и её зелёные глаза нетерпеливо сверкнули.
— Хочешь, чтобы тебя схватили? — спросила она. Её рука взяла его за запястье. — Нет? Тогда идём.
Прежде чем он обрёл дар речи, она потащила Эверса за угол, а затем почти бегом по узкому переулку между тесно стоящими хрустальными домами.
— Какого дьявола тебе…
Она быстро повернулась к нему лицом.
— Я ненавижу полицию, землянин. Это достаточная причина. Но если ты предпочитаешь, чтобы я не вмешивалась, хорошо!
Мозг Эверса начал судорожно работать, и он подумал, что она, вероятно, говорит правду о своей ненависти к полиции. Валлоанцы были расой, для которой профессия вора была наследственной и уважаемой.
Сквозь сладостный звон колоколов, наполнивших воздух, прорезался резкий вой сирены. Эверсу мгновенно вспомнил об отчаянности своего положения. Ему не удалось связаться с Гэрроу, и от последующих попыток контакта пока следовало отказаться. Он должен вернуться на спрятанный в джунглях корабль и ждать другого шанса.
Валлоанская девушка, казалось, прочитала его мысли, потому что повернулась и побежала вверх по лестнице, прорезавшей хрустальный фасад рядом с ними.
— Сюда!
Эверс побежал за ней, его ботинки неуклюже скользили по истёртым хрустальным ступеням. Девушка впереди него теперь не виляла попой и не подпрыгивала — её длинные ноги двигались, как у антилопы. Одурманенный усталостью, Эверс запыхался, добравшись до крыши.
Под сиянием потока солнц, опоясывавшего небо, простирался запутанный лабиринт сверкающих крыш. Перезвон хрустальных колоколов был здесь, наверху, оглушительно громким, он доносился со всех сторон, но громче всего был впереди. Затем он увидел на соседней плоской крыше старого валлоанца, который сидел на корточках перед двойным рядом причудливых хрустальных колоколов конической формы и постукивал по ним маленькими молоточками, добавляя свой особый ритм к звону, пульсировавшему в ночи. Мысленно Эверс проклял пристрастие валлоанцев к их странной музыке, из-за которой некоторые из них проводили полночи на крышах.
— Всё в порядке, старый Ориден ничего не замечает вокруг, когда звонит в колокола, — сказала девушка. — Нам лучше поторопиться.
Эверс согласился, что лучше поторопиться. К первой сирене присоединились другие, со стороны комплекса Федерации. Он пошёл по крышам за девушкой, не спрашивая, куда они направляются.
Она спустилась по лестнице, находившейся в центре крыши, и он последовал за ней в коридор, где было почти совсем темно. Он был рад, что теперь перезвон слышен не так сильно.
Она открыла дверь, и он последовал за ней в комнату, столь же тёмную, как и коридор. Дверь закрылась, и Эверс издал короткий возглас, прищурив глаза. Она внезапно зажгла лампу, и он на мгновение ослеп. Мягкое слабое пламя лампы ярко отражалось от гранёных хрустальных стен, пола и потолка.
— Как вы можете выносить всё это хрустальное… — начал он, а затем остановился. Он подозрительно посмотрел на неё. — Что это за место? И кто ты?
— Я Шарр, — сказала она. — И это моё место. Ты здесь в безопасности… на какое-то время.
Эверс огляделся и подумал — чертовски странно, что его великая мечта, великое дело, которое совершили он, Строу и Линдеман, должно было привести его лишь сюда — на захолустную окраинную планету, в бедно обставленную хрустальную комнату к валлоанской девушке с рыжими волосами и сексуальной фигурой, которая стояла и с любопытством разглядывала его зелёными глазами.
— Ты подставилась не только потому, что ненавидишь полицию, — сказал ей Эверс. — Почему ты это сделала?
Она пожала обнажёнными плечами.
— Земляне богаты. Все это знают. Я подумал, что может быть ты хорошо заплатишь, чтобы избежать ареста.
Эверс устало провёл рукой по лицу и сказал ей:
— У меня есть несколько кредитов, но не слишком много. Но позже у меня будет больше, и…
Он остановился. Шарр его не слушала. Она смотрела мимо него, на дверь, находившуюся позади, и её зелёные глаза были широко раскрыты от страха, а рот приоткрыт.
Эверс мгновенно развернулся, его рука лихорадочно шарила в кармане в поисках оружия.
Позади него вообще никого не было.
Он услышал, как девичья рука со свистом рассекла воздух, но не успел вовремя обернуться. Ошеломляющий удар пришёлся по нервным центрам на его шее, и в голове у него что-то взорвалось.
Очнулся он неизвестно через сколько времени, с жуткой головной болью. Прошло несколько минут, прежде чем он начал осознавать что-либо, кроме стука в голове. Когда он полностью пришёл в себя, то обнаружил, что лежит, прижавшись лицом к гладкому хрустальному полу.
Эверс начал вспоминать. Вне себя от ярости, он попытался подняться и сразу обнаружил, что его запястья туго связаны за спиной.
Он перевернулся. Шарр сидела в низком кресле в трёх футах от него, закинув одну обтянутую шёлком ногу на другую, и улыбалась ему счастливой улыбкой.
— Ты думал, я не знаю, кто ты? — спросила она. — Как ты думаешь, почему я последовала за тобой и рискнула отбить тебя у этого человека из ГК? Ты — удача, идущая мне прямо в руки!
— Ты не в своём уме, — хрипло сказал Эверс. — Я же сказал тебе, сколько у меня денег.
Шарр рассмеялся.
— Важно не то, сколько у тебя есть, а то, сколько ты принесёшь. Ты Вэнс Эверс. Один из людей, отправившихся в галактику Андромеда.
ГЛАВА II
Хрустальные колокола Валлоа тихим шёпотом проникали в комнату сверху, их пульсирующий звон нарастал и затихал в окружающей тишине.
Эверс лежал и смотрел на девушку, а потом невесело рассмеялся.
— Ты хоть представляешь, как далеко находится галактика Андромеда?
— Говорят, очень далеко, — ответила Шарр. — В новостях говорили, насколько именно далеко. — добавила она. — Ты знаешь, мы теперь получаем сводки новостей, поскольку Федерация решила цивилизовать нас.
Эверс ничего не ответил. Эта рыжеволосая особа была умна, и её нельзя было обмануть, а значит он влип по самые уши.
— В сводках говорилось, — сладко продолжила Шарр, — о человеке по имени Эрик Линдеман, который был учёным Федерации, космическим инженером-конструктором, как они его называли. И как он хотел заставить звездолёт летать быстрее и дальше, чем когда-либо прежде.
Да, тяжело задумался Эверс. Большая мечта Линдемана. Она привела их всех сюда, всех троих. И всё же, даже сейчас, он не мог сожалеть об этой мечте и их страсти в её достижении. Дело того стоило.
Давным-давно человек завоевал звёзды, изобретя овердрайв, с помощью которого корабли двигались в гиперпространстве со скоростью, в тысячи раз превышающей скорость света. Корабли, торговля и цивилизация Федерации распространились по всей галактике и достигли тысяч солнц и миров.
Но за пределами нашей галактики, за бескрайним океаном космического пространства, мерцали другие огромные континенты звёзд, другие галактики. Смог бы корабль пересечь эту пропасть, смог бы человек покорить и эти галактики, если бы овердрайв был разогнан настолько, чтобы сократить время пространственного перехода с помощью увеличения скоростей в десятки тысяч раз?
Линдеман был уверен, что смог бы. Он уточнил, что теоретически это всегда было
