— Так надо было вдвоем, — Дет медленно наклонилскипетр. Он колебался долю секунды, затем скипетр сверкнул, и из него вырвалосьярко-красное огненное копье. Оно ударилось о сверкающий щит, образованныйсверкающими посохом Мора, отразилось от щита и с силой ударилось в потолок.
С грохотом, заглушавшим удары грома, потолок треснул, и налорда Рондовала обрушились каменные глыбы, которые свалили его на пол ипогребли под собой.
Мор выпрямился. Вращение посоха замедлилось, и он снова сталпросто посохом. Мор тяжело оперся на него.
Когда эхо в зале замерло, звуки боя тоже начали стихать.Буря начала удаляться, молний стало меньше, удары грома доносились откуда-тоиздалека. Ардель, один из лейтенантов Джареда, медленно вышел вперед,пристально глядя на кучу камней.
— Все кончено, — сказал он наконец. — Мыпобедили…
— Вроде бы, да, — ответил Мор.
— Его людей осталось совсем немного.
Мор кивнул.
— …а драконы? …и другие его сверхъестественные слуги?
— Теперь они не очень опасны, — мягко ответилМор. — Я сам ими займусь.
— Хорошо… Что… что это за шум?
Они прислушались.
— Какой-нибудь колдовской трюк, — сказал сержантпо имени Маракас.
— Узнай точнее. Сходи и посмотри. Доложи немедленно.
* * *
Маусглов в это время прятался за шторами вблизи от лестницы,ведущей вниз, в подвалы. Он хотел вернуться в свою камеру и запереться там.Пленник Дета, рассудил он, вправе рассчитывать на доброжелательное отношение.Но он успел добраться только до этого места, когда ворота замка распахнулись,ворвались нападающие и состоялась дуэль магов. Все это Маусглов видел черездырочку в шторах.
И теперь, когда внимание всех было направлено на другое, былсамый подходящий момент, чтобы выскользнуть из своего убежища и скрыться вподвал. Но… любопытство пересилило. Он остался.
Вскоре внесли сверток, издающий какие-то звуки. СержантМаракас держал в руках плачущего ребенка.
— Дет, наверное, приготовил его для жертвоприношения,чтобы добиться победы, — предположил он.
Ардель наклонился и посмотрел на ребенка. Он взял егохрупкую ручонку и повернул ладонью вверх.
— Нет. На его правой руке родимое пятно в формедракона. Это фамильный знак могущества, — сказал он. Это ребенок самогоДета.
— О!
Ардель взглянул на Мора. Но старик глядел на ребенка, незамечая ничего вокруг.
— Что мне с ним делать? — спросил Маракас.
Ардель прикусил губу и сказал:
— Этот знак означает, что ребенок будет колдуном. Дажеесли ему никто ничего не скажет об отце, он все равно рано или поздно узнаетправду. И когда это произойдет, захочешь ли ты встреться с колдуном, которыйзнает, что ты участвовал в убийстве его отца и уничтожении его рода?
— Понимаю, что ты предлагаешь, — начал Маракас.
— Самое лучшее — уничтожить ребенка.
Сержант отвернулся. Затем сказал после непродолжительногомолчания:
— А, может, отослать его в отдаленную страну, где никтоникогда не слышал о роде Рондовал?
— И где однажды появится путешественник, который обовсем знает? Нет. Нерешительность может погубить нас. Другого выхода я не вижу.Надо быть решительным и безжалостным.
— Сэр, а, может, просто отрубить ему руку? Это все желучше, чем убийство.
— Могущество все равно останется, — вздохнулАрдель. — И с рукой и без руки. К тому же здесь очень много свидетелей.Будут ходить легенды, которые только добавят горя. Нет. Если ты не можешьсделать это сам, среди нас найдется тот, кто…
— Подожди! — это сказал старый Мор. Он как-будтоочнулся ото сна. — Выход есть. Есть возможность оставить ребенку жизнь ибыть уверенным, что твои опасения не сбудутся, — он подошел и тронулребенка за руку.
— Что ты предлагаешь? — спросил Ардель.
— Когда-то, тысячи лет назад, у нас были большиегорода, могучие и умные машины, и к тому же мы обладали магией…
— Я слышал эти легенды, — сказал Ардель. — Ночем нам это может помочь?
— Это не просто легенды. Действительно, был катаклизм,после которого мы оставили себе магию, а от всего остального отказались. Теперьвсе это кажется сказкой, и с тех пор мы ненавидим все, не созданное силамиприроды.
— Конечно, ведь это…
— Дай мне закончить. Ключевое решение создало развилку,потому что во вселенной должна сохраняться симметрия, развитие жизни должнопараллельно идти различными путями. Так что существует второй мир, во многомподобный нашему, но там отказались от магии и сохранили все остальное. Там нашмир и наш образ жизни является такой же легендой, как у нас — их жизнь.
— И где же этот мир?
Мор улыбнулся.
— Он является контрапунктом в музыке нашейсферы, — сказал он. — Этот мир совсем рядом, за углом, но туда никтоне может повернуть. Это другой поворот на развилке сверкающей дороги жизни.
— Колдовские загадки! Как это может нам помочь? Можетли туда кто-нибудь попасть?
— Я могу.
— О! Тогда…
— Именно. Если мы переправим его туда, он останетсяживым, но могущество не будет иметь для него никакого значения. Ученые будутпытаться объяснить это явление, рационализировать его. Ребенок найдет себеместо в жизни и никогда не узнает о нашем мире, не будет даже подозревать о егосуществовании.
— Отлично. Так и сделаем, если это так просто.
— Этому есть цена.
— Что ты имеешь в виду?
— Закон симметрии, о котором я говорил, долженвыполняться. Может произойти только обмен: камень на камень, дерево на дерево.
— Ребенок? Ты хочешь сказать, что в обмен мы получимоттуда ребенка?
— Да.
— А что мы с ним будем делать?
Сержант Маракас откашлялся:
— Мы с женой Мел только что лишились ребенка. Может…
— Хорошо. Пусть будет так.
Ардель кивком указал на скипетр Дета и пнул его ногой.
— А с этим что? Он не опасен?
