приглашали учиться желающих со стороны. Но кто знает, что будет дальше. Быть может, когда-нибудь ты туда попадёшь. Правда сперва тебе предстоит многому у меня научиться.
И Лу Цайхуа научилась — всему, чему была готова учиться. Теперь ей предстояло двигаться дальше самой. По счастливому стечению обстоятельств глава школы Чэнсянь недавно объявила о наборе учеников, и Цайхуа решила этим воспользоваться. Вступление в ряды просветлённых откроет перед ней целый спектр возможностей, одна из которых позволит вернуться на Лунхушань. Несмотря ни на что Цайхуа станет воином, который очистит весь мир от древнего зла.
Через несколько дней просветлённая доберётся до подножия горы Тайшань и примет участие во вступительном испытании. Но то будет потом, а сейчас Цайхуа позволит себе насладиться последними часами пребывания у стен школы Ли, тайны которой она однажды раскроет.
Вскоре долина наполнилась криками, и девушка с интересом вгляделась в толпу. Небольшими группами просветлённые направлялись к реке, змейкой огибали семиярусную пагоду и выстраивались на площадке рядами. Время от времени среди учеников затевались шуточные драки, сопровождаемые взрывами смеха, но стоило пройти мимо них кому-либо из старших, как озорство мгновенно сходило на нет.
Девушка вздохнула, сожалея об упущенном времени. Кто знает, каких высот она бы достигла, обучаясь здесь с малых лет. Наверняка Цайхуа бы умела летать на мече и управлять им одной силой мысли, в совершенстве овладела бы навыками ведения боя и, быть может, даже секретными техниками клана Лунху.
Размышления девушки вдруг прервал силуэт, тенью отделившийся от островка на реке. Стремительно набрав высоту, он на миг замер в воздухе. Мягким светом озарилось лезвие изящного клинка, алым пламенем всколыхнулись одежды. Цайхуа не успела моргнуть, как просветлённый исчез, точно его здесь и не было. Растворился вместе с утренней дымкой, оставив в памяти серебристый отблеск волос.
Незнакомец являлся бессмертным. Об этом можно было судить по его полубожественной ауре, которую девушка не могла не заметить.
Земные бессмертные славились своей неувядающей юностью. Определить их возраст представлялось возможным только по цвету волос. И если они были белыми, значит бессмертный провёл в борьбе с наступающей тьмой по меньшей мере столетие. Вместо того, чтобы уединиться в горах и готовиться к вознесению в Небесное царство, он избрал путь земной суеты, и лишь для того, чтобы не дать злу победить.
Рано или поздно каждому просветлённому предстоит сделать выбор: отгородившись от страстей и страданий, возвыситься над миром смертных, либо отдаться ему целиком и защищать до последнего вздоха. Теми, кто выбрал второе, Лу Цайхуа восхищалась всем сердцем.
На горизонте забрезжил рассвет и небо перед глазами заиграло оттенками робкого утра, когда Цайхуа уловила шелест шагов. Кто-то медленно к ней приближался. Судя по всему, их было двое.
Девушка бросила настороженный взгляд в сторону ворот школы Ли. Младшие ученики, отчаянно зевая, по-прежнему стояли на дежурстве, а это значило, что в лесу, кроме них, есть кто-то ещё.
По-хорошему, сейчас ей нужно бесшумно спуститься и, не привлекая внимания ненужных людей, вернуться в своё поселение. И только Цайхуа собралась это сделать, как прямо под ней, словно оправдывая все её страхи, остановились две фигуры.
По краю алых одежд, в которые был облачён рослый мужчина, извивался золотистый дракон. Подобный узор вышивался лишь на одеждах главы школы Ли, но и без него девушка легко узнала этого просветлённого. Пару лет назад, разгневанный её назойливым желанием попасть сюда, он запретил Цайхуа приближаться к горе Лунхушань и в буквальном смысле вышвырнул её за ворота.
Вторую же фигуру скрывал чёрный, изрядно потрёпанный плащ, однако по голосу можно было понять, что спутником главы школы является женщина.
Лу Цайхуа затаила дыхание. Если её обнаружат, хорошим это не кончится. Вжимаясь в ствол дерева, словно в попытке слиться с ним в одно целое, девушка невольно прислушалась к разговору. Однако разобрать получилось не более, чем жалкие обрывки фраз:
— Может, стоит начать… пока не так много…
— …подождём ещё… всё успокоится… с новыми разберёмся потом, — незнакомка в плаще протянула руку к мужчине, очевидно намереваясь похлопать его по плечу, но в тот же момент передумала и, развернувшись, быстро направилась к воротам.
Девушка с облегчением выдохнула и принялась ждать, пока эти двое отойдут как можно дальше. В том, что таинственная женщина — просветлённая, Цайхуа сомневалась. По её поведению не трудно было догадаться о их с главой Ли давнем знакомстве. Однако по одним отношениям с ним нельзя было судить об уровне женщины. К тому же, Лу Цайхуа кожей ощущала исходившую от неё угрозу. Интересно, кого привёл с собой глава школы?
Когда спутники добрались до ворот, Цайхуа расслабилась окончательно. Младшие просветлённые учтиво поклонились главе, пропуская его вместе с женщиной на территорию школы, а на тренировочном поле, тем временем, развернулось сражение.
Едва закончив разминку, ученики обнажили мечи и ринулись в бой. Они атаковали всех подряд без разбора, не сговариваясь, обрушивали сотни быстрых и точных ударов на одного человека, и, стоило тому признать поражение, тут же обращали клинки друг против друга. Кроме будоражащего лязга оружия да редких голосов, отчаянно молящих о пощаде, из долины более не доносилось ни звука. Суть битвы была предельно ясна: продержаться в бою до последнего и выйти из него единственным победителем.
Цайхуа с сожалением оторвалась от созерцания битвы. Оставаться здесь после наступления утра было небезопасно. Более того, прежде, чем отправиться в путь до школы Чэнсянь, она планировала выспаться.
Так повелось, что с детства Лу Цайхуа вела ночной образ жизни.
Её старый наставник, помимо воспитания двух маленьких девочек, промышлял ловлей нечисти, являвшей себя при свете звёзд и луны. В то время, когда они жили в тысячах ли от любой из пяти священных гор просветлённых, Лао Чжуаньцзэ каждую ночь истреблял не менее десятка демонов. На большее же у него, зачастую, просто не хватало сил.
Цайхуа долгое время умоляла наставника взять её с собой на такую охоту и, в конце концов, тот согласился. В то время как её названная сестрица Юньчжи видела уже десятый сон, девочка гордо восседала на спине пожилого учителя и выслеживала очередное порождение зла. А стоило тому появиться, было достаточно взмаха меча, и рассечённое пополам существо с неистовым криком растворялось во мраке. Так и пролетело всё детство Лу Цайхуа.
Просветлённая с наслаждением вдохнула запах смолы, навевающий воспоминания о проведённом здесь времени, в последний раз провела рукой по коре старого дерева и, мысленно попрощавшись со школой Ли, соскочила на нижнюю ветку.
Внезапно раздавшееся над ухом шипение заставило её замереть. В тот
