Ознакомительная версия. Доступно 39 страниц из 192
Атлантика изрядно усеяна воображаемыми островами, скалами и «предполагаемыми рифами». Бразиль-Рок, последний из подобных фантомов, был удален с карт Адмиралтейства только в 1873 году. Если бы все острова, которые, по мнению какого-нибудь моряка, он видел за последние четыре столетия, были реальными, они были бы так же близки друг к другу, как коралловые рифы Флорида-Кис [65].
Более существенные свидетельства об экзотических землях на западе были собраны Колумбом и во время его пребывания в Португалии и на островах. Португальский лоцман по имени Висенте, проходя за Азорами, подобрал «кусок дерева, искусно обработанный, но не из железа». Шурин Колумба Педро Корреа да Кунья нашел похожий кусок резного дерева, прибитый к берегу Порто-Санту. Он был похож на стебель бамбука такой толщины, что в каждое его сочленение можно было бы влить пару кварт вина. В Африке такие не произрастали, и Колумб вспомнил, что подобный бамбук (хотя и под другим названием) был описан у Птолемея. Как сообщалось, на берега Флореса были выброшены два трупа, непохожие на христиан, а напоминали широколицых «китайцев», встреченных Колумбом в ирландском Голуэе.
Деревянные находки действительно служили существенной подсказкой. Гольфстрим простирается к северо-западу от Азор настолько широким веером, что очень мало каких-либо обломков достигает их или Мадейры, за исключением объектов с низким удельным весом, переносимых западными ветрами. После каждой бури жители островов собирают на своих пляжах семена конской фасоли, которую они называют фава-до-мар («морская фасоль»[66]). Эти семена бобового растения вида Entada gigas, цветущей лианы, распространенной по всему побережью Карибского моря, имеют тот же цвет и текстуру, что и семена конского каштана. Большой воздушный пузырь посередине позволяет бобам плавать на большие расстояния. Тропические дожди смывают их в ручьи и реки, Гольфстрим и ветры переносят через Атлантику, а дальше они оказываются на всех встречных берегах по пути от Шетландских островов до Мадейры. Один азорский рыбак подарил мне фава-до-мар, в котором проделал маленькую дырочку, чтобы эта вещица служила табакеркой. Четыре месяца спустя, разыскивая место попытки Колумба заселить Белен на побережье Панамы, я нашел на пляже сотни похожих бобов.
Крупные коряги редко выбрасываются на берега внешних Азор, но один пожилой джентльмен вспоминал, что после сильного шторма 1869 года видел выброшенные на пляжи Сан-Мигеля несколько стволов деревьев, «голубоватого оттенка, с горизонтальными черными полосами. Их было легко определить как дерево куипо (Cavanillesia platanifolia), распространенное в Центральной Америке. Его древесина чрезвычайно легка, поэтому сильно возвышается над водой и хорошо ловит ветер.
Таким образом, у Колумба были точные физические указания на существование трансатлантических земель с экзотической флорой, подкрепляемые неопределенными слухами об островах. Была ли у него какая-нибудь определенная информация? Вскоре после великого открытия получила распространение история, что Колумб якобы воспользовался чьими-то навигационными подсказками. Впервые о некоем «неизвестном лоцмане» упомянул Овьедо в 1535 году: «Некоторые говорят, что каравелла, которая плыла из Испании в Англию, нагруженная товарами и провизией, вином и другими вещами, обычно доставляемыми на этот остров… подверглась таким сильным штормам и противным ветрам, что была вынуждена уходить на запад так много дней, что ее занесло на один или несколько островов Индии. И он [лоцман] сошел на берег и увидел обнаженных людей… и, когда утихли ветры, которые привели его туда против воли, он набрал воды и дров, чтобы лечь на обратный курс. Также говорят, что большая часть груза, который перевозило это судно, состояла из провизии, съестных припасов и вин, благодаря которым они смогли поддерживать жизнь в столь долгом путешествии…»
Но потребовалось четыре или пять месяцев, чтобы вернуться. Все, кроме трех или четырех моряков и лоцмана, погибли в пути, и все, кроме него, прибыли в таком плохом состоянии, что вскоре умерли.
«Более того, говорят, что этот лоцман был очень близким другом Христофора Колумба, что он немного разбирался в широтах и отметил найденную землю и в большой тайне поделился ею с Колумбом, который попросил составить карту и указать виденную им землю. Говорят, что Колумб принял его в своем доме как друга и пытался вылечить, так как он тоже высадился очень слабым; но он умер, как и остальные, и, таким образом, Колумб один знал секрет о земле и навигации в этих местах. Одни говорят, что этот капитан или лоцман был андалузцем, другие считают его португальцем, третьи баском; одни говорят, что Колумб был тогда на острове Мадейра, а другие – на островах Зеленого Мыса, и что там вышеупомянутая каравелла вошла в гавань, и таким образом Колумб узнал о земле, так ли это было или нет, никто не может с уверенностью утверждать; но так эта история ходила среди простых людей. Что до меня, то я считаю это ложью, ибо сказал св. Августин: „Mehus est dubitare de ocidtis, quam litigare de mceriir“ – „Лучше сомневаться в том, что неясно, чем об этом спорить“».
Несколько более поздних авторов, писавших о Колумбе, воспользовались прекрасным советом Августина. Лас Касас, который говорит, что эта история была распространена в Санто-Доминго во время его первого приезда в 1500 году, повторяет ее почти теми же словами, что и Овьедо. Другие версии приводятся Гомарой (1553), хронистом инков Гарсиласо де ла Вега (1609), Орельяной (1639) и более поздними историками. Некоторые называют имя неизвестного лоцмана – Алонсо Санчеса и говорят, что он мог быть родом из испанских Палоса, Уэльвы, Галисии или из самой Португалии. Пресловутая каравелла занималась торговлей с Мадейрой, или с Канарскими островами, или с Золотым Берегом. В 1484 году «восточный ветер великой ярости и неумолимости» уносит ее на 28 или 29 дней, после чего она приходит в Грасиозу, Терсейру, Мадейру, Порто-Санту или на Канарские острова, и в каждом месте Колумб совершает свой щедро вознагражденный акт милосердия.
Некоторые современные ученые мужи, чьи критические стандарты столь суровы, что они позволяют себе отвергать морские дневники Колумба как недостоверные, хватаются за эту историю о «неизвестном лоцмане» и проглатывают вместе с крючком, леской и грузилом. Отбросив все прочее, приведем настоящее возражение против этой байки – метеорологическое. Невозможно, чтобы судно «пронесло» через Северную Атлантику с востока на запад: призываю любого привести хотя бы один пример. Каравелла могла бы дрейфовать по пассату после шторма, разорвавшего в клочья все ее паруса. Если бы у судна оставалась хоть какая-то парусная оснастка, не было никакой необходимости дрейфовать на запад – можно было бы повернуть домой после того, как шторм утихнет. В августе-октябре 1940 года двое юношей с торпедированного «Англо-саксона»[67] за 70 дней проплыли
Ознакомительная версия. Доступно 39 страниц из 192
