class="p">— Со мной ты в безопасности, Ягненочек, — сказал Гектор, прижимая меня к своей твердой груди.
Мы приземлились, но он не хотел меня отпускать.
— Все это здание защищено. Окна похожи на односторонние зеркала. Мы можем видеть изнутри, но никто снаружи не может видеть сквозь стекло. Они также пуленепробиваемые.
— Как мы можем быть здесь в безопасности? Разве Манхэттен не худшая зона боевых действий?
— Нейтральная зона, — сказал он.
— Но демоны и вы, ребята, сражаетесь в нейтральных зонах еще ожесточеннее, чем в зонах боевых действий.
— Эта часть Манхэттена закрыта для всех вечеринок, — сказал он. — У Люцифера тоже здесь квартира. Он останавливается в восточном крыле, когда приезжает.
— Что? — Я закричала. — Я не готова встретиться с ним!
Каждый демон, включая первого, с которым я столкнулась в темном лесу вокруг Крэка, проявлял ко мне интерес, и не в хорошем смысле. Я не была готова к тому, что меня примут за Потерянную — особенно Люцифер, великий повелитель всех демонов — и отправит в Ад.
Было уже достаточно плохо, что меня притащили в Академию Полусмерти, сожгли и избили.
— Никому не позволено прикасаться к тебе, Ягненочек, даже Люциферу, — сказал Гектор. — Ты под моей защитой. Люцифер остается здесь пару дней в году. Даже если нам не повезет встретиться с ним в общественном месте, я верю, что мы сможем вести себя цивилизованно. Наши армии сражаются друг с другом, но мы не воюем, как варвары.
Мои губы сжались, готовая отстраниться от него.
— Значит, вы с Люцифером приятели?
Я точно не жила под каблуком у дьявола, но каждый гражданин знал, чего он стоил нашему миру и цивилизации.
Гектор притянул меня к себе и заключил в объятия.
— Никогда, Ягненочек, — сказал он, сжав челюсти. — Он мой бессмертный враг. Мы все ждем финальной битвы.
Мое сердце забилось сильнее при упоминании о финальной битве. Внезапный холодный страх наполнил мою кровь. Что, если бы Гектор погиб на поле боя? Я только что нашла его.
— Не волнуйся так, — приказал он, проводя большим пальцем по моему напряженному подбородку. — Давай приготовим тебе ванну, в которой ты так нуждаешься.
От меня разило кровью демона — и моей собственной. Было удивительно, что Гектор вообще поцеловал меня.
— Я не против принять ванну, — сказала я, и мой пульс участился, словно извергающаяся лава.
Собирался ли он разделить со мной ванну? Казалось, он намекал на это.
Пока я нерешительно поглядывала на него, Гектор подхватил меня на руки. Я положила голову на его широкое плечо и позволила ему позаботиться обо мне. Я смертельно устала.
Когда он отнес меня наверх, я взяла на себя смелость осмотреть квартиру открытой планировки. Рационализированная современная кухня вела в шикарную столовую и элегантную гостиную с металлическими стенами, несколькими белыми диванами в цветочек и набором для семейных развлечений. Просторный нижний этаж был больше футбольного стадиона.
Поднимаясь по лестнице, мы прошли мимо его спальни. Рядом с ней была ванная комната. Он вошел и неохотно поставил меня рядом с раковиной, чтобы включить воду в джакузи, таком просторном, что в нем легко поместились бы его массивные крылья.
— Джакузи! — Я ликующе закричала, свесив ноги с золотистой мраморной стойки. — Я никогда им не пользовалась.
Вода в ванне быстро наполнилась.
Гектор повернулся ко мне, и его горячий взгляд скользнул по мне, лелея меня.
— Хочешь подождать, пока я раздену тебя, Ягненочек? — Спросил он.
Головокружение усилилось в моей груди.
— Ты останешься? — Спросила я, мои глаза заблестели.
— Куда еще я могу пойти, пока ты здесь? — Тихо спросил он, желание заставило его прикрыть глаза. — Я не против помочь тебе раздеться, если ты позволишь, так как я планирую искупать тебя и осмотреть твои раны.
— Я могу справиться и сама, — пробормотала я, мое лицо пылало под тяжестью его тлеющего взгляда. Я могла бы вспыхнуть, если бы он продолжал так на меня смотреть.
Я сбросила свою изодранную куртку, бросила ее на пол и одарила его лукавой улыбкой, чтобы показать ему, что я взяла себя в руки.
— Ты потрясающе красива, — сказал он.
Он считал меня красивой, даже когда я была наполовину покрыта кровью и грязью.
Как только я подняла на него благодарный взгляд, в животе у меня заурчало. Черт, я не ожидала, что это испортит настроение.
— Ты голодна, мой ягнёнок, — сказал он.
— Я ничего не ела с утра, — сказала я ему.
Он озабоченно нахмурился, глядя на меня. — Почему нет? Ты все это время сражалась с демонами? — В его глазах вспыхнула убийственная ярость. — Я не видел других солдат Доминиона. Кто позволил тебе в одиночку отбиваться от демонов? Тебя чуть не убили.
Если бы он не подоспел вовремя, меня бы либо убили, либо искалечили и утащили в Ад.
— Это долгая история, — сказала я. — Твой кузен Свинстон — причина всех моих несчастий.
— Свинстон?
— Пакстон, Свинстон — одно и то же, — прошипела я. — Он не позволил мне позавтракать. Он даже не дал мне понюхать кофе, не говоря уже о том, чтобы взять пончик, прежде чем потащил меня на урок олимпийской славы. В его жестоком обращении со мной не было никакой славы.
Гектор прищурился, на его красивом лице появилась мрачная гримаса.
— Он притащил тебя? — Протянул он.
Мои глаза заблестели от его угрожающего тона.
Сейчас было самое время вбить клин между Полубогами, поскольку я только что нашла того, кто был не просто влюблен в меня — я была ему нужна.
Не так много женщин — нет, я была единственной женщиной, которая могла прикоснуться к Полубогу смерти и все еще вдыхать воздух в свои легкие. Хотя его прикосновение было смертью для других, оно вызывало восхитительное привыкание у меня.
Из-за огромного удовольствия, которое мое прикосновение — и только мое — могло доставить ему, в его интересах было быть добрым и оберегать меня.
Насколько это было круто?
Я скрыла усмешку.
— Он обращался со мной так, словно я была преступницей, и тащил меня за собой больше мили, пока у меня кружилась голова от голода, — сказала я.
В его сапфировых глазах вспыхнула ярость.
— Кроме того, он запретил мне обедать, — сказала я, моя челюсть сжалась, когда я вспомнила жестокость морского Полубога по отношению ко мне.
— Как он посмел! — Прорычал Гектор. — Я поговорю с ним.
Когда Полубог сказал, что он «поговорит» с кем-то, он имел в виду «применить насилие» к этому кому-то.
— Он осмелился, несмотря на твое неудовольствие, — сказала я, разжигая его гнев. — Ты помнишь тот сон, который мы разделили?
— Да, Ягненочек, — сказал он.
