Далее был помещен некролог, где перечислялись все достоинстваи заслуги Карлотты. Статья вновь наполнила Роуан чувством вины и раскаянием.
«Кто-нибудь из агентов Таламаски уже, конечно, вырезал ипоместил в архив эту статью. Возможно, Эрон тоже прочел ее. Интересно, чтобудет написано по этому поводу в досье?» – с теплотой в душе подумала Роуан.
Наверное, она ощущала себя гораздо увереннее и спокойнее,чем следовало бы любому нормальному человеку в ее положении. Но как бы то нибыло, она обрела семью, а ее сомнения и тайные печали постепенно находили своеобъяснение и меркли в сравнении с тем, что пришлось пережить ее предкам.
Вчера, когда Майкл крушил сосуды и боролся с темными силами,она не испытывала чрезмерного страха, потому что знала: у нее есть он, естьЭрон, есть множество близких и дальних родственников. Даже после смертиКарлотты она не чувствовала себя одинокой.
Сложив на столе перед собой руки, Роуан надолго задумалась.За окном лил дождь, завтрак давно остыл, а она все сидела, не меняя позы, иразмышляла о том, что за последнее время в ее жизни произошло так многособытий, что она не успевала не только осмыслить их, но и должным образомотреагировать и оценить собственную реакцию. Чувства приходили и уходили,иногда не оставив и следа.
Но как бы то ни было, она обязана как положено оплакатьКарлотту, позволить страданию и горю постепенно стихнуть в душе. И пустьстаруха покоится с миром.
Глядя, как мечется в кровати Майкл, щупая его бешенобьющийся пульс, касаясь рукой разгоряченного лба, она думала о том, что еслипотеряет его, то умрет. А уже час спустя она один за другим разбивала сосуды,вытряхивала их содержимое в белую лохань для мытья посуды и тыкала в негопешней для колки льда, прежде чем передать Эрону, который упаковывал иперекладывал льдом эту мерзость. Он был спокоен и деловит, как опытный врач, нераз присутствовавший на вскрытиях.
В перерывах между такими эмоционально напряженными моментамиона расслаблялась, думала, наблюдала, старалась запомнить – слишком многонепривычного ее сейчас окружало. Да и вообще, слишком много на нее свалилось.
Сегодня, проснувшись в четыре часа утра, она никак не могласообразить, где находится. Лишь постепенно память вернула воспоминания опрошлых событиях, о проклятиях и благословениях, о клиниках, увиденных во сне…А рядом лежал Майкл, и ее вновь охватило неуемное, словно жажда наркотика,желание…
Но разве можно винить его в том, что каждый его жест, каждоеслово или изменение выражения лица вызывали в ней бурю эмоций? Независимо оттого, что творилось вокруг, он, в силу своей невинности, сам того неподозревая, оставался для Роуан источником сексуального наслаждения.
Роуан села в кровати и обхватила руками колени. Неужеличрезмерная сексуальность присуща всем женщинам? Ведь даже малейшая деталь –прядь волос, прилипшая к влажному лбу, завиток на затылке – способна пробудитьв ней такое жадное вожделение, какое не способен испытать, наверное, ни одинмужчина.
У мужчин все проще. Может ли один только взгляд на чутьпромелькнувшую из-под юбки женскую лодыжку свести их с ума? Кто-то сказал, чтоможет, – кажется, Достоевский. Однако такое утверждение вызывало у Роуанбольшие сомнения.
А вот ей достаточно было увидеть, как он прикуриваеточередную сигарету, как поправляет врезавшийся в запястье браслет золотых часовили закатывает повыше рукав рубашки…
Только его страх мог остудить ее страсть. Но приступы страханикогда не были долгими.
Роуан так хотелось разбудить его, коснуться губами пениса…Но она сдержалась, потому что понимала, как важен для него этот утренний сонпосле всего, что произошло вчера. Ей вспомнился он здесь, на этой кровати,обессиленный, беспомощный, с безвольно лежащими на покрывале крупными красивымируками. Ей пришлось самой раздеть его. А когда она нащупала его пульс, топришла в ужас и потом долго не отходила от него ни на шаг, пока непочувствовала, что сердце забилось спокойно, разгоряченная кожа остыла идыхание выровнялось. Роуан только молила Бога, чтобы сон Майкла был мирным,целительным. Она еще долго любовалась лежащим рядом мужчиной, таким красивым изагадочным, и мечтала о том, что настанет день, когда она попросит его женитьсяна ней. У них впереди целая жизнь в доме на Первой улице, и они найдут времядля сексуальных наслаждений.
Но только не таких, какие она доставляла себе когда-то сЧейзом, белобрысым копом из округа Марина Пару раз она, вот так же проснувшисьрано утром, тесно прижималась к нему всем телом и терлась о него, изо всех силнапрягая плотно сдвинутые бедра, пока не достигала оргазма.
Не слишком, надо сказать, большое удовольствие – особенно всравнении с тем, как огромный и обожаемый тобой красавец со свесившимся смощной шеи маленьким золотым крестиком буквально вжимает тебя во влажныепростыни так, что перехватывает дыхание.
Майкл даже не пошевелился, когда в небе загрохотал гром, хотяудары были такими сильными, что казалось, будто на крыше дома установилиартиллерийскую батарею.
С тех пор прошло два часа. Дождь лил по-прежнему, завтракостыл, а Роуан неподвижно сидела за столом, перебирая в памяти последниесобытия и думая о решающей встрече, которая ждала ее впереди.
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Райен и Пирс ждалиее, чтобы отвезти в центр города.
Роуан оставила Майклу записку с сообщением, что едет насовещание по поводу финансовых дел Мэйфейров и вернется не позже шести.
«Пожалуйста, попроси Эрона побыть с тобой до моеговозвращения и ни в коем случае не езди в особняк один», – приписала она вконце.
– Я хочу выйти за тебя замуж, – произнесла онавслух, кладя записку на ночной столик.
Ответом ей было тихое сопение в подушку.
– Архангел и ведьма, – уже громче добавила Роуан.
Майкл продолжал крепко спать. Тогда она рискнула и легкоприкоснулась губами к его обнаженному плечу. Одного только ощущения его упругихмускулов под туго натянутой кожей было достаточно, чтобы ей нестерпимозахотелось немедленно раздеться и нырнуть к нему в постель. Однако онапоспешила выбросить из головы эти мысли, повернулась и вышла из номера,захлопнув за собой дверь.
Проигнорировав комфортабельный лифт, она спустилась пешкомпо лестнице и лишь на несколько секунд задержалась на одной из покрытых ковромступенек, чтобы бросить взгляд на гладколицего Райена и его симпатичного сына.Они тихо переговаривались о чем-то. Слов Роуан не разобрала, но сочные голоса имягкий южный акцент в сочетании с тропического покроя костюмами сделали ихвдруг в ее глазах инопланетянами из другой галактики, которые прилетели за нейна своем межпланетном корабле, замаскированном под обыкновенный лимузин.
