наследника. Моим же приданным будет Нордальбингия.
-Вот оно что, - Аудульф с невольным уважением посмотрел на Редвальда, - а ты такой же ушлый, как и твой единокровный брат. Конечно, мало кто откажется породниться с королевским домом Тюрингии. А тебе, Редвальд, как я понимаю, нужна не просто защита от Крута? Ты и сам метишь на престол в Скитинге?
-Лучшая защита - нападение, - пожал плечами Редвальд, - так мы избавим Тюрингию от позора правления братоубийцы, отродья мужеубийцы и аварской подстилки. Со мной пришло полторы сотни воинов – саксов, еще больше бегут на запад, чтобы присоединиться ко мне. Этого все еще мало, чтобы я мог надеяться отбиться даже на Брокенберге – но в союзе с данами и фризами, уже совсем другое дело. Долго этот союз Крута с Эрнаком не протянет – рано или поздно, кто-то из этих псов да и вцепится друг другу в глотку. Тогда мы и вступим в бой. Я убью Крута и Ярославу, отомстив за отца и брата, завладею престолом в Скитинге и проведу северную границу по Гарцу. Лангобардскую же Пустошь вы сможете поделить между собой – Тюрингия откажется от всяких притязаний на нее.
Аудульф переглянулся с Сигифредом и тот, чуть заметно, кивнул.
- Я смотрю, ты заботишься о хорошем приданном для своего нового родича, – сказал король Фризии, - что же, это и вправду интересное предложение – но Тюрингия слишком большой кусок даже для нас троих. Нам нужны союзники.
-Нужны, я не спорю, - пожал плечами Редвальд, - только где их взять? Ободриты? Они могут принять нашу сторону, но их мало. Франки? Они ослаблены – говорят Сигизмунд, брат короля Хлодомира отказался выкупать его у Крута и сам занял престол. Да и не верю я христианам.
-А кто тут верит, - подал голос Сигифред, - нет, мой брат-конунг говорит о совсем иных союзниках. За морем, в Британии.
-В Британии? – удивился Редвальд, - а что нам до них?
- Может, ты не слышал, - пояснил Аудульф, - а до нас доносится немало слухов с острова. Впервые за сотни лет там, вместо десятков враждующих царьков, правит всего три владыки. Севером правит Утред Макальпин, конунг Берниции, владыка скоттов, пиктов и бриттов. Он слабейший из трех – настоящая же драка разворачиваются на юге. Уэссексом, Суссексом, Уэльсом, восточной Ирландией и западной Мерсией правит Эдмунд ап Кердик, король Уэссекса. Он христианин и женат на Берте, дочери майордома Нейстрии – поэтому его поддерживают франки. Востоком же – Восточной Англией, восточной Мерсией, Дейрой, Эссексом и Кентом, - правит Энгрифледа из Линдси, вдова короля Этельвульфа Кентского. Она молода и красива – Эдмунд, как говорят, сам сватался к ней, обещая расторгнуть брак с Бертой, не побоявшись даже потерять поддержку франков. Однако Энгрифледа отказала ему –Эдмунд требовал от нее крещения, а она чтит наших богов. Разъяренный отказом Эдмунд поклялся на кресте, что завоюет все ее владения, сожжет всех идолов, а саму Энгрифледу утопит в Северном море. Впрочем, и она не остается в долгу: клянется разрушить все церкви в Британии, сбросить Эдмунда в Ирландское море и утвердить по всему острову Старый Закон.
-Похоже, это не нам нужна ее помощь, а ей наша - пожал плечами Редвальд.
- Пока да, - кивнул Аудульф, - но после победы над Эдмундом все может поменяться. Эдмунд и Энгрифледа примерно равны по силе и победитель заберет всю Британию – кроме, разве что, севера.
-И подумай сам, - вмешался в разговор Сигифред, - сколько воинов пошлет нам на помощь Энгрифледа, если мы поможем ей одержать верх? Может, это и станет той чашкой весов, что качнет весы в нашу пользу уже в Тюрингии?
Редвальд с интересом посмотрел на своих союзников, потом усмехнулся и подал знак рабу, чтобы он наполнил его кубок.
- У меня созрел двойной тост, - сказал он, - за Редвальда короля Тюрингии и Энгрифледу, королеву Британии!
Воронья королева
— Это и есть Люндевик?
Огромный флот неспешно поднимался вверх по Темзе, приближаясь к столице «восточных саксов». Стоя на носу большого корабля, с резным изображением дракона на носу, Редвальд с жадным любопытством всматривался в выраставшие перед ним римские стены. Кое-где обрушившиеся, частично поросшие плющом и иными ползучими растениями, укрепления, тем не менее, выглядели весьма внушительно — почти как в те времена, когда Рим еще царил над миром и Лондиниум был источником силы и власти во всей Британии.
— Люндевик чуть выше по течению, — объяснил подошедший Сигифред, — саксы не особенно любят селиться в римских развалинах, почему и построили поселение рядом.
— Как по мне, так и зря, — вмешался в разговор Аудульф, — от римского города еще будет толк.
— Похоже, они все же переменили свое мнение, — заметил Редвальд, кивая на группу людей, копошившихся возле одной из обвалившихся стен. Пыхтя от натуги, они волокли огромные глыбы, укладывая их в один из провалов и заливая какой-то вязкой смесью. Подобные же работы Редвальд заметил еще в нескольких местах, там, где в стене зияли особенно заметные прорехи. Больше всего же народу копошилось возле городских ворот. Там же в реку вдавался длинный причал, возле которого стояло с десяток кораблей, похожих на те, которыми прибыли гости. Причал выглядел совсем новым — деревья, из которых он был срублен, даже не успели потемнеть.
— Сдается мне, это делалось для нас, — усмехнулся Сигифред и, развернувшись, пошел вдоль борта, громко выкрикивая команды. Ритм движений гребцов изменился и драккары, один за другим, разворачивались к причалу. Редвальд же остался на носу, с интересом всматриваясь в приближающийся город. Он же первым увидел и как распахнулись ворота и из города выехало с пару десятков всадников. Впереди, на палевой кобыле, скакал некто невысокий и стройный, за ним же следовал высокий воин в черном шлеме, державший знамя с изображением диковинного существа — вроде ворона, но с хвостом и зубами дракона.
— Похоже, это нас встречают, — задумчиво произнес Редвальд, пока всадники выезжали на причал. Теперь их можно было четко разглядеть — светловолосые и сероглазые воины в ладно сработанных кольчугах. Возглавляла их женщина, точнее девушка — и весьма молодая, как с удивлением отметил Редвальд. Девушка, на вид лет шестнадцати, носила мужские штаны и черно-красный
