Хорошо, милый, — Марфа игриво подмигнула мужу. — Обязательно!
* * *
— Ну, чего там? — Мирослав, отхлебнув пива из стоящей перед ним чаши, выжидающе покосился на вернувшегося за стол Ратибора, после чего принялся по новой из-под прищуренных век разглядывать веселящуюся напротив ватагу данов.
— Да… Ничего интересного… — Ратибор неопределённо хмыкнул, присев напротив друга. — Какой-то горный баран подвалил к нашим хозяюшкам. Хотел его сначала с балкона выкинуть, да решил покамест гулянку Емеле не портить. Плюс Свят да Яромир чего-то там тоже бродят по второму этажу с Олафом, всё шепчутся… Никак, похоже, определиться не могут, у кого из них палаш длиннее… Не стал им мешать: вопросец-то государственной важности!..
За столом у восточной стены внутреннего дворика, куда присел Ратибор, помимо Мирослава, отдыхало ещё с полторы дюжины витязей из дружины правителя Мирграда, включая Ладимира, начальника городских ватажников, да Бронислава, главу дворцовой охраны. Пришлые викинги расположились за тремя столиками у западной стены, аккурат напротив гуляющих русичей. И с каждой умятой кружкой хмеля вели себя северные гости всё более и более развязно да вызывающе, громогласно галдя на весь двор княжьего замка и прилегающие окрестности.
— Нет ли у тебя ощущения, друже, — Мирослав всё так же продолжал неприязненно рассматривать наглых норманнов, — что Олаф притащил сюда, на пирушку, тридцатку самых крупных кабанчиков из своей сотни? Ну не странно ли? Чего он хочет, чтобы они пожрали как можно больше солений с хмелем, уделав опосля своими отрыгиваниями все ковры в тереме?..
— Ну да, определённо, — Ратибор внимательно осмотрел гуляющих варягов, — выбрал, пожалуй, самых здоровых да толстозадых… А ты к чему ведёшь? — рыжебородый гигант раздражённо почесал уже ни на мгновение не прекращающее зудеть плечо. Царапины, оставленные Мельванесом, ныли безбожно, чем-то напоминая сильную зубную боль. — Их три десятка… Ну, вон ещё пятак подвалил ихних шакалюг… Но Святославу ничего не грозит, ежели ты об этом! Они ж без оружия…
— Как и мы, — Мирослав пожевал губами, — как и мы…
— Да ладно, брось ты! — Ратибор, немного пораскинув мозгами, пренебрежительно хмыкнул. — Кумекаешь, замыслили против князя чего нехорошее эти ослы? Ерунда! С каждой из сторон на всех четырёх вратах во двор по паре-другой вооружённых до зубов обормотов Бронислава скучает! Плюс нас ещё тут за столом под два десятка! Да не… Вряд ли! Даже ежели бы и удумали чего, из терема точно не смогут уползти, и сами северные псы наверняка прекрасно это понимают! На главном входе в замок ещё минимум пятнашка витязей трётся, трезвых, аки стёклышко, да вооружённых до зубов! Ты же не считаешь, что варяги за смертью в Мирград пришлёпали? — Ратибор отхлебнул из стоящего перед ним жбана с вином, сам при этом внимательно, по новой разглядывая разошедшихся не на шутку данов.
— Скорее всего, ты прав, дружище, — чуть помедлив, согласно кивнул Мирослав. — Но мыслится мне, зарубиться на кулаках, в случае чего, они не против… И уж не за этим ли и пожаловали наши смердящие хряки?.. Показать Святославу, какие бравые вояки к нему притопали… Уделали его лучших бойцов! Это ежели, конечно, завалят нас! Ну и грудь колесом до конца жизни от сего подвига…
— Так мы только за, схлестнуться-то! — обрадованно воскликнул Ратибор, со слабой надеждой наблюдая за тем, как сидящему по центру, средь бурлящей ватаги соплеменников Кубальду, непрестанно буравящему рыжеволосого великана злым взором, что-то горячо нашёптывает на ухо склонившийся над ним слева Гисли, тот самый «горный орёл», отчаянный любитель голубики да портовых девок. — Надеюсь, коли взаправду замыслили бучу, не передумают уж оглоблями поработать… Мне только в радость!..
— Ещё рыл двенадцать подвалило, — перебил товарища Мирослав. — Явно неспроста набиваются как сельдь в бочке! Так-то под полтишок их уже… Нас же только двадцатка за столами, кто мельницами помахать встанет! Охрану у четырёх дверей во двор, то бишь в сумме ещё шестнадцать наших рях, тобой чуть ранее упомянутых, не беру в расчёт, они в карауле; оставить пост, побросать булат и влезть в обычную хмельную свару не имеют права, коль совсем уж грозы не случится аль Свят не велит… Яромир ещё где-то подле князя шастает! Не вовремя они там меряются клинками… Хорошо хоть, ты, косолапый шатун, рядышком сопишь… Ежели чего, возьмёшь на себя этого Кубика, что нам дерзить, не сходя с лоханки, принялся, да довеском десяточку его сородичей…
— Без проблем, Мир! И не суетись да не тереби ты так нервно комарика за хоботок, — Ратибор снова встретился глазами с Кубальдом и демонстративно сплюнул на пол, не без удовольствия наблюдая, как наливается красным лицо «правой руки» ярла Олафа. — Сдюжим! Не таких зарывали!.. И зря, кстати, не учитываешь медвежат Бронислава у калиток! Наверняка встрянут, если чего заме́сится!..
— Да я особо и не нервничаю, — буркнул недовольно Мирослав. — Но варяги эти мне не нравятся! Смотри, как злобливо косятся на нас… Так обычно на врагов зыркают! Прав ты оказался, а я сглупил: надо было против тогда, у князя на совете голосовать, а не воздерживаться… Эх, все мы крепки задним умом…
— То-то же! — хмыкнул удовлетворённо Ратибор. — Чуйка меня ещё не подводила… Коль твоя интуиция задремала, мою тогда слухай, бестолочь!..
— В-выпьем, русы? — рядом с Ратибором на лавку плюхнулось уже знакомое ему смрадное тело в северных замызганных одёжках, и полная кружка вина гулко опустилась на столешницу, аккурат туда, где за долю секунды до этого покоилась правая длань рыжеволосого исполина, знатно при этом расплескавшись и чуть было не треснув. — Ой, хе-хе, — пьяно рассмеялся незваный выпивоха, оказавшийся не кем иным, как Гисли, — чуть по лапе твоей не жахнул, рыжий буйвол… Успел отдёрнуть! Надо же, какой шустряк, однако…
Что Мирославу, что Ратибору почудилось одно и то же: заявившийся гость отнюдь не так пьян, как пытается это показать. Более того, чашкой по руке молодого богатыря он метил явно специально. К такому выводу мгновенно пришли оба приятеля.
— Кажись, повод ищут… — Мирослав вперился взглядом в усевшегося напротив викинга.
— Так это не беда! Сейчас подмогнём!.. — Ратибор недобро покосился на Гисли и пророкотал на весь двор, перекрывая гомон гуляющего люда: — С кем попало мы чарками не стукаемся, так что пшёл отсюда, жабья задница, покудова я тебя заместо бурёнки на крюк не подвесил! Ну, живо дал стрекача, не
