«И как только Эрону удалось добиться такого расположения?» –думала Роуан. Впрочем, она уже знала, что он способен с легкостью очароватьсамого Господа Бога на небесах и дьявола в аду. Даже Лорен, чрезвычайнорассудительная и ледяная как айсберг женщина, истинный юрист, кажется, пришлаот него в восторг, после того как накануне они встретились за ланчем ипрактически все время проговорили об истории Нового Орлеана. Понравился Эрон иРайену. Исаак и Уитфилд полюбили его от всей души. А Пирс, узнав, что Эронмного путешествовал по Европе и странам Востока, буквально забрасывал еговопросами.
Кроме того, Эрон стал постоянным и преданным компаньономтетушки Майкла – Вивиан. У каждого человека, в какой-то момент пришла к выводуРоуан, должна быть в жизни такая вот тетушка Вивиан – нежное, хрупкое существо,неизменно источающее симпатию и ласку и с благоговением внимающее каждому словусвоего любимца. Если верить описанию, данному Эроном в истории Мэйфейров, тетяВив была во многом сродни Дорогуше Милли и мисс Белл.
Несмотря на то что все члены семейства относились к тете Вивс глубочайшим уважением, неустанно кормили и поили ее, приглашая то в один, тов другой дом, переезд дался старушке нелегко. Она с трудом привыкала к новомуритму жизни и быстро уставала от светской болтовни. Вот и сегодня она умолялапозволить ей остаться дома и разобрать наконец привезенные из Сан-Францисковещи, которых, впрочем, было совсем немного. Она одолевала Майкла просьбамисъездить за остальным необходимым и дорогим ее сердцу имуществом, оставшимся вдоме на Либерти-стрит, однако он каждый раз по тем или иным причинам откладывалпоездку, хотя и он, и Роуан понимали, что когда-нибудь ему все равно придетсяехать.
Откровенно говоря, достаточно было увидеть Майкла и тетушкуВив вместе и понаблюдать, сколько терпения и доброты проявляет он в отношенияхс пожилой женщиной, как бережно с ней обращается, чтобы полюбить его за однотолько это.
– Понимаешь, Роуан, она, собственно, и есть моясемья, – заметил он однажды. – Кроме тетушки, у меня никого нет, вседавно умерли. И если бы я не встретил тебя, если бы между нами не возникло то,что возникло, то я наверняка был бы сейчас в Таламаске. Моей новой семьей сталбы орден.
О да, она отлично понимала Майкла. Его замечание вызвало вдуше Роуан бурю эмоций и заставило вспомнить об ощущении безраздельногоодиночества, которое всего несколько месяцев владело ею самой.
Господи, как ей хотелось, чтобы все шло как надо! Кстати,призрак с Первой улицы давно уже помалкивал и никак себя не проявлял. А что,если и он испытывает то же желание? Или это ангел-хранитель Роуан сделал так,чтобы призрак наконец оставил ее в покое? После возвращения изумруда она втечение многих дней только и делала, что проклинала в душе назойливого дьявола.
Мэйфейры смирились даже с вмешательством Таламаски в дела ихсемейства. Правда, Эрон весьма туманно объяснил им, что на самом делепредставляет собой орден и чем он занимается. Вполне вероятно, что вбольшинстве своем они поняли лишь, что сам Эрон ученый и путешественник и чтоисторией Мэйфейров его побудило заняться только высокое положение семьи и то,что она принадлежит к числу самых старых и уважаемых на американском Юге.
Им, безусловно, льстило внимание, а кроме того, как можнобыло не оценить заслуги ученого-историка, сумевшего откопать сведения обожественно прекрасной Деборе, навеки запечатленной на портрете кисти самогоРембрандта, да еще и благодаря изумруду, сверкавшему на груди этой женщины,связать воедино все ниточки и неопровержимо доказать их фамильное родство снею. Немногие разрозненные подробности, в которые посвятил Мэйфейров Эрон,оказались столь захватывающе интересными, что потрясли до глубины душипрактически всех, кому довелось их услышать. Свя-тый боже! А они-то всегдасчитали рассказы Джулиена о шотландских предках не более чем пустыми выдумкамивыжившего из ума старика!
Беатрис поспешила заказать новый портрет Деборы, точнее –его выполненную маслом копию с фотографии. Она хотела, чтобы в деньторжественного приема портрет непременно висел в холле на Первой улице.Поначалу она страшно разозлилась на Райена за то, что он не предложилприобрести оригинал, однако, поразмыслив, поняла, что Таламаска едва лисогласится расстаться с такой реликвией. А когда Райен назвал ейприблизительную цену сделки, вопрос и вовсе отпал сам собой.
В общем, Мэйфейры приняли и полюбили и Эрона, и Майкла, и,конечно, Роуан. Они полюбили и Дебору.
Даже если кому-то из них было известно, что произошло многолет тому назад между Эроном и Кортландом или между Эроном и Карлоттой, то никтооб этом и словом не обмолвился. Не знали они и того, что Стюарт Таунсенд былагентом Таламаски. Таинственная находка в мансарде так и осталась для нихзагадкой. Более того, все почему-то были убеждены, что тело появилось там повине Стеллы.
– Наверное, он умер от передозировки опия, –предполагали одни. – А Стелла просто завернула тело в ковер и забыла онем.
– А может, она его задушила, – высказывали своемнение другие. – Вспомните, какие сборища она устраивала.
Роуан с удовольствием слушала их разговоры, перемежаемыевзрывами смеха. Ее телепатический разум не улавливал даже намека нанедоброжелательство – она ощущала лишь исходящую от них доброту и радость впредвкушении большого праздника.
Тем не менее почти каждый из них – особенно это касалосьстаршего поколения – хранил собственные тайны, и семейные сборы все большеубеждали в этом Роуан. Чем ближе становился день бракосочетания, тем явственнееона ощущала, что грядет нечто необыкновенное.
Родственники постарше заглядывали в особняк на Первой улицене только для того, чтобы полюбоваться обновленными интерьерами или лишний развыразить свои наилучшие пожелания молодым. Они словно ожидали чего-то и…боялись. Складывалось впечатление, что они не то хотели поделиться с Роуаннекими секретами, не то предостеречь ее, не то спросить о чем-то… А возможно,их приводило туда желание испытать ее, проверить ее силы и способности,поскольку сами они, безусловно, таковыми обладали. Никогда еще Роуан непопадала в окружение такого числа людей, которые столь искусно умели скрыватьсвои негативные эмоции. Но все они при этом, несомненно, относились к ней ссовершенно искренней любовью и симпатией. В общем, ей действительно было о чемзадуматься.
Иными словами, она не могла исключить вероятность того, чтовскоре – быть может, даже сегодня – случится какое-то удивительное событие.
Родственников собралось немало, особенно пожилых. Спиртноелилось рекой. Не подкачала и погода: после нескольких холодных октябрьских днейвновь потеплело, по кобальтово-синему небу неслись облака – пышные, огромные,похожие на грациозные галеоны, скользящие по волнам, то и дело подгоняемыепорывами ветра.
