— Знаменитое местное лакомство, — сказал Влад. — Такое же, как шоколадные конфеты из Нальчика.
— Конфеты?
— О-о-о… Еще попробуешь. Обязательно попробуй, Ян, они очень вкусные. На Курортном бульваре много магазинчиков, где можно купить сладости.
Вкусные? Охотно верю. Мороженое тоже вкусное. Как давно я не ела мороженого на прогулке, пачкая пальцы и губы? Да я и гуляла только на работу и обратно, если уж начистоту. Влад все же не утерпел, подловил момент и долго целовал, слизывая с моих губ капли мороженого.
— Мне стоит тебя опасаться? — пошутила я, отдышавшись.
— Как мне — тебя, — ответил он серьезно. — Ты колдунья, Яна? Ты сводишь меня с ума.
Ой-ой, по спине побежали мурашки. Ничего такого я даже не планировала.
— Не бойся. — Его ладони огладили плечи. — Я не сделаю ничего против твоей воли.
— Все слишком быстро, Влад. Я…
Он прижал палец к моим губам, запрещая говорить.
— Одно твое слово, и я тебя больше не потревожу, — хрипло сказал он. — Но ты ведь не можешь знать наверняка, хочешь ли ты этого, правда?
Он опустил руку, и я ответила:
— Просто не спеши.
Еще один тяжелый вздох.
— Принято, Яна.
Мы медленно, но верно спускались к Нарзанной галерее, о чем говорили столбики на терренкуре. Влад показал мне смотровую площадку без парапета с обрывом на головокружительной высоте. И Красные камни с бронзовым портретом Ленина и горным орлом, терзающим змею. И вековые ели в сквере, где гуляли Пушкин и Лермонтов. Я никогда не видела таких длинных еловых ветвей, свисающих, как пряди волос.
Чем ниже — тем больше туристов и курортников. Больше детей, больше шума и запахов еды. И ноги уже гудят от долгой прогулки, а опустившиеся сумерки действительно принесли с собой прохладу.
— Ты не опоздаешь? — спросила я, заметив, что Влад то и дело поглядывает на часы. — Хочешь, иди быстрее, я не заблужусь.
Мы уже переходили дорогу, чтобы свернуть на нашу улицу.
— Плевать, — процедил он. — Я тебя не брошу.
При всем желании двигаться быстрее я не могла, так устала.
— Как насчет завтра? — спросил Влад. — Можно взять напрокат самокаты, в парке еще есть, что посмотреть.
— Нет, завтра я занята.
Пришлось так ответить, хотя хотелось согласиться. Пари! Я не должна забывать о главном.
— И чем же?
О, нотки ревности? Черт! Я не предполагала, что это будет так сложно.
— Влад, мне нужно кое-что тебе рассказать…
Нет! Не нужно. Я не хочу, чтобы все закончилось так быстро. Почему нельзя отложить? До Москвы, до окончания пари…
— Ты замужем и у тебя трое детей? — усмехнулся Влад.
— Почему трое? — опешила я.
— Один?
— Да нет у меня никаких детей! — рассердилась я. — И мужа нет.
— Тогда расскажешь позже. — Мы подошли к дому. — Яна, прости, мне сейчас некогда.
— Да, я понимаю… Спасибо за прогулку.
— Тебе спасибо. — Он привлек меня к себе и поцеловал в щеку. — Я вернусь около полуночи. Выходи, если не уснешь.
— Хорошо, — пообещала я. — Выйду.
18. И среди зол есть выбор
У нас на кухне работал телевизор. Сквозь приоткрытое окно я слышала голоса Пашки и Мити. Возле нижней двери стояла миска с колбасными обрезками, и ее содержимое яростно уничтожала разноцветная кошка.
Кошки милые, правда? Эта была некрасива до безобразия. И вроде бы все на месте — уши, глаза, хвост. И шерсть чистая, гладкая. И нет никаких шрамов или ран. А вот некрасивая — и все тут.
— Мя-а-а… — пожаловалась кошка и потерлась об мою ногу. — Мя-а-а!
Дверь открылась, из дома вышла Аля.
— О, Яна, ты уже вернулась. А чего здесь стоишь?
— Да только что подошла. Это откуда? — Я кивнула на кошку.
— Из подвала. У нее там котята. Видишь, какая худая, голодная… Я ей сейчас еще молока с хлебом дам.
— А мне дашь? — засмеялась я. — Я тоже голодная.
— Да заходи уже!
— Я через верх.
— Янка, ты что ль вернулась? — крикнул Пашка. — Иди сюда, тебе поесть оставили.
— Сейчас! Только переоденусь…
Так как все давно поужинали без меня, я не торопилась спускаться: освежилась в душе, высушила волосы. На кухне обнаружился один Пашка: закинув ногу за ногу, он щелкал пультом, переключая каналы телевизора.
— Садись ужинать, Ян, — произнес он, не отрывая взгляда от экрана.
— А где Митя и Аля? — поинтересовалась я, заглядывая под крышку сковороды. — Ой, что это?
Вместо ожидаемой жареной картошки я обнаружила там нечто коричнево-красного цвета. Правда, пахло очень вкусно.
— Соте из баклажан. Ян, садись, я поухаживаю.
Пашка ответил только на второй вопрос, так что пришлось повторить первый.
— Гулять ушли, на бульвар, к фонтану.
— Ты из-за меня остался?
— Им тоже хочется побыть вдвоем, — уклончиво ответил Пашка и поставил на стол тарелку с картошкой и соте. — Салат сама бери.
Он пододвинул ко мне миску с салатом из огурцов, помидоров, перца и зелени.
— Паш, может, успеешь догнать? — предложила я, не поверив в его «побыть вдвоем». — Ничего со мной не случится.
— Чаю налить?
О, кого это он мне напоминает? Уж не Влада ли?
— Да, крепкого. Паш, ты не хочешь отвечать, потому что злишься или хочешь позлить меня?
— Зачем тебе крепкий чай на ночь?
— Спать еще рано, — огрызнулась я, окончательно рассердившись.
Кто-нибудь, верните моего Пашку! Нормального, обычного парня с разговорами о геймдеве и маниакальным блеском в глазах. Я в состоянии сама налить себе чаю. И мне не нравится, что из-за меня он портит себе отдых.
Пашка молча подал чай и ушел в комнату. Благодаря отсутствию дверей я видела, что он лег на кровать и уставился в экран телефона. Естественно, мне кусок в горло не лез! Пашка еще и обиделся? Из-за чего?
Не может быть, чтобы из-за прогулки с Владом. Пашка же сам предложил, не было никакой ревности. Мы все давно выяснили!
Я отложила вилку, зашла в комнату и улеглась рядом с ним. Он отложил телефон, но продолжал упорно молчать.
— Паш, поцелуй меня, — попросила я.
— Чего?
Аж дернулся, бедный. Я ехидно улыбнулась. Шок — это по-нашему.
— Поцелуй, говорю. Ты ж хочешь.
