Ж., Ж.-Л., Ж.-П., Ж.-Ф., Ж.-Н., Ж.-Б. и Ж.-С.
Жан Икс
Однажды утром мы с мамой возвращались из школы и встретили у дома нашего нового почтальона. Одной рукой он придерживал велосипед, а другой протягивал нам конверт, на котором было много всяких штампов и марок.
— Вы мне не поможете найти некоего Жана с десятого этажа? — спросил почтальон.
— Это я, — сказал Жан А.
— И я, — добавил я.
— И мы, — подключились Жан В. и Жан Г.
— Детишки, определитесь, — рассмеялся почтальон. — Кто все-таки из вас Жан?
Но когда маленькая ручонка Жана Д. дернула его за штанину, почтальону стало не до смеха:
— Я тозе Зан, — пропищал Жан Д.
А вслед за ним и Жан E., который еще даже говорить не умел, замяукал в коляске.
— Это правда, — подытожила мама. — Ведь и малышу может прийти письмо, разве нет?
Почтальон рассмотрел инициалы на слюнявчике Жана E., потом окинул взглядом нас шестерых, и в глазах у него потемнело.
— Это розыгрыш такой? — сглотнул он. — Нас снимает скрытая камера?
— Прошу вас повежливее, — занервничала мама.
— А что такое «скрытая камера»? — поинтересовался Жан В.
— Тебе не понять, редиска! — ответил Жан А., который по четвергам бегал к соседу Стефану смотреть телевизор.
— Так кому мне отдать письмо? — спросил почтальон.
— Мне, — быстро смекнул Жан А.
— Нет, мне, — поспешил вмешаться я.
— Нет, мне, — не растерялись Жан В. и Жан Г.
— Мне-э-э, — заныл Жан Д.
— М-м-м, — замычал Жан Е.
— Тише, — скомандовала, стараясь сохранять спокойствие, мама. Затем она повернулась к обалдевшему почтальону. — Вам доставляет удовольствие ссорить детей?
В своем спокойствии мама выглядит очень внушительно. Даже Жан Е. сразу все понял и перестал реветь, как будто кто-то выдернул его из розетки.
— Поймите правильно, — взмолился почтальон, — это мой первый рабочий день, а у вас тут столько почты!..
Он махнул рукой в сторону почтовых ящиков.
— Я просто растерялся… Мне нужен Жан.
— Ну так вы пришли по адресу, — сказала мама, забирая письмо.
— Что значит «по адресу»? — переспросил почтальон. — Вы все Жаны?
— Вы на что намекаете? Что я не знаю, как зовут моих детей? — не унималась мама.
Она положила конверт в карман, и мы продефилировали один за другим мимо остолбеневшего почтальона.
Вот так всегда, если мы куда-нибудь выходим вместе.
Люди не верят, что мы семья, а не детский лагерь или сбежавшие из цирка близнецы. Шесть братьев — такое не часто увидишь. Но шесть Жанов — это, пожалуй, рекорд!
У нас у всех уши торчком и вихор на макушке. И папа, у которого плохая зрительная память, не придумал ничего лучше, чем назвать нас всех Жанами — по алфавиту, как в записной книжке.
У нас есть Жан А. Ему одиннадцать лет. А — потому что Аристократ, видите ли. Он вечно чем-то недоволен и всем указывает.
Потом я. Второй по счету в семье Жанов. Меня зовут Жан Б. Мне восемь. Секретное имя — Жан Булка, потому что люблю поесть и это сказывается на моей фигуре.
— Да уж, отличная кличка, — любит повторять Жан А. Конечно! Он же самый умный, в очках, любимчик месье Мартеля. Мартель — его школьный учитель. Только потому что он старший, Жан А. спит на верхней полке нашей двухъярусной кровати и всегда выключает свет, когда я собираюсь почитать на ночь. Или того хуже — бросается в меня грязными носками.
В комнате середнячков живет Жан В. Ему семь. В — потому что он среди нас самый рассеянный и вечно Витает в облаках.
С ним живет Жан Г. Пять лет. Гаденыш, потому что с тех пор, как мы живем в Шербуре, он вместе с Жаном В. уже дважды затапливал квартиру.
И наконец наши малыши. Это Жан Д. Три года. Пока только эту букву он произносит правильно.
Самый маленький — Жан Е. Еж-крикун. Ему всего годик и у него ни одной волосинки на голове.
Когда он появился на свет, все ждали девочку. Для разнообразия. Папа даже сделал в его комнате суперремонт. Он обклеил стены розовенькими обоями, которые так пузырились, что казалось, будто кто-то запрятал под них вишневые косточки.
Сначала мы расстроились, что Жан Е. оказался не девочкой. Когда малыш хотел есть (а голоден он был постоянно), он задерживал дыхание, буквально на мгновение — словно больше и не дышит, — а потом начинал реветь так, что у людей на улице уши закладывало. Все, наверное, думали, что случайно сработала пожарная сигнализация.
Мне бы, конечно, хотелось быть единственным сыном, как мой лучший друг Франсуа Аршанпо. Он живет в таком большом доме, что до ванной приходится ехать на велосипеде. Ну, он так говорит, по крайней мере… Его папа — спецагент, поэтому в гости к Франсуа после школы заходить нельзя. Жан А. считает, что он все врет, но я ему верю. У его папы есть огромный джип, напичканный всякими умными устройствами, и Франсуа говорит, что мы, когда вырастем, тоже станем спецагентами и будем работать в паре. Мы себе даже визитки сделали. На своей я написал только инициалы: «Ж. Б.». Почти как Джеймс Бонд, правда? Это мой любимый герой.
Стать героем — вот моя мечта! Детективом, каратистом или спецагентом — я еще не решил, кем точно. Но какой же из тебя Джеймс Бонд, если сзади болтаются пять лопоухих братьев?..
В тот день на пороге дома мы встретили папу.
Мой папа — лучший врач на свете. У него всегда много работы, и он редко заходит на обед домой, особенно когда нам надо в школу и мы едим наспех, чтобы не выводить прописи в наказание, если опоздаем. А тут он даже не снял белый халат — так он вообще никогда не делал! — и у него было такое лицо, что мы сразу подумали: раз папа прибежал из больницы в обед, значит, кто-то из нас провинился…
— Дети! — торжественно начал он, обнимая маму. — У меня для вас новость!
