Я на мгновение задумался. — Не знаю. Мы не виделись уже несколько лет, может быть, ее давно нет в живых. А отец погиб. Его забрали ану. — История моей жизни далеко не радужная, особенно после смерти отца.
— Прости, я не хотела…
— Все хорошо… Что ж, твоя одежда высохла. В выходной день пройдемся по магазинам? Миссис Уилсон права.
— Но… Ведь я тебе никто, просто чужак… Ты знаешь меня второй день.
Что-то в ее словах задело меня, сам не знаю почему. Я больше не хотел быть чужим, пусть и знал, что все это неправильно.
— И не какой не чужак. Как минимум — мы друзья. Верно?
— Не знаю, все это неправильно. Я и так обременяю тебя. Прости, столько хлопот доставила.
— Прими это за подарок. — Взял ее теплую ладонь обеими руками. — Не волнуйся. Все хорошо.
— Подарок? Что такое подарок? — Девушка задумалась.
— Это когда ты делаешь человеку приятное просто так и не ждешь ничего взамен.
— Вот как. — Элизабет сперва охватило стеснение, но потом она посмотрела на меня, улыбнулась и неожиданно поцеловала в щеку. — А это мой подарок.
Почему мое сердце бешено забилось? Обычный дружеский поцелуй, ничего особенного.
«Ох, чувствую, Рэт, Стивен оказался прав, и ты на самом деле тот еще стесняшка». — От этого я, кажется, покраснел еще больше.
— Ну-с, ты не против поужинать? — Выпалил я, не зная, что сказать, сам себя при этом ругая за бестактность.
— Конечно! — Элизабет обрадовалась, и я вздохнул с облегчением.
Мы направились на кухню, уселись за стол и стали от души накладывать себе остывшую курицу.
Глава 3.
Вместо тысячи слов
Август 2213 года
Прошло без малого три недели. Элизабет понемногу освоилась в нашем мире, и постепенно память возвращалась. Не знаю, хорошо это или плохо — с каждым новым воспоминанием мы ни на шаг не приближались к разгадке, а наоборот, уходили от нее все дальше и дальше.
Пока известно совсем мало. Лиз жила в некоем сыром подземелье. Ее и еще четырех девушек держали взаперти, позволяя только раз в несколько дней ненадолго подниматься на поверхность. Время от времени пленницам давали особые лекарства, горькие на вкус. Возможно, они и повлияли на память.
Так, во время одной из прогулок, узник из другой камеры по имени Кристофер передал ей записку, со словами: «Встретимся в секторе 23». Так Элизабет познакомилась со своим будущим другом, которого потеряла недалеко от Сингапура, незадолго до нашей встречи.
Кристофер, вероятно, питал к Элизабет симпатию, поскольку позвал девушку с собой. Бежать, как известно, лучше одному. Тут без эмоций явно не обойтись.
Блуждая несколько суток без пищи и воды по темным, словно ночь, заброшенным вентиляционным каналам старого города, они уже было потеряли всякую надежду на спасение, но удача все-таки улыбнулась и один из бесчисленных ходов привел беглецов прямиком в трущобы оранжевого сектора. Там их и настигли палачи. Судьба парня неизвестна.
Торговцы людьми? Все возможно. Я слышал, что правительство и даже кто-то из элиты пользуются услугами молодых девушек, и потому, «Цитадель» и полиция закрывает глаза на проституцию, которая, по идее нелегальна, но до сих пор никем не преследуется. Власти исправно закрывают на это глаза. Если одна из тех, кого готовили обслуживать сильных мира сего — плохо дело, эти ребята имеют связи, и надо быть осторожным вдвойне, если не втройне. Но зачем работорговцам держать людей в рабских условиях? Как известно, плохой товар (простите за столь циничное сравнение, но сейчас я говорю на их языке) не продать задорого. Ничего не понимаю.
— Эй, Рэт! Ты что такой печальный? Поругался с ненаглядной Лизи? — Ехидничал Стив. — Или, быть может, допоздна придавался любовным утехам? Признавайся!
— Не в этом дело. И перестань притворяться, будто поверил нам. Эта показуха легко бы провела глупую Викторию или наивную миссис Уилсон, но не тебя. Не верю и все тут! Тем более — ты знаешь правду.
Сказать по правде, актер из Стивена был весьма посредственный.
— Ты прав. Не поверил. Да и влюбленные из вас никудышные. Вот скажи, ну кто так играет. Вы даже за руки не держались, нет, голубки, настоящая пара так себя не ведет. Шучу-шучу. Поначалу даже я поверил, особенно, когда Элизабет закрыла рот Виктории.
— Почему такой печальный? Спросил тоже. У меня дома беглянка, предположительно ее готовили для ублажения сам знаешь кого. — Указал пальцем вверх, имея в виду богатеньких обитателей высот небоскребов.
— Не факт, Рэт, далеко не факт! Куртизанок в Небесном городе пруд пруди. И еще один маленький нюанс. Уж не обижайся, но Элизабет не проходит кастинг, как ни посмотри.
— Что ты имеешь в виду? — Удивился я. — Красивая девушка, вполне может быть.
— Во-первых, прекрасные девицы из красной зоны, если Лиз и в правду прибыла оттуда, покупаются и продаются в более раннем возрасте. Грубо говоря — лет в 16. Лиз примерно твоего возраста. Смекнул? Она лет десять назад должна была стать звездой элитных клубов, а сейчас — работать стриптизершей в одном из панорамных ресторанов или сниматься в порнофильмах, как это делают остальные, может даже стать любовницей состоятельного мужчины с увесистым кошельком, набитым кредитными чипами под завязку. Смекнул?
— Да, знаю, но все же… А тогда зачем ее удерживали в подземелье? Ясное же дело — не просто забавы ради.
— А мне почем знать? Проституция в Далласе фактически легальна, несмотря на официальный запрет, который старательно игнорируется, сам же знаешь. Помнишь слова шефа: «Мы не трогаем их, а занимаемся своим делом». Нет смысла держать человека в заложниках, когда за углом можно попробовать все, что пожелаешь: девочки, мальчики, девственницы, да, черт побери, хоть дохлую летучую мышь. Вопрос только в цене. Никто ни от кого не прячется ведь. Всех все устраивает. Это бизнес.
— Логично. — Тогда я вообще ничего не понимаю. Не могла же она появиться из ниоткуда. — Черт возьми, да кто же она такая, в самом деле?
— Не кипятись, завелся с утра пораньше. У меня два предположения. Или Элизабет — донор органов, что тоже может вызвать споры, обычно таких людей холят и лелеют. Кому нужны больные, верно? Видел фильм «Остров»? Когда будущих доноров растили под постоянным надзором, кормили, одевали, позволяли гулять и учиться. Разумеется, бедняги ни сном, ни духом не подозревали о своей участи. А их чик — и все.
— Да-да, помню, но мало ли? — Действительно, но сюжет старинного второсортного фильма и нынешняя реальность, порой, несовместимы. — А второе? — Не терпелось выслушать и другой вариант, быть может, на этот раз, будет чуточку меньше
