас победила слабая женщина.
— Кто-кто вас победил? — переспросила мама.
— Ура! — закричала наша команда. — Да здравствует мама!
— Это несплаведливо! — возмутился Жан Д. — Мы иглали не на лавных! Зан Е. иглает как тюлбан!
— Ну ничего! — сказал папа. — Завтра мы отыграемся, и вот увидишь: им не поздоровится!
Да, игру все равно пора было заканчивать: стемнело, и мы едва различали на поле мяч.
Мама вынесла во двор остатки праздничного торта Жана А. Гости к нему почти не притронулись, поэтому нам всем полагалось по два куска. Это было очень кстати, потому что после игры в бейби-фут у нас разгорелся зверский аппетит.
— Разве торт не удался? — обиженно спросила мама.
Она все никак не могла успокоиться из-за того, что гости не пожелали попробовать ее угощение.
— Дорогая, это просто блаженство, а не торт! — заверил ее папа, потихоньку выплевывая в ладонь кусок обгоревшей свечки. — Просто девочки были слишком увлечены праздником и танцами и от волнения не смогли ничего съесть, вот и все.
Но мама, кажется, ему не поверила.
— Зато наши мальчики уплетают за обе щеки, — отметил папа. — По-моему, праздник получился отличный, правда?
— Просто превосходный, — согласилась с ним мама. — И весь год вышел удачным.
Мама ненадолго задумалась, а потом добавила:
— Неужели в один прекрасный день нам придется делить такие вот счастливые моменты с…
— С шестью прекрасными девушками? — спросил папа, зажигая трубку. — Боюсь, что да, дорогая. Но зачем беспокоиться об этом заранее? Мы и глазом не успеем моргнуть, как этот день настанет — вот тогда и побеспокоимся. И к тому же, кто знает? Вдруг это будет не так уж и плохо? Может, девушки станут в нашей семье…
— …вишенкой на торте? — предположила мама.
— Именно это я и хотел сказать!
— А что такое «вишенка на торте»? — спросил Жан Г., который никогда не слушает, что говорят другие.
— Ну, — начала мама, — это такое приятное дополнение, небольшой сюрприз в конце прекрасного угощения, который идеально его завершает. Ты ведь это имел в виду, да, дорогой?
— Так точно, — ответил папа.
— Лично я никогда не женюсь, — заявил Жан Г.
— С такими оттопыренными ушами ты себе невесту точно не найдешь, — заметил Жан В.
— Ерунда, — возразил Жан Г. — Вон посмотри на Жана А.: у него тоже уши оттопыренные, и к тому же толстенные очки, но это не мешает ему иметь целую кучу невест!
— Что? — возмутился Жан А. — Кучу ЧЕГО это не мешает мне иметь?
— Возлюбленных, вот чего! Мы видели, как ты с ними полдня танцевал как сумасшедший!
— Так разве я виноват, что учусь в смешанном лицее и они все за мной бегают?
— Не надо было приглашать на вечеринку одних только уродливых подставных друзей, — заметил я.
— Несчастные нуллюсы! — усмехнулся Жан А. — Скажите спасибо, что у меня сегодня день рождения, а то я бы вам показал!
— Мы не деремся с обладателями, — заявил Жан В.
— А я, когда выласту, — торжественно произнес Жан Д. — зенюсь на мадам Зилтанос.
— Это еще кто? — спросил Жан В.
— Его учительница, — ответил Жан А., соорудив себе длинный нос из пальцев.
— Когда ты дорастешь до того, чтобы жениться, ей будет уже по крайней мере десять тысяч лет! — пошутил Жан Г.
— Тебе плосто завидно, потому сто у твоей утительницы усы!
— Что? — возмутился Жан Г. — А ну-ка повтори!
В общем, как мы ни старались этого избежать, началась битва.
— Так ты говоришь, вишенка на торте, дорогая? — проговорил папа, с умилением глядя на то, как мы гоняемся друг за другом по всему саду, а, настигнув, поколачиваем пойманного.
— Ну, или полный мрак, — со вздохом предположила мама. — Кто знает…
— Поживем — увидим, — подытожил папа и крепко обнял маму. — И все-таки, по-моему, мы правильно сделали, что не отправили всех шестерых в интернат для детей военнослужащих. Как ты считаешь, дорогая?
В ту ночь, сидя в нашей перевернутой с ног на голову комнате в Тулоне, я достал свою секретную тетрадь, взял горсть ирисок, уцелевших во время вечеринки, и электрический фонарик.
В доме было тихо. Жан А. спал как убитый у себя на верхней полке, и через приоткрытую форточку в комнату проникал теплый весенний воздух.
Я поудобнее устроился на подушке и начал свой роман.
В голове у меня уже была готовая история: я напишу о пятерых братьях-монголах по фамилии Джан, которые удирают через пространственно-временную дыру, прихватив с собой похищенную у британского правительства ракету с ядерной боеголовкой. И только секретный агент Джон Б. (он же — агент 002) и его верный второй пилот Лена сумеют их разыскать и обезвредить. Они бросаются в погоню за братьями Джан на борту «Каравеллы-16» — военного судна, оборудованного перископом и системой контроля за невесомостью, позволяющей следить за тем, чтобы туалетный лоток их кота не переворачивался вверх дном каждый раз, когда они совершают мертвые петли посреди метеоритных дождей…
Я пока не знал, что будет происходить в моей истории дальше, но мне не терпелось поскорее закончить ее и дать почитать Элен.
