на что не реагирует.
— Эй! — негромко позвал мальчик. — Эй, очнись!
Приговоренная не отреагировала. Повышать голос подросток опасался, мало ли. Поднимется шум, прибежит стража и очень сложно будет объяснить что он здесь делает с мешком еды.
Коска попробовал подпрыгнуть чтобы достать до клетки, уцепиться за нее и просунуть припасенное внутрь. Бесполезно. Мэтр с его немалым ростом справился бы без проблем, но не мальчишка, что доставал ему, в лучшем случае до груди. В сердцах подросток пнул столб, затем подумал и стукнул его еще несколько раз, надеясь, что пленница очнется. Тщетно.
Можно было бы забраться на столб и опустить еду в клетку, но девушка, даже если придет в себя, не сможет ее взять. Железные полосы позволяют лишь небольшие движения, ни поднять рук, ни опуститься приговоренные не могут, вынужденные стоять до самой смерти.
Мальчик разглядывал черты лица девушки, насколько позволял неверный лунный свет и свисающие спутанные пряди волос. Приятный овал, тонкие губы, чистая кожа, четкие черты бровей. Интересно, какого цвета у нее глаза? Днем показались зелеными, но все-таки было слишком далко, чтобы утверждать уверенно. Приговоренная не шевелилась, а мальчишка стоял и смотрел снизу вверх, любуясь самой красивой, как ему казалось, девушкой.
Нужно возвращаться. Если бы молодая женщина была в сознании, Коска смог бы бросить ей веревку, подтянув которую она смогла бы поесть и утолить жажду, но в такой ситуации он ничего не сможет сделать… Или сможет?
— Ты хоть понимаешь что могло случиться? — всплыла в памяти фраза некроманта, которую он в сердцах бросил, когда Вилана вцепилась в его руку, пытаясь помочь Курту.
Зеленое пламя на руке, облизывает кружку, которая, спустя мгновение осыпается прахом.
Как же там мэтр говорил, описывая каждую руну? Зажигая магическое пламя, вы открываете канал для силы, а руны, что вы заставляете танцевать в пламени, задают силе форму и свойства. Нужно сменять их как можно быстрее не концентрируясь на определенной. Если задержать какую-нибудь дольше пяти ударов сердца — силу придется использовать иначе можно нанести себе серьезный вред, погасив успевшее принять структуру магическое пламя. Быстро меняя знаки друг за другом, вы приучаете свой разум вызывать символ, вырисовывая его в сознании сразу целиком, заодно увеличивая пластичность подвластной энергии.
Перед глазами всплыл знак, а каркающий голос, в памяти, произнес:
— Руна Хекос — символ разрушения. Даже сама по себе может разрушить довольно большой предмет или убить человека. Чуть позже я покажу плетение, позволяющее направлять ее энергию в конкретную цель и не позволять уничтожить больше чем нужно…
Над ладонью мальчишки загорелось белое пламя, резанувшее глаза, привыкшие к темноте, ярким светом, но совершенно не освещающее ничего вокруг, только саму руку. Многодневные тренировки позволили мгновенно сформировать в колеблющихся язычках перечеркнутый в трех местах косой штрих. Теперь, держать пять ударов сердца.
Чистый белый огонь начал темнеть, приобретая фиолетовые оттенки, а между лепестков пламени завели свой стремительный танец крохотные искорки. По коже побежали волны жара и леденящего холода, а рука начала неметь. Еще немного…
Ладонь, охваченная фиолетовым огнем, прикоснулась к шершавой, высохшей древесине и не почувствовала прикосновения. Огонь стек с руки мальчишки и мгновенно разбежался по столбу, железной клетке…
Коска, обессиленно опустившийся на землю, улыбнулся, у него получилось! Но, спустя мгновение, улыбка сменилась гримасой ужаса. Фиолетовое, искрящееся пламя и не думало останавливаться, охватив орудие казни, оно перескочило на фигуру девушки чтоб, немного погодя, исчезнуть, словно впитавшись внутрь. Все осыпалось вниз серой пылью, превращающейся в невесомый прах.
— Неплохо. — прокаркал знакомый голос над головой застывшего мальчишки. — Возможно такой исход, для нее, даже лучше. Однако, мне нужно подумать над твоим наказанием.
Мэтр! Коска, внезапно, отчетливо понял что все это время некромант наблюдал за его метаниями и не вмешивался, пока отчаявшийся парень не прибегнул к магии. Мэтр мог помочь ему, мог засунуть еду в клетку или освободить девушку, но не стал. Просто смотрел.
— Почему вы не вмешались? — смог выдавить парень из сведенной готовыми вырваться рыданиями груди.
— А зачем? — Коска готов был поклясться что бровь мага изогнулась в удивлении. — Она мне никто. Она осужденная преступница. Некроманты не вмешиваются в дела церковников, а все судьи и палачи в ведении церкви Света. Ты меня ни о чем не просил. Этих причин тебе недостаточно?
Мальчишка стоял и не мог вымолвить ни слова. Почему? Почему он не подошел к метру прежде чем убегать в ночь, без единой мысли о том, что он будет делать, всего лишь с желанием помочь девушке, врезавшейся в душу.
— Идем обратно. — маг силой заставил мальчишку отвернуться от кучки праха, оставшейся от приговоренной. — Ты даровал ей легкую смерть, немногие могут рассчитывать на такое милосердие. Утешься этим.
— Вы меня накажете?
— Обязательно. Ты самовольно оставил того, кому обещал служить. Это требует наказания.
— А за то, что я ее убил?
— Нет.
— Почему?
— Потом объясню, когда станешь старше.
Дверь в постоялый двор скрипнула, пропуская мага и, тенью следующим за ним, мальчишку. Бернард прошел к ближайшему столу, указал подростку на массивную лавку из половины бревна, до блеска вытертую седалищами посетителей заведения.
— Ложись.
Без расспросов и возражений, Коска вытянулся на «ложе», уцепившись руками за край. Сверкнуло, вспыхнуло зеленью. Скосив глаза, мальчишка увидел полосу зеленого огня, вытянувшуюся плетью, свивающуюся в кольца и тут же выпрямляющуюся обратно, словно живущую своей жизнью.
Мальчишка еще не отошел от шока первого убийства, и, чтобы это не вылилось в проблемы с рассудком, нужно дать ему другую причину для нервного расстройства. Причину, что будет воспринята как влияние не зависящей от него силы, а не последствие его действий. Телесное наказание — самое лучшее, что Бернард может сделать в подобной ситуации. Кроме того, из процесса можно извлечь пользу и научить мальца одному простенькому, но весьма полезному приему. Некромант поднял руку, занося наколдованную плеть для удара.
— Сейчас будет больно. Терпи. Постарайся полностью ощутить эту боль, понять ее, подчинить и поставить себе на службу. — некромант говорил ровно, даже каркающие нотки исчезли из голоса, будто он объяснял очередной урок. — Боль — источник силы. Разозлись, на меня, на себя — не важно. Злость позволит выдержать и не такое.
До ушей мальчишки долетел хищный свист…
Бернард размахнулся и, не щадя подростка, ударил вдоль спины. Бич боли, полностью нематериальная сущность, вгрызался в ауру, прожигая нервы терзающим импульсом. Можно просто наказать мальчишку, но, раз уж все так удачно совпало…
Спина горела огнем, волнами расходящимся по телу, казалось даже ногти и волосы нагрелись и вот-вот вспыхнут. Коске доводилось получать розгами от
