и ты. Мы справимся.
И впервые с тех пор, как наш мир обрушился, я почувствовала, что он, может быть, прав.
Глава 8
Изон
Год спустя…
– Р-р-р! – зарычал я, вскакивая с дивана.
Мэдисон взвизгнула от смеха и помчалась по коридору, ночная рубашка задевала ее лодыжки.
Луна остановилась как вкопанная, пригвоздив меня к месту угрожающим взглядом, которого не может быть у полуторолетнего ребенка.
– Нет! – сказала она, указывая на меня пальцем. – Нет, папочка.
Я поднял руки в знак капитуляции.
– Хорошо. Хорошо. Сдаюсь.
Она улыбнулась и поднесла руку к носу, но все равно держала пальчик поднятым в моем направлении.
– Не. Пегай. Уну.
С ума сойти, как же быстро растут дети. Той слюнявой малышки, которая считала, что можно перекусить монетками, больше не было. Не спешите меня судить. Это было всего один раз, и я тут же выудил четвертак у нее изо рта.
Нет. Я не говорил Бри. Так было лучше для всех нас.
Теперь со своими короткими вьющимися каштановыми волосами и ровными зубами, которые выглядели как детские протезы, Луна была совсем большой девочкой. По крайней мере, так я ей говорил, когда убеждал ходить на горшок вместе с Мэдисон.
Мы все еще работали над этим с ними обеими, однако пусть медленно, но верно продвигались к раю, свободному от подгузников.
– Нашел? – спросила Бри, входя в комнату.
Луна обернулась, и, пока она отвлеклась, я внезапно атаковал. Вскочив с пола, я подхватил дочь на руки.
Она зашлась приступом смеха от щекотки. Извиваясь и колотя руками, она высвободила одну руку.
– Бви, помоги! Помоги!
– О нет! – Бри поймала руку Луны и чмокнула ее. – Ты сама по себе, когда дело доходит до щекоточного монстра Максвелла. – Она подняла на меня глаза. – Но если мы хотим, чтобы они отправились спать в восемь, то монстру щекотки стоит перейти на колыбельную.
Я взглянул на часы, и она, черт возьми, была права. У нас оставалось всего двадцать минут, чтобы всех уложить и, помоги нам Господь, убедиться, что они заснули. Я поставил дочь на ноги и со смирением ощутил на себе гневный взгляд малышки. Она все еще улыбалась, так что в нем не было ничего серьезного.
– Ну что, Лунс. Иди пожелай Мэдди и Эшу спокойной ночи.
– Споки-споки! – закричала она, убегая по коридору в игровую комнату.
Улыбаясь как дурак, я посмотрел ей вслед. Я так сильно любил эту маленькую девочку; наблюдать, как она растет, было одновременно прекрасно и мучительно.
– Как успехи с телефоном? – спросила Бри.
Я вздохнул и упер руки в боки.
– Пока никак. Он, скорее всего, упал где-то между подушками. Девочки играли с ним совсем недавно.
– Хочешь, чтобы я набрала?
– Было бы неплохо.
Она потыкала по своему телефону, и секунду спустя откуда-то с дивана раздалось приглушенное, едва различимое жужжание.
– Как твой созвон? – Я в очередной раз опустился на колени и продолжил поиски среди подушек.
– Как и стоило ожидать, если твой адвокат звонит тебе в нерабочее время.
– Какие-то новости?
Она вздохнула.
– Не совсем. Бухгалтеры из «Призм» заявляют, что все в порядке, но аудит налоговой службы – это всегда проблема для компании.
Бри работала не покладая рук с тех пор, как с головой погрузилась в корпоративную жизнь. Она проводила долгие дни и еще более долгие ночи, пытаясь вернуть «Призм» на вершину. Роб в свое время немало рисковал, и не все его действия были оправданны, так что Бри теперь приходилось расхлебывать всю эту кашу. К счастью, она отлично умела работать под давлением. Конечно, большую часть времени Бри испытывала стресс и усталость, но в целом ей нравилось быть в центре событий.
Подойдя ко мне сзади, она поправила подушки, пока я разбирал каждую секцию.
– Может, воспользуемся моим телефоном? – предложила Бри. – Или посидим в машине?
– Монитор Луны плохо ловит в машине.
Она изогнула свою идеальную бровь.
– И часто ты проводишь время в машине?
– Только когда принимаю наркотики или напиваюсь днем.
Я приостановил поиски, почувствовав на себе ее сердитый взгляд. Она наполовину сморщилась, наполовину сощурилась, но этот взгляд был далек от того, которым она наградила меня раньше. Я также заметил, что цвет ее глаз становился чуть светлее, когда она пыталась скрыть свое хорошее настроение. Боже, как мне нравилось выводить ее из себя.
Она никогда не разочаровывала и сейчас смерила меня презрительным взглядом.
– Да шучу я. Во время послеобеденного сна старый «Тахо» служит мне в качестве домашнего офиса, чтобы я не разбудил девочек.
– А чем плох мой офис наверху?
Я вернулся к переворачиванию подушек.
– Я и не подозревал, что мне снова открыли туда дорогу после грандиозного рождественского фиаско с М&М's.
– Изон, ты съел все красные, – встала она на свою защиту. – Я позволяю себе всего одну пачку в год. Так что можешь представить мое разочарование, когда я открыла свой потайной ящик и обнаружила, что там остались только зеленые.
Я вытянул голову и посмотрел на нее с недоверием.
– Одну пачку в год? Значит ли это, что мы не считаем пастельные на Пасху, розовые на День святого Валентина или те с орешками, которые ты прячешь в пустой банке из-под льняных семян в кладовке?
Она выпрямила плечи и надменно вздернула подбородок, но все равно с трудом смогла подавить улыбку.
– Об этих мы не упоминаем.
– Хорошо, без проблем. Потому что я съел все красные из той банки тоже.
– Изон!
За последний год мы с Бри проделали большой путь, но эта дорога не обходилась без внезапных ям и аварий. Как я и подозревал, работать на мисс Совершенство было нелегко. Первые несколько недель выдались просто ужасными, и я уже всерьез задумывался о дуэльных пианино. У Бри была масса требований. Я принимал это, когда дело касалось детей. Ей хотелось, чтобы они питались здоровой пищей, не сидели перед экранами слишком долго и проводили большую часть времени на свежем воздухе. Это было хорошим примером воспитания, которое я разделял и для Луны тоже.
Но я не ожидал критики за то, как я складываю полотенца или загружаю посудомоечную машину. Однажды она устроила мне целую пошаговую лекцию о том, как правильно менять туалетную бумагу в уборной Ашера.
Следует отметить, что заботы по дому не входили в мои обязанности, но она так уставала на работе, что я пытался сделать все, чтобы, придя домой, она не обнаруживала горы невыглаженного белья или, скажем, покрытый какашками носок, потому что у Ашера закончилась туалетная бумага и
