– Тогда, может быть, вернемся к лотерейным билетам? –спокойно предложил Мейсон.
– Это совершенно бесполезно, – раздраженно ответил Серл. –Нет никаких доказательств того, что я ими торговал.
– Если не возражаете, я обмакну хлеб в подливу. В самом делеочень вкусно! Здесь все блюда такие хорошие?
– Ресторан специализируется на домашней кухне… Послушайте,Мейсон, у вас все равно ничего не выйдет.
– Что не выйдет? – невинно осведомился адвокат.
– Вытянуть из меня что-нибудь, вот что. Не думайте, что яродился только вчера. Мне достаточно подойти к телефону, позвонить окружномупрокурору и сказать, что адвокат с одной официанткой пытаются оказать на менядавление, и вас упекут за решетку так быстро, что вы даже не успеете доестьсвой вкусный обед.
Мейсон протянул ему монету.
– Телефон вон там. Идите звоните.
– Я не стукач, – опешил Серл.
– Конечно, – сказал Мейсон, – но если окружной прокурорпопросит у меня доказательств, я смогу предъявить ему лотерейный билет ифальшивые игральные кости, которые вы послали Полу Дрейку за двадцать пятьдолларов.
Серл, собравшийся было отведать пирога с мясом, замер свилкой в руке.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил он.
Мейсон подцепил на вилку морковь, отрезал кусок пирога,отправил все это себе в рот и, прожевав, произнес:
– Дрейк – глава детективного агентства. Он работает на меня.
В ответ Серл тяжело вздохнул.
– Нам надо было разыскать Конвэя, – продолжил Мейсон. – Мыразузнали кое-что о компании «Конвэй Эплаенс», но та переехала. Нам не удалосьвыяснить на почте ее нового адреса, и мы решили послать наудачу двадцать пятьдолларов. Номер удался.
Он снова принялся за пирог с мясом.
– Послушайте, – огрызнулся Серл, – что вы хотите от меня?
– Фактов. И только, – ответил адвокат.
Серл отодвинул от себя тарелку.
– Мне надо позвонить, – заявил он.
– Окружному прокурору? – ехидно осведомился Мейсон.
– Нет.
– А кому?
– Приятелю.
– Пожалуйста, звоните, – разрешил адвокат.
Серл не возвращался из телефонной будки минут десять.
– Все в порядке, Мейсон, – сказал он, снова усаживаясь застол. – Теперь у меня развязаны руки.
– У меня тоже, – улыбнулся адвокат.
– Допустим, я расскажу вам кое-что важное. Что я с этогобуду иметь?
– Я разрешу вам заплатить за мой ленч, – пошутил Мейсон.
– Я не шучу, – хмуро реагировал Серл на юмор адвоката.
– Я тоже.
– Ну и ладно. У вас был шанс, и вы его упустили, – помрачнелСерл и с остервенением принялся за остывший пирог.
Мейсон покончил с салатом, закурил сигарету и отхлебнулкофе.
– Десерт? – предложила подошедшая официантка.
– Мне мороженое, ему счет, – кивнул Мейсон на Серла.
Тот выскреб свою тарелку и раздраженно отодвинул ее всторону.
– Когда нервничаешь, пища плохо усваивается, – проявилзаботу Мейсон.
– Это ведь черт знает что! – раздраженно воскликнул Серл. –Я лез из кожи вон, чтоб развязать себе руки, а теперь оказывается, что с ваминевозможно договориться.
– Это точно. Со мной договориться непросто, – согласилсяМейсон, отодвигаясь от стола, чтобы дать официантке возможность стряхнуть соскатерти крошки.
– Принеси мне яблочной пирог и побольше кофе, – угрюмопопросил Серл.
– Да, сэр, – приняла заказ официантка и удалилась. Мейсоннемного развернул свой стул, чтобы сесть к столу боком, положил ногу на ногу ис наслаждением закурил.
– Вы сможете задать любые вопросы во время перекрестногодопроса, – посоветовал Серл.
– О! Вы еще будете несказанно удивлены тем, что можетсделать хороший адвокат на перекрестном допросе! – ответил Мейсон. – Можнозадать человеку кучу нескромных вопросов, можно поставить под сомнение егочестность, можно показать, что его обвиняют в уголовном преступлении и…
– Меня не обвиняли ни в каких уголовных преступлениях, –перебил его Серл.
– Пока нет, но это может произойти в любую минуту. Ребята изфедеральной службы знают свое дело. Как правило, они докапываются до истины,тем более когда у адвоката есть причины помочь им в этом.
– После того как мы осуществили поставку, – заговорил вдругСерл угрюмо, – я почувствовал, что с этим переводом Дрейка что-то нечисто. Ятолько что принял дела и еще не знал всех клиентов. Я поверил его письму…
– Понимаю, – кивнул Мейсон. – Он неплохо сработал. А? Никомунеохота попадать в тюрьму. Каждый считает, что он не дурак и это не для него.
– Во всяком случае, я не дурак, – буркнул Серл.
– А мне сдается, что вы ошибаетесь, – ответил Мейсон.
Официантка принесла десерт. Адвокат принялся за мороженое, аСерл, отодвинув в сторону пирог, проговорил:
– Ладно, будь что будет! За несколько лет я изучилдосконально Луи. Он арендовал контору и организовал дело по продаже игральныхкостей. Я разработал систему тотализатора, однако совершенно не рассчитывал нато, что Луи продаст мне этот бизнес. Тем не менее он решил выйти из дела,сказал мне, что Лидс совершил убийство и что он получил от него двадцать тысячв качестве первого взноса за молчание, но не собирается успокаиваться, пока неполучит все сто.
– Шантаж? – попытался угадать Мейсон.
– Вы так думаете?
– Я ничего не думаю, – ответил Мейсон, доедая мороженое. – Яслушаю.
– Конечно, вы угадали, это был шантаж, причем весьмаудачный.
– Вам известно, что он имел против Лидса? – спросил Мейсон.
– Конечно нет. Думаете, Луи был такой простак? Если человекраскопал золотую жилу, он не станет говорить, где она находится, даже своимдрузьям. В общем, я купил его дело. Подумал поначалу, что было бы неплохосменить адрес, но название решил оставить прежним, так как заказыосуществлялись по почте…
– Продолжайте, – произнес адвокат, – продолжайте.
– В мою контору нагрянула полиция. Меня в тот момент там небыло. Они забрали с собой кучу всякого хлама, однако не нашли никаких сведенийо клиентах: мой помощник догадался вовремя спрятать лотерейные билеты вбезопасное место.
