– Нет-нет, успокойтесь, доктор Мэйфейр. Я прекрасносебя чувствую. Просто, когда происходит нечто подобное, организм как-тореагирует – напрягается, что ли? Или это называется по-другому? Возможно, я,сам того не сознавая, пугаюсь? Не знаю, как объяснить. Однажды, еще в детстве,я катался в Поншатрен-Бич на «русских горках». Так вот, когда мы взлетели насамый верх, я вдруг решил, что на этот раз ни за что не стану напрягаться, а,наоборот, перед тем как наша тележка с головокружительной скоростью помчитсявниз, совершенно расслаблюсь. И вот тогда произошло нечто странное. Япочувствовал не то колики, не то спазмы в желудке и в легких. Очень болезненные,должен сказать. Словно все мышцы тела вдруг непроизвольно сжались. И в бассейнея испытал примерно то же самое. А если быть точным, то ощущения былипрактически совершенно такими же.
Роуан задумалась. Она долго сидела, погруженная в своимысли, не двигаясь, обхватив себя руками за плечи и крепко сжав губы.
– Случается, что стресс, который люди испытывают на«русских горках», заканчивается смертью от инфаркта, – тихо произнесла онанаконец. – Точно так же, как и любой другой стресс.
– Я не собираюсь умирать.
– Откуда вдруг такая уверенность?
– Я уже умер однажды, – хмыкнул Майкл. – И ктому же сейчас не время делать это во второй раз.
– Очень остроумно, – с горькой усмешкойоткликнулась Роуан.
– Но я серьезен как никогда.
– Не смей больше ходить туда один. Не давай этомусуществу ни малейшего шанса проделать с тобой еще что-либо подобное.
– Да все это просто бред собачий, Роуан. Я ни капелькине боюсь чертова призрака. А главное – мне нравится бродить по особняку. И еще…
– Что еще?
– Это существо все равно рано или поздно появится.
– А почему ты так уверен, что это был именноЛэшер? – ровным тоном спросила Роуан. Лицо ее при этом оставалосьсовершенно спокойным. – А что, если с тобой говорил действительно Лангтри?А что, если Лангтри хочет, чтобы ты бросил меня?
– Ерунда.
– Никакая не ерунда.
– Послушай, давай оставим эту тему. Я просто стремлюсьбыть полностью откровенным с тобой и не хочу что-либо скрывать. Такой жеоткровенности, кстати, я жду и от тебя.
– Еще раз прошу: не ходи туда. – Роуан нахмуриласьи продолжала настаивать на своем. – Во всяком случае, один, да еще иночью. Не ищи приключений на свою голову.
Майкл лишь иронически усмехнулся.
Роуан встала и вышла из комнаты. Майкл еще никогда не видел,чтобы она вела себя так нарочито торжественно. Через минуту она вернулась, несяв руке свою черную кожаную сумку.
– Будь любезен, расстегни, пожалуйста рубашку, –попросила она, доставая из сумки стетоскоп.
– Что? Да в чем, собственно, дело? Я не понимаю. Эточто – шутка?
Какое-то время Роуан молча стояла прямо перед ним состетоскопом в руке и смотрела в потолок, но потом не выдержала и улыбнулась.
– Давай поиграем в доктора. Согласен? А теперь будьхорошим мальчиком – расстегни рубашку.
– Только если ты снимешь свою, – хмыкнул Майкл.
– Договорились. Но после тебя. – Роуан селарядом. – А если захочешь, я даже разрешу тебе послушать, как бьется моесердце.
– Ну-у… Если так… Господи, Роуан, эта штука такаяхолодная!
– Я грею ее в руках, только когда имею дело смаленькими детьми.
– А что, по-твоему, большие смелые парни вроде меня нечувствуют ни жары, ни холода?
– Не пытайся рассмешить меня. Дыши медленно и глубоко.
Майклу не оставалось ничего другого, кроме как повиноваться.
– И что ты там услышала? – спросил он, когда Роуанвыпрямилась и убрала стетоскоп обратно в сумку.
Она села рядом и прижала пальцы к внутренней стороне егозапястья.
– Ну, что скажете, доктор? – снова задал вопросМайкл.
– По-моему, вы совершенно здоровы. Никаких шумов.Никаких врожденных заболеваний, нарушений функции внутренних органов или другихсерьезных проблем.
– Ах, как мил этот старичок Майкл Карри! И что жеподсказывает вам пресловутое шестое чувство?
Роуан склонилась к нему, протянула руки и легко коснуласьими шеи, а потом ее пальцы скользнули вниз, в расстегнутый воротник рубашки, истали ласково поглаживать Майкла по груди. Все ее движения были такимиудивительно нежными и так отличались от ее обычной манеры поведения, что уМайкла мурашки побежали по спине. Он почувствовал, как глубоко внутризарождается страсть, как она стремительно разгорается, превращаясь в яркийкостер…
Он едва ли не с ужасом сознавал, что еще немного – и этастрасть превратит его в настоящего дикого зверя. Однако Роуан вдруг застыла.Она, без сомнения, понимала, что с ним творится, однако лицо ее сделалосьбесстрастным и больше походило на маску, а обращенные на него глаза словноостекленели. В душу Майкла закралась тревога.
– Роуан… – негромко позвал он.
Она медленно убрала руки, но потом, будто очнувшись от сна,вновь шаловливо провела пальцами по его телу, погладила бедра имногозначительно поцарапала ногтями выпуклость на джинсах…
– Так что же все-таки говорит тебе шестоечувство? – повторил Майкл свой вопрос, едва сдерживая желание наброситьсяна нее и разорвать в клочья все, что на ней надето.
– Оно говорит, что ты самый красивый и соблазнительныймужчина из всех, с кем мне когда-либо доводилось лежать в одной постели, –томным голосом ответила она. – Что, влюбившись в тебя, я поступила наудивление мудро и правильно. И что наш первенец будет потрясающе красивым,крепким и сильным ребенком.
– Ты издеваешься надо мной, да? Ты не могла все этоувидеть. Признайся, что я прав.
– Прав. Но именно так все есть и будет. – Роуан положилаголову ему на плечо, а он в ответ крепко обнял и прижал ее к себе. – Насожидают чудесные события, и они непременно произойдут, потому что мы этогохотим. А пока предлагаю тебе забраться под одеяло и сделать первый шаг косуществлению наших желаний…
