Она и мне хотела сшить обнову, но не успела. Однажды вечером она заработалась при свете керосиновой лампы. Я ее уговаривал ложиться спать, а она отвечала, что ей чуть-чуть осталось. Вдруг игла выпала у нее из рук, и она не смогла ее поднять. Я подобрал, вложил ей в пальцы. А она опять уронила и заплакала — впервые с тех пор, как заболела:
— Куда я теперь гожусь? Ничего сделать не могу!
Я рукавом утер ей слезы с худых щек и сказал:
— Ты себя совсем извела, такого и здоровая не выдержит. Фэнся уже выросла, она трудодней зарабатывает больше, чем ты в старые времена.
— А Юцин еще маленький.
Потом Цзячжэнь стала мне наказывать:
— Когда я помру, не заворачивай меня в мешковину — на ней много узелков, я на том свете не развяжу. Заверни просто в чистую тряпку. И обмойте меня перед похоронами. Надо Фэнся найти мужа. Тогда я спокойно закрою глаза. Юцин еще маленький. Если будет хулиганить, ты его сильно не бей, только попугай.
Я ответил:
— Я ведь должен был умереть раньше, чем ты, еще на войне. Но я каждый день себе повторял, что к вам вернусь, — и вернулся. А ты нас хочешь бросить?
Наутро она мне сказала:
— Хочу еще с вами побыть.
Несколько дней она ничего не делала, и ей стало лучше. Она хотела слезть с кровати, но я ей не разрешил:
— Тебе еще долго жить, береги силы.
В тот год Юцин пошел в пятый класс. Учился он неважно, и я решил, что после начальной школы он пойдет работать в поле, зарабатывать трудодни. Но беда не ходит одна. Только Цзячжэнь стало получше, как приключилось несчастье с Юцином.
Как-то днем весь их класс собрали на школьном дворе и объявили, что директору срочно нужно переливание крови. Директор была женой начальника уезда. Она потеряла много крови во время родов и была одной ногой в могиле. Все очень обрадовались, что могут ее спасти, многие мальчики сразу засучили рукава. Детей построили парами и повели в больницу, а Юцин по привычке помчался туда босиком. Он занял очередь и встретил учительницу словами:
— А я первый!
Но учительница сказала, что он нарушил дисциплину, и оттащила его в сторону. Юцин печально смотрел, как дети один за другим заходят в кабинет проверять группу крови. Потом подошел к учительнице и сказал:
— Я больше не буду.
Она кивнула не глядя. Тут вышел врач в марлевой повязке и спросил:
— Ну где же кровь?
Ему ответили, что подходящей нет. Он закричал:
— Кровь! Срочно! У больной почти остановилось сердце!
Юцин робко спросил учительницу:
— А теперь мне можно?
Она подтолкнула его к кабинету.
Скоро он вышел оттуда красный от радости:
— Моя подошла! У меня возьмут кровь!
Чтобы спасти жену начальника уезда, они выкачали из моего сына всю кровь. Сначала он побледнел. Потом у него побелели губы и он сказал:
— Кружится голова.
Фельдшер ответил:
— У всех кружится.
Потом губы у него посинели, но прибежал врач из операционной и велел качать еще. Только когда Юцин упал на пол, фельдшер переполошился. Еще раз пришел врач, присел, послушал трубкой и сказал, что сердце не бьется. Отругал фельдшера, что он их отвлекает, и помчался обратно спасать директора.
Под вечер прибежал мальчик из соседней деревни, отдышался и спросил:
— Кто тут отец Сюй Юцина?
Я почуял недоброе.
— А мать Сюй Юцина тут есть?
Я быстро сказал:
— Я отец!
Мальчик внимательно на меня посмотрел.
— Да, точно, вы к нам приходили. Сюй Юцин умирает в больнице.
У меня потемнело в глазах.
— Что ты сказал?
— Сюй Юцин умирает в больнице.
Я бросил мотыгу и побежал в город. После обеда он уходил на учебу живой и здоровый, а теперь умирает? В больнице я остановил первого попавшегося врача и спросил:
— Где мой сын?
Он засмеялся:
— Откуда я знаю, кто твой сын?
Я понадеялся: а вдруг перепутали?
— Мне сказали, мой сын умирает. Велели идти сюда.
— Как зовут сына?
— Юцин.
— Иди в конец коридора.
Там в комнате сидел другой врач и что-то писал. Я спросил:
— Доктор, мой сын жив?
Он уставился на меня, а потом уточнил:
— Сюй Юцин?
— Да!
— А сколько у тебя сыновей?
У меня ноги подкосились:
— Один. Доктор, спасите его!
Он кивнул и спросил:
— Почему только один?
Я не знал, что ответить.
— Он жив?
Врач покачал головой:
— Умер.
Я заплакал и перестал видеть врача. Потом спросил:
— Где он?
Еще не стемнело. Он лежал один в каморке на холодных кирпичах. Глаза были закрыты, рот тоже плотно закрыт. Я позвал его:
— Юцин! Юцин!
Он не откликался. Я обнял его худые плечи. Он уже закоченел. Я не мог поверить — неужели это мой сын? На нем была новая одежа, которую сшила Цзячжэнь. Я опять заплакал. Вдруг вижу — рядом со мной его физкультурник, и тоже плачет. Тут я сообразил, что не знаю даже, отчего Юцин умер. Физкультурник рассказал. Я выбежал из каморки и ударил в лицо какого-то врача. Физкультурник схватил меня в охапку и не отпускал, как я ни пихал его локтями, как ни просил. Он был сильный. Пришел человек в костюме и спросил:
— Вы отец Сюй Юцина?
Я ему не ответил и продолжал рваться на врачей. Человек в костюме велел физкультурнику меня отпустить. Я тут же подлетел к врачу и сбил его с ног. Он вскочил и убежал. Тут я услышал, что все называют человека в костюме «начальником уезда». Я подошел и пнул его в живот. Начальник охнул и сел на пол, а физкультурник опять сгреб меня в охапку и крикнул:
— Это начальник Лю!
— Он-то мне и нужен! Я из него дух вышибу!
Вдруг начальник вгляделся в меня и говорит:
— Ты Фугуй! А я — Чуньшэн.
Я посмотрел — и правда Чуньшэн. И перестал буянить. Я ему сказал:
— Какой ты высокий и толстый.
— А я думал, тебя убило, как Цюаня.
Мы оба вспомнили Цюаня, всплакнули.
— Ну как ты, Чуньшэн, добыл тогда галеты?
— Нет, меня сразу взяли в плен.
— А пампушки вам давали?
