— Ни в коем случае! — возразил Хэнк. — Я немогу…
— Они готовы платить обычные пижонские цены, —торжествующим тоном объявил шериф.
— Ну, в таком случае… — заколебался Хэнк. — Этоменяет дело. А что, этот парень, новый ее ухажер, тоже приезжает?
— Конечно нет, — ответил шериф. — Он хочетостаться в тени. Жмется к земле, как молодой олененок, в надежде остатьсянезамеченным. Это сын богатого брокера, у которого куча денег и политическиерычаги. Парня зовут Гридли. Его отец — приятель Эда Харвела. Поэтому Эд такстарается. И Гридли по-своему прав. Предположим, ее муж найдется. Нопо-прежнему ничего не будет помнить. А может, он исчез потому, что ему надоелажена. В таком случае он может нанять адвоката и затеять сложный бракоразводныйпроцесс. Нет, — заключил Билл, — Гридли-сын будет сидеть тихо. Какфазан за зерновом поле.
— Как бы там ни было, — решительно заявилХэнк, — мои вьючные лошади в любой момент готовы отвезти всю партию вМидл-Форк. Конечно, я не знаю этого городского детектива…
— Давай-ка вместе навестим Тома Мортона, —предложил шериф.
Шериф и Хэнк Лукас вышли из деревянного здания полицейскогоучастка на залитую солнцем улицу. Раскинувшийся перед ними город был типичнымдля штата Айдахо. Он выглядел обманчиво — казался привлекательным для тех, ктоего не знал. Единственная главная улица тонкой лентой пересекала город из концав конец. Застроенная по обе стороны обшарпанными каркасными домами сбесчисленными конторами, она никак не отражала истинного богатства города. Совсей обширной округи сюда стекались скотоводы, чтобы оформить свои сделки. Этотгород был центром округа побольше иного восточного штата. В банке,разместившемся в одноэтажном здании, неспешно обсуждались финансовые сделки,которые и не снились иным столичным банкам, расположившимся в шикарныхнебоскребах.
Шериф и Хэнк Лукас зашли в фотомастерскую Тома Мортона. Егоприемная оказалась невзрачной комнатой, увешанной фотографиями. Это былимолодые люди в военной форме, девушки, сфотографированные во время вручения иматтестатов зрелости, скотоводы. Снимки чередовались с раскрашенными от рукикартинками горных ландшафтов.
Не обращая внимания на надпись: «Звонок фотографу», шериф иЛукас затопали по деревянному полу в сторону жилых комнат и фотолаборатории.
— Привет, Том, — окликнул шериф фотографа.
— Привет, — ответил голос из-за двери с табличкой:«Фотолаборатория».
— Это шериф, — отрекомендовался Билл. — Чемты там занимаешься?
— Вынимаю пленку из проявителя. Подождите минутку,сейчас выйду.
Чувствуя себя как дома, прибывшие уверенно направились вгостиную. Там они расположились в креслах рядом с пузатой печкой, от которойисходило благословенное тепло. И стали дожидаться Мортона.
Прошло несколько минут, и на пороге появился фотограф. Этобыл высокий, тощий человек, окутанный парами кислого фиксатора, пахнувшегомаринованными огурчиками.
— Чему обязан, ребята? — с ходу спросил он. БиллКетлин показал ему фотографию.
— Твоя открытка, Том?
— Откуда мне знать, — пожал тот плечами.
— Разве не твои закорючки вот здесь, в углу? —ткнул пальцем шериф.
Фотограф взял открытку, покрутил ее в руках, взглянул нацифры в верхнем правом углу.
— Моя открытка, — ответил он.
— Как ты узнал? — спросил шериф. Мортонусмехнулся.
— Если, ребята, вам захотелось узнать то, что вас некасается, то скажу: фотобизнес не очень прибыльное дело. У всех фотоматериаловесть срок годности. И он указан на них. Это означает, что производитель даетгарантию на этот период. Однако на практике эти материалы могут служить ещемногие месяцы и даже годы. Если, конечно, их правильно хранить. И есть такиеместа, где просроченные, но годные фотоматериалы можно купить подешевле.Настоящие специалисты так и делают.
В прошлом году мне подвернулась возможность купить партиюфотобумаги для открыток с просроченной датой годности. Я поставил на этойфотобумаге свои отметки. Иногда такая фотобумага, прежде чем станетокончательно негодной, приобретает грязноватый оттенок. Но мне повезло. Я успелиспользовать всю партию без проблем.
— Значит, ты уверен, что это твоя открытка? —переспросил шериф.
Фотограф кивнул.
— Попытайся вспомнить, когда ты ее сделал.
— Билл, ты хочешь невозможного!
— А ты все-таки попробуй, — настоятельно попросилшериф.
Пока Мортон рассматривал открытку, шериф не отрывал от негоозабоченного взгляда. Хэнк Лукас, откинувшись на спинку и положив ноги на ручкудругого кресла, лениво перелистывал иллюстрированный журнал.
Держа открытку в руках, фотограф задумался.
— Послушайте, я, кажется, что-то вспомнил об этомснимке, — наконец сказал он.
— Молодчина, — похвалил его шериф.
— Все было как-то странно… Ах да, я вспомнил. Клиентхотел всего один снимок, — продолжал Мортон.
— А что здесь странного? — не понял шериф.
— Обычно, когда заказывают открытки с фотоснимка, топросят сделать по меньшей мере дюжину копий. Понятно, чтобы разослать друзьям.А этот парень сказал, что хочет всего одну копию…
— Не помнишь, ты сам проявлял пленку? —поинтересовался Билл.
— Нет. Вот в этом заключалась еще одна странность.Парень принес пленку проявленной. Он дал мне всего один кадр и попросил сделатьс него всего одну открытку. Сказал, что хочет послать своей девушке.
— А не помнишь, как он выглядел?
— Да вот он тут, на снимке, — указал фотограф.
— Очень интересно, — пробормотал шериф. —Очень. Когда это было? В сентябре прошлого года?
— Кажется, раньше. Пожалуй, летом, — немногоподумав, ответил Том Мортон.
— Летом не может быть, — возразил шериф. —Скорее, в сентябре.
Мортон еще раз взглянул на цифры в верхнем правом углуоткрытки.
— Вряд ли я пользовался этой бумагой в сентябре, —сказал он. — Я купил эту партию где-то в апреле. И она должна былакончиться в августе. Но я могу и ошибиться…
— Понимаешь, на открытке стоит дата отправки, и мызнаем, когда он исчез.
— Что значит «исчез»? — не понял фотограф.
— Он слегка сдвинулся, — пояснил шериф. —Потерял память. Жена его разыскивает. Не помнишь, называл он себя?
— Конечно нет. Во время рыболовного сезона у менябывает много заказов. Но имена клиентов я помню, лишь пока не выполню заказ.
— Ладно, Том. Тогда сделай мне с этой открыткиполдюжины отпечатков. И прошу побыстрее.
