еще пены. Через несколько минут взял новую бритву, сказав, что первая уже затупилась.
Он делал все очень осторожно, как и обещал. Совсем как Барри. Я начала чувствовать себя так же, как тогда, с Барри. Мне нравилось, что меня подвергают опасности. Но совсем не так, как с мистером Вуозо. Он тоже делал со мной всякие опасные вещи, но вовсе не был осторожен, так что получалось больно и шла кровь, а мне потом больше не хотелось сжимать ноги. А теперь из-за Томаса мне стало немного лучше. Я вспоминала все те ощущения, которые мне так нравились.
Брил он меня долго, и в конце концов у меня там получилась такая же тонкая полосочка, как и у девушки в журнале. И ни одного пореза. Томас зачерпнул руками воду и смыл с меня все остатки крема и волос. Потом взял полотенце и насухо меня вытер.
— Нравится? — спросил он.
Я кивнула. Теперь я выглядела совсем как взрослая, хотя в то же время стала похожа на маленькую девочку.
— А тебе нравится?
— Да, — ответил он. — Очень.
— Спасибо, — поблагодарила его я.
— Не за что.
Я собиралась уже выйти из душа, но он меня остановил:
— Погоди, не одевайся пока.
— Почему? — уставилась на него я.
— Потому что, — начал он расстегивать джинсы, — я хочу кончить.
— А это надолго? — спросила я.
— Да нет, не волнуйся, — сказал он, вытаскивая член, — я быстро. — Он начал трогать себя так же, как тогда вечером, и все время смотрел на мой бритый лобок.
— Ты там теперь такая красивая, — сказал он, и выстрелил белой жидкостью себе в руку.
Я подождала с минуту, пока он не отдышится, а потом вышла из душа и оделась. Я начала ужасно волноваться. В каждом шорохе мне слышался скрежет ключа в двери.
Когда мы окончательно все убрали, было уже около шести.
— Тебе правда пора идти, — сказала я и проводила его в гостиную.
— Скажи, когда снова отрастет, я тогда еще раз приду, — предложил он, завязывая шнурки.
— Хорошо.
Мы поцеловались, и я открыла дверь. Как только он ушел, я прошлась по дому, надеясь, что все выглядит как обычно. Я поставила папин крем обратно к нему в ванную, проверила, не застряли ли волосы в сливе, спрятала под матрас “Плейбой”. Я старалась смотреть на все папиными глазами — максимально придирчиво, выискивая любые оплошности. Когда мне показалось, что все идеально, я пошла в столовую делать уроки. Но, как только я села, раздался звонок в дверь. Пришел мистер Вуозо.
— Ты что, черт возьми, делаешь? — заявил он.
Волосы у него спереди все растрепались, а рукава у куртки перекрутились, словно он одевался в страшной спешке. Я попыталась захлопнуть дверь, но он выставил вперед ногу.
— Ты чем тут занималась с этим черномазым? — спросил он.
— Не называйте его так.
— Как “так”? — переспросил мистер Вуозо.
Я не стала повторять за ним это слово.
— Ты же репутацию себе испортишь, — продолжил мистер Вуозо. — Хоть это ты понимаешь? Если будешь общаться с этим негром, то никому никогда не будешь нужна.
— Это вы мне репутацию испортили, — ответила я.
Он взглянул на меня.
— Моей репутации уже конец, — объяснила я и попробовала снова закрыть дверь, но он не сдвинулся с места.
— Джасира, — позвал он.
Я продолжила давить дверью на его ногу.
— Джасира, — повторил он и рукой придержал дверь.
— Что?
— Тебе нужно к доктору?
— Зачем это? — удивилась я.
Он промолчал.
— Так зачем? — еще раз спросила я.
— Ну, ты знаешь, — ответил он, понизив голос.
Я сделала вид, словно его не понимаю.
Наконец он заговорил:
— Ну, в тот день, когда я к тебе приходил…
— Нет, — ответила я.
— Уверена?
— Оставьте меня в покое, — потребовала я.
— Послушай, я же пытаюсь тебе помочь.
— Оставьте меня в покое или я расскажу папе, что вы со мной сделали!
На это он ничего не ответил, просто стоял и тяжело дышал. Я боялась, что он мне не поверит и догадается, что я никогда в жизни не смогу сама рассказать папе про то, что случилось. Наконец он убрал ногу, перестал придерживать дверь, и я смогла захлопнуть ее прямо у него перед носом. Затем я прошла в столовую, чтобы посмотреть, как он будет спускать флаг. Но сегодня он не стал этого делать. Протопал мимо флага прямо в дом.
глава пятая
В субботу, после того как мистер Вуозо обозвал Томаса черномазым, я помогала сажать папе персидские цикламены. Растения украшали красные и белые цветы, и девушка в магазине пообещала папе, что они перенесут и более холодную погоду. Для начала мы выкопали для них ямки вдоль каждой стороны дорожки, потом высвободили из горшков и осторожно посадили, стараясь не повредить корни. Папа заявил, что к приезду мамы все вокруг должно выглядеть красиво. Еще он сказал, что, если она думает, будто только у нее может быть приличный сад, она глубоко заблуждается.
Пока мы копались в саду, явились Зак и мистер Вуозо. Мы стояли на коленках спиной к их дому, так что не заметили, как они подошли.
— Доброе утро, — поздоровался мистер Вуозо.
Папа поднял голову. Его зеленые перчатки все перемазались в земле, а в руках он держал совок.
— Да?
Мистер Вуозо кашлянул.
— Мы с Заком хотели бы поговорить с вами и Джасирой, — объявил он.
Папа взглянул на меня, а потом снова на мистера Вуозо.
— Вы, по-моему, уже с нами разговариваете, — усмехнувшись, сказал он.
Мистер Вуозо обиделся.
— Зачем же так говорить? — сердито проговорил он. — Мы пришли сюда как друзья. Вот и все.
— Друзья? — поразился папа, оглядываясь вокруг. — Где это тут друзья? Не вижу никаких друзей.
— Мы пришли извиниться, — сказал мистер Вуозо. — Верно, Зак?
Зак взглянул на него.
— Давай, — подтолкнул его мистер Вуозо.
Через секунду Зак глубоко вдохнул и выпалил:
— Извини, что я назвал тебя чуркой.
— Ты не мне это говори, — сказал мистер Вуозо, с которого Зак не спускал глаз, — а Джасире.
Зак отвернулся от отца и повторил те же слова.
— Молодец, — похвалил его мистер Вуозо. — А дальше?
Зак помедлил.
— Ты будешь опять со мной сидеть? — наконец решился он.
Я не знала, что ему ответить. Посмотрела на папу, но тот только пожал плечами.
— Делай, как считаешь нужным, — сказал он. — Только, раз уж они так тебя зовут, я бы потребовал прибавки.
— Конечно, — согласился мистер Вуозо, — мы увеличим ей зарплату.
— На сколько? — поинтересовался папа.
— Доллар в час, — предложил мистер Вуозо.
Папа промолчал.
— Полтора, — сказал мистер Вуозо.
— А как же
