Однако уже почти стемнело, а Альталу, по правде сказать, нехотелось встретиться с кем бы то ни было ночью. Он сделал глубокий вдох. Затемпостучал древком копья по первой ступени, чтобы убедиться в том, что от весаего ступни на него не упадет что-нибудь тяжелое сверху. Такой подъем полестнице был медленным, но осторожный вор методично проверял каждую ступеньку,прежде чем ставить на нее ногу. То, что десять ступеней оказались безопасными,еще не гарантировало, что одиннадцатая не станет для него роковой, а учитывая,что удача последнее время ему не сопутствовала, лишние меры предосторожности небыли лишними.
Наконец он добрался до двери наверху потайной лестницы и насей раз решил не стучаться. Зажав меч под мышкой, он медленно отодвинулзадвижку замка, пока между дверью и каменной дверной рамой не образовалсяпроем. Затем он снова взял меч в руку и слегка подтолкнул дверь коленом.
За дверью оказалась одна-единственная комната. Это былбольшой круглый зал с гладким, как лед, полом. Весь дом был странным, но этакомната казалась еще более странной. Отполированные стены изгибались надголовой в виде купола. Мастерство отделки комнаты далеко превосходило все, чтоАльталу когда-либо доводилось видеть.
Затем он заметил, что в комнате очень тепло. Он огляделся,но не увидел никакого очага, могущего служить тому объяснением. Новый плащ былему здесь ни к чему.
Разум подсказывал, что в комнате не должно быть тепло,поскольку здесь нет огня, а есть четыре больших окна, выходящих на каждую из четырехсторон. В окна должен был бы задувать ветер, но этого не происходило. Это былосовершенно неестественно. Зима надвигалась, и воздух снаружи был резкохолодным; но почему-то он не попадал внутрь.
Альтал стоял в проеме двери, тщательно осматривая каждыйметр этой круглой, увенчанной куполом комнаты. У дальней стены находилосьнечто, напоминающее широкую каменную кровать, накрытую темными шкурами бизона сгустым мехом. Там же на каменном постаменте стоял стол из того же полированногокамня, что стены и пол, а возле стола располагалась резная каменная скамья.
А прямо в центре этого блестящего стола лежала Книга,которую описывал Генд.
Альтал осторожно подошел к столу. Затем прислонил к немусвое копье и покрепче сжал меч в правой руке, а левую с некоторой опаскойпротянул вперед. Что-то в манере Генда обращаться с той Книгой в чернойкоробке, которую он вынимал в корчме у Набьора, говорило о том, что с подобнымивещами надо обращаться с величайшей осторожностью. Альтал коснулся пальцамибелой кожи, в которую была затянута коробка с Книгой, но тут же отдернул руку исхватился за копье, услыхав какой-то слабый шорох.
Это было негромкое довольное урчание, казалось, исходившееот покрытой мехами кровати. Звук был непродолжительным, но тон его слегкаменялся, становясь то громче, то тише, почти как дыхание.
Впрочем, прежде чем все разъяснилось, произошло нечто,отвлекшее внимание Альтала от этого тихого звука. За окнами сгущалась тьма, нов комнате было по-прежнему светло. Он изумленно посмотрел наверх. Купол над нимначал светиться, постепенно становясь все ярче по мере того, как снаружитемнело. Единственным источником света, кроме солнца, луны и мерцающегозанавеса Божественного света, был огонь, но купол над его головой не горелогнем.
Довольное урчание со стороны кровати стало громче, и теперь,когда купол над головой стал светиться еще ярче, Альтал смог разглядетьисточник этого звука. Он захлопал глазами и чуть было не расхохотался. Урчалакошка.
Это была очень темная, почти черная кошка, которая настолькосливалась с темным мехом шкур бизона, лежащих на кровати, что, окидывая привходе беглым взором комнату, он совершенно ее не заметил. Кошка лежала набрюшке, подняв голову, хотя глаза ее были закрыты. Передние лапки она вытянула,положив их на шкуры перед своей короткошерстной грудкой и совершая ими мягкиепереминающиеся движения. Звуком, который так озадачил Альтала, было мурлыканье.
Затем кошка открыла глаза. Большинство кошек, которых Альталвстречал раньше, смотрели на него желтыми глазами. Однако у этой кошки глазасветились ярко-зеленым цветом.
Кошка встала и потянулась, зевая, выгнув дугой свою гибкуюспину и задрав хвост. Затем пушистое создание снова уселось и посмотрело в лицоАльтала своими пронзительно-зелеными глазами, как будто знало его всю жизнь.
— Ты, конечно, достаточно долго шел сюда, —заметила кошка отчетливо женским голосом. — Так почему бы тебе не прикрытьдверь, которую ты оставил распахнутой? Оттуда дует, а я терпеть не могу холод.
Глава 5
Альтал в крайнем изумлении уставился на кошку. Затем онпечально вздохнул и в совершеннейшем расстройстве опустился на скамью. Фортунемало было того, что она уже сделала с ним. Теперь она поворачивала кинжал вране. Так вот почему Генд нанял другого, чтобы украсть Книгу, а не сделал этосам. Дому на Краю Мира не нужна никакая охрана, никакие потайные ловушки. Онсам защищает себя и Книгу от воров тем, что сводит с ума каждого, кто сюдаприходит. Альтал вздохнул и укоризненно посмотрел на кошку.
— Что? — спросила она с возмутительно высокомернымвидом, присущим всем кошкам. — Что-нибудь случилось?
— Не надо больше этого делать, — сказал оней. — Ты и этот дом уже сделали со мной все, что хотели. Я совершенносошел с ума.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
— Кошки не умеют разговаривать. Это невозможно. Насамом деле сейчас ты вовсе не разговариваешь со мной, а если хорошенькоподумать, то тебя, вероятно, здесь вообще нет. Я слышу и вижу тебя, потому чтоя сошел с ума.
— Знаешь, ты выглядишь смешным.
— Сумасшедшие все выглядят смешно. По пути сюда явстретил одного безумца, который все время разговаривал с Богом. С Богомразговаривают многие, но этот старик верил, что Бог ему отвечает. — Альталпечально вздохнул. — Скоро со мной будет все кончено. Раз я теперьсумасшедший, вскоре я выброшусь из окна и буду вечно падать сквозь звезды.Такова, должно быть, участь сумасшедшего.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «вечно падать»?
— Ведь этот дом находится на самом краю мира. Если явыпрыгну из этого окна, я буду падать и падать сквозь все это небытие за окном.
— С чего вдруг тебе пришло в голову, что это край мира?
— Все так говорят. Люди здесь, в Кагвере, даже нежелают разговаривать об этом, потому что боятся. Я заглянул через край обрыва,а там ничего нет, кроме облаков. Облака — часть неба, значит, этот край обрываи есть то место, где кончается мир и начинается небо, ведь так?
