1. Язык мой — враг мой
Летний корпоратив я ждала с особенным нетерпением. В нашей игровой студии планировались кадровые перестановки, и я надеялась на повышение. А кто еще, кроме меня? Сколько можно торчать в низах, когда у меня столько идей? Я достаточно потрудилась, тестируя игры. Я хочу их создавать!
Все складывалось идеально. В отделе игровой механики освободилось место, где я оптимально реализую свои профессиональные навыки. А в сентябре смогу подать заявку на конкурс и обязательно его выиграю, потому что у меня почти готов диздок новой игры. Моей игры! Игры, которую я придумала с нуля.
Все складывалось идеально только в моих мечтах.
Во время торжественной части наградили лучших работников и объявили о новых назначениях. Меня среди счастливчиков не оказалось. Стерва Абрамова пропихнула на лакомое местечко своего молодого любовника, оставив меня ни с чем. Неудивительно, что с горя я напилась.
Так все и началось.
— Яна, хватит.
Пашка выхватил очередной коктейль прямо из рук.
— Изыди, — попросила я по-хорошему.
В голове туманилось, в глазах плыло, но досада притупилась, и мне уже не хотелось убивать. И тут появился Пашка и все испортил.
— На сегодня достаточно.
— Имею право, — набычилась я.
— Яна, это не повод.
Ему легко рассуждать! Он ведущий специалист в отделе геймдиза уровней. И он мужик! Хоть и гей. Гей-геймдиз. Хи-хи! Ой…
Кажется, меня здорово повело. Лишь бы вслух такое не брякнуть. Мало того, что Пашка обидится, так еще, не дай бог, услышит кто. А он мне доверился, между прочим.
Чтобы осознать это, хватило остатков трезвого сознания. Все остальное происходило в пьяном угаре.
— Последний, — пообещала я, и Пашка нехотя отдал мне коктейль.
— Я отвезу тебя домой, — сказал он.
Мой благородный рыцарь! Если разобраться, то он единственный, кто воспринимает меня всерьез. Женщин в геймдеве все еще меньше, чем мужчин, и наша студия — не исключение. Я боролась со стереотипами и доказывала, что навыки программирования никак не связаны с гендерными признаками, но пока ничего не добилась. Женщин охотно брали в экономический отдел, они отлично приживались у художников, но программеры стойко держали оборону.
— Не хочу домой, — заупрямилась я. — Хочу танцевать!
— Хорошо, пойдем, — покорно согласился он.
Пашка, как никто иной, знал, что спорить со мной — себе дороже. В студии нас считали парочкой, и это удобно обоим. Пашке понятно почему, но и я имела свой гешефт. Во-первых, мне есть, с кем обсуждать, все, что связано с играми и их разработкой. Во-вторых, я избавилась от настойчивых ухажеров и сальных шуточек в свой адрес. Женщина-программист? Фу! Брюнетка с сиськами? Да-да-да!
Конечно, не все такие. Кроме Пашки я еще общалась с Артемом, Васей и Давидом. Во всяком случае, они не шарахались от меня, как от прокаженной, когда я спрашивала, над чем они работают, и не лезли под юбку, проходя мимо.
Последний коктейль был лишним. Это я поняла, едва сползла с высокого табурета. Пол опасно покачнулся, и я повисла на Пашке.
— Может, все же домой? — предложил он.
— Танцевать!
Ради сегодняшней вечеринки я облачилась в короткое приталенное платьишко и босоножки на высоком каблуке, и прическу сделала, и маникюр, и макияж, но все равно ощущала себя рядом с Пашкой маленькой серой мышкой. И все потому, что этот гад красив, как Аполлон. Высокий широкоплечий блондин с голубыми глазами! И почему самые лучшие мужчины — геи?
До танцпола мы не дошли, мне захотелось в туалет. К сожалению, в этом кафе уборные разделялись четко: мальчики — налево, девочки — направо. Иначе Пашка сумел бы удержать меня от глупости. Да просто вовремя заткнуть, в конце концов! Но в самый неподходящий момент его не оказалось рядом.
С «зайкой» Зиночкой из бухгалтерии мы столкнулись у умывальника.
— Ой, Яночка, мне так жаль, — пропела она. — Это место должно было стать твоим!
И почему я не вспомнила, что Зиночка — первая сплетница и провокаторша? Почему не подумала, что в туалете мы могли быть не одни?
Да потому что пьяная была вдрызг!
— Просто я не умею ни лизать, ни сосать, — ляпнула я.
— Ты это о чем?
Зиночкины уши тут же расправились, как локаторы. Но я и этого не заметила.
— О том, что Витя сначала полизал Абрамовой, а потом Абрамова отсосала Быкову. А я в этой цепочке лишнее звено.
Зиночка сделала круглые глаза.
— Ой, Яна… Что ты такое говоришь…
— Что думаю, то и говорю! — отрезала я. И Остапа понесло: — Надоело! Все решается через постель! Этот Витя тут без году неделя, и уже в механике! А я так и буду тестить чужие баги, потому что не сплю с начальством!
— Яна! — На пороге нарисовался Пашка. — Ты что творишь? Ты чего орешь так, что в коридоре слышно?
И тут, как в замедленном кино, дверь одной из кабинок отворилась, и оттуда выплыла Софья Никитична Абрамова собственной персоной. Само собой, с перекошенным от злости лицом.
— Кольцова, ты уволена, — прошипела она мне.
2. Друзья познаются в беде
Не помню, как Пашка увел меня с корпоратива. Скорее всего, унес, пару раз стукнув головой то ли о стенку, то ли о дверь. Иначе отчего так больно дотрагиваться до затылка?
Проснулась я не у себя дома, а на диване в Пашкиной квартире. Ощупала тело — вроде все на месте. Обнаружила, что лежу в белье под легким одеялом, то есть, меня еще и раздели. Рядом с диваном, на журнальном столике, стакан воды и таблетка. Золото, а не парень! Жаль, что не мой.
Я осторожно села, завернувшись в одеяло. Платья поблизости не обнаружилось. Оставалось надеяться, что оно вообще уцелело, иначе в чем я домой поеду? Не в одеяле же.
Таблетка зашипела, растворяясь в воде. Я поморщилась, растирая виски пальцами. Думать больно, шевелиться тоже. Хорошо же я вчера погуляла, если до дома не дошла. И что, был повод так напиваться?
С кухни доносились приглушенные мужские голоса, но я не спешила подавать признаки жизни. Выпила лекарство, снова легла… и вспомнила, как меня прокатили с повышением. Да, повод был.
Закрыв глаза, я попыталась восстановить в памяти вечеринку. Торжественные речи, вручение грамот, командные игры для сплочения коллектива. Потом все разбрелись по залу: девочки — на танцпол, мальчики — по пивасику. А я у барной стойки, с бокалом Куба Либре. Что поделать, сладким ликерам я предпочитаю суровый мужской ром. Потом ко мне подсел Пашка… потом мы отправились танцевать…
